Как это могло быть

[[Kayomi]]

Название: Как это могло быть
Автор: Маленькая дрянь (это я)
Бета: нет
Фэндом: xxxHolic
Персонажи: Юко, Ватануки
Жанр: однострочник, 186 слов
Рейтинг: G
Состояние: закончен
Дисклеймер: отказ от прав
От автора: по этому фэндому я пишу что-то впервые. Просьба ругаться конструктивно тапочками размера 39, желательно голубыми. Заранее спасибо

Как это могло быть

Он ставит чашку с чаем на стол, поднимает взгляд от янтарной жидкости - поднимает черный занавес - и внимательно смотрит на нее. Молчит.
Она выдыхает тяжелый дым к потолку, отводит руку с мундштуком немного в сторону, закидывает ногу на ногу, открывая красивые бедра, смотрит на него. Она уже все давно решила, просто ждет момента рассказать Правду.
- Сколько?
Она внимательно вглядывается в ледяные глаза. Цвет... У нее бегут мурашки по пальцам.
Он снова опускает взгляд, только в этот раз на край стола, и пальцы, крепко за этот край ухватившиеся.
Она думает. Он молчит. Лишь точный механизм часов разрезает тишину каждую секунду скрежетом своих колесиков.
- Ты останешься здесь...- она делает паузу, поднося кончик трубки к губам, смакует дым и снова выдыхает его к потолку,- и будешь работать здесь. Пока не примешь решение: идти дальше или остановиться.
Пальцы отпускают стол, он выпрямляется на стуле и очень внимательно вглядывается в ее глаза: застывшая холодная черная пустота.
- Что нужно сделать?
- Для начала забудь обо мне и открой глаза.

Его день начался как всегда и снова просто ужасно, пока он не дотронулся до старого деревянного забора...

@темы: Watanuki, Джен, Yuko, xxxHolic, G

---

[chastity_first]

Название фанфика: Следствия и последствия.
Автор: Male-Male
Фэндом: Tsubasa: RC
Пэйринг: пока что туманные намеки на Курофаев (чувствует это жуткое «пока что»? это значит, что предусмотрено продолжение!)
Рэйтинг, жанр: adventure, humour, кроссовер с миром Assassin’s Creed в малых количествах. Романс в ближайшем будущем. G. Но ненадолго.
Дисклеймер: дисклеймляю
Саммари: О том, чем занялась наша парочка после заварушки с перьями.(нет, я не о Шаоране и Сакуре)
Предупреждения и пожелания: Этот фик как бы предисловие к последующему и безобразию. Но, поскольку это мой первый опыт в чем-то длиннее одной главы, я не уверена к чему все это приведет, и пролог вполне может стать эпилогом. Короче, это я к тому, что ниже есть специальная кнопочка, и если вам понравилось - нажмите "проголосовать". А если не понравилось, там есть второй вариант. Нажмите, короче.

Следствия и последствия.

-…и помни, брат Йаф, если что-то случится – четверо наших братьев охраняют вход, - торжественно напутствовал молодого тамплиера благообразный старец с колючими глазами, обводя взглядом бедно обставленную комнатушку, единственным украшением которой являлся золотой ларец, гордо возвышающийся на обшарпанном столе.
Орден переживал не лучшие времена.
-Понял, господин. Если ассасин воткнет мне нож в горло, буду хрипеть так громко, как только смогу. В крайнем случае, постараюсь истекать кровью поближе к двери, чтобы охрана заметила, - серьезно пообещал ученик, поправляя капюшон своего плаща.
-Вот это, я понимаю, рвение! – одобрительно похлопал его по плечу старик, - Остальные должны брать с тебя пример! Но я на всякий случай позову брата Райна. И помни, сын мой: тебе оказана великая честь! Не каждый ученик получает возможность охранять Частицу Эдема!
-Млею и благоговею, господин, - с воодушевлением провозгласил парень, ненавязчиво выталкивая старшего тамплиера за дверь. Когда она захлопнулась за стариком, юноша устало вздохнул, плюхнулся на деревянную скамью и пробормотал:
-Во заливает-то! Да я рядом с ним просто образец честности! Вот с кого надо брать пример…
Пока тамплиер восхищался талантом вранья господина, в приоткрытое окно просочилась тень и аккуратно спрыгнула на уступ, прикрытый от посторонних глаз заботливо развешанными простынями.
Орден действительно переживал не лучшие времена.
Тихо и нецензурно выпутавшись из простыней, тень, оказавшаяся типом в черном плаще с капюшоном, аккуратно отдернула покрывало и оценивающе поглядела на ларец. Потом – на молодого тамплиера. Вопреки ожиданиям, тамплиер не дрых, как полагается всякому нормальному охраннику, которому оказали великую честь. Наоборот, он оживленно замахал руками, привлекая внимание ассасина. Увидев, что тот его заметил, юноша стал призывно махать в свою сторону.
Не очень уверенно ассасин указал пальцем на себя, а потом вниз и вопросительно посмотрел на охранника. Парень закивал и ткнул пальцем сначала в ларец, затем - в похитителя.
Мужчина кивнул. Ларец был действительно нужен.
Что-то утвердительно пробормотав, охранник улыбнулся и начал новую последовательность жестов: на ларец – на ассасина – на себя – на свою щеку.
Убийца недоумевающе нахмурился.
Тамплиер вытянул губы трубочкой.
Ассасин негодующе плюнул на пол и показал фигу.
Укоризненно покачав головой, парень кивнул на дверь и прижал палец к губам, а затем повторил предыдущие жесты.
Ответом ему была нехитрая комбинация из среднего пальца.
Обиженно хмурящийся охранник пнул скамью и очень реалистично изобразил, как он зовет стражу.
Ларец был действительно очень нужен. Поэтому ассасин вздохнул и согласно махнул рукой.
И в этот знаменательный момент сделки века дверь открылась, и в комнату вошел еще один тамплиер – щуплый парнишка лет семнадцати. Убийца выругался и задернул простыню, а первый охранник практически с ненавистью посмотрел на вошедшего.
-Э-э… брат Йаф, меня прислал господин… - испуганно промямлил парень, таращась огромными глазищами на мрачного товарища. Тот скрипнул зубами и, приложив немалые усилия, вернул на лицо свою обычную, глуповатую, по мнению некоторых, улыбку.
-А-а, брат Райн, проходи! Я так рад, что ты пришел, а то тут так страшно одному. Я вообще думал, что умру тут один от благоговения! Я слышал, ты уже охранял Ларец! Ты такой опытный! А если на нас нападут, ты меня защитишь от больших злых ассасинчиков? – выпаливая все эти фразы с бешеной скоростью, тамплиер усиленно косился куда-то вверх, чем немало смутил и так боязливого парня.
-А… н-ну… конечно, брат Йаф, я буду с вами до конца! – немного ошеломленно ответил Райн, - Хотя я сомневаюсь, что сюда нагрянут убийцы – они бы не догадались искать нас в этом районе.
-Так что… - внезапно хищно улыбнувшись, начал Йаф, - …значит, мы тут одни… Совсем одни..?
-Ну да… - удивился паренек, - Совсем одни… а что?
-Да так, ничего… - вздохнул старший тамплиер, кутаясь в плащ, - просто мне тут холодно стало… эх… кто б согрел…
-Ну так я мог бы… - начал было Райн, расстегивая плащ.
БЭМЦ!
-…одолжить вам свой плащ… - закончил он, уже оседая на пол.

-Куро-пон! Ну зачем ты так! А вдруг ты его убил? – Фай негодующе уставился на воина, метко запустившего булыжником в горе-охранника.
-А вот нечего было с ним флиртовать! У нас тут задание, а не клуб знакомств. Эх, давненько я не брал в руки камней… - пробормотал тот, спрыгивая с уступа и подходя к неподвижному телу.
-А, по-моему, ты еще кое-что давно не брал… или, точнее, кое-кого… - на лице мага появился легкий румянец и он хихикнул, умиляясь своему пошлому восприятию мира.
-Чего?
-Давно, говорю, ты меня в кино не брал, Куро-пу!
-Кино? Да у нас и так не жизнь, а сплошное кино! – Курогане недоверчиво пнул носком ботинка Райна, раздумывая, стоит ли уронить еще один кирпичик на многострадальную голову молодого тамплиера, - Причем не боевик или исторический фильм хотя бы, а какая-то дурацкая комедия!
-Жаль, что не эротика… - грустно вздохнул Фай, разглядывая возмущенного ниндзя, - хотя я уже и на порно согласен…
-Блин, как я мог на это согласиться? Болтаться по разным измерениям только потому, что чертова ведьма спьяну напутала с заклинанием, и теперь на месте артефактов оказался хлам из ее дома! – не замечая печального волшебника, бушевал воин.
-Но это же весело!
-Весело вонзать катану в чью-нибудь наглую тушку, а это ни хрена не весело!
-Куро-тан, на наших плечах важнейшая задача восстановить баланс! Ну и заодно вернуть Юко ее вещи. А теперь, Куро-киллер, мы должны вернуть на место райское яблоко. Давай, открывай ларец, - махнул рукой Фай.
Воин проворчал что-то неодобрительное и подошел к магу, уже вертевшемуся около ларца. Оба невольно затаили дыхание, и Курогане осторожно приподнял крышку, заглядывая внутрь…
…
-Кто-то схавал наше райское яблоко… - подытожил ниндзя, разглядывая сиротливо лежащий на шелковой подушке огрызок, - интересно, что тамплиеры сделали бы с тем прожорливым умником, если бы узнали о пропаже?
-Меня больше интересует, что сделает с нами Юко, когда увидит, что осталось от ее яблока… - с тревогой в голосе пробормотал волшебник.
-А что мы-то? Мы ей яблоко вернули? Вернули! И вообще, меньше надо было пить! И фрукт этот целым был бы, и нам меньше мороки было!
-Судьба… и, к тому же, теперь мы сможем проводить больше времени вместе! – успокоил его Фай.
-Спасибо, обрадовал, - ниндзя раздраженно стукнул кулаком по столу, представив, что это пустая голова волшебника.
-А вот судя по тому, что ты мне говорил, когда мы возвращали меч короля Артура, ты был бы не против со мной… - Фай загадочно подвигал бровями, не закончив предложение.
-Заткнись! Это было после питейного соревнования в таверне! Я был… э-э…
-Пьян.
-Нет!
-В стельку.
-Нет!!!
-Назюзюкался до чертиков.
-НЕТ!!!
-И выложил всю правду.
-ЗАТКНИСЬ! – прорычал Курогане, роясь в сумке, - скорее закончить все это… где эта чертова булка…
-Мокона вспоминала, что сказал Курогане когда он напился! – пушистый комочек как комета вылетел откуда-то из недр костюма ассасина и радостно запрыгал по комнате.
-Я тебе покажу… А, плевать. Короче, давай свою эдемскую хрень и валим.
-Пуу!
-А как же достопримечательности?
-Валим, значит валим!
Мокона огорчилась, но все-таки выплюнула светящийся артефакт, забрав огрызок взамен. Фай ловко поймал яблоко и аккуратно положил его обратно в ларец, захлопнув крышку.
-Ну, вперед! У нас еще много дел! – маг радостно подбросил проводника в воздух, и Мокона, расправив крылья, завопила:
-Ничто не истинно и все дозволено! Пу!
-Кстати, Куро-гав, а поцелуй в щечку?
-Потом как-нибудь!
-Ну, потом так потом… только когда это «потом» наступит, там та-акие проценты набегут… - усмехаясь, прошептал маг, прежде чем свет сияние окутало его стройную фигуру.
И таинственный ассасин и немного психованный тамплиер исчезли из этого мира вместе с огрызком и странным летающим зверьком.
А брат Райн так и продолжал лежать на полу с крепко зажмуренными глазами и гадал, то ли ему поднимать тревогу из-за того, что брат Йаф сговорился с ассасинами и вернул Частицу Эдема на место, то ли молча радоваться, потому что никто не узнает, что это он втихаря съел яблоко из ларца.

Вопрос: А может, продолжить?

1. Можно рискнуть...		57	(91.94%)
2. Не, лучше не надо.		5	(8.06%)
Всего:		62

@темы: Кроссовер, Fay, Джен, Kurogane, Tsubasa:RC, G

---

[katjes_es_es_es]

Название фанфика: Запутанные сети, сплетенные нами
Автор: Sapphire and Gold
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/5814443/1/The_Tangled_Webs...
Фэндом: Холик
Пэйринг: пугаемсо! Доумеки/Ватануки/Химавари
Рэйтинг, жанр: Р-13
Об авторских правах: Не моё, денег никаких не имею, одни расходы
Примечания: видимо, автору навеяло последними главами манги...


Он растянулся в небрежной позе, и сквозь кроваво-красное кимоно хорошо видны его длинные ноги. На его бледной коже красный цвет кажется ещё более ярким. Доумеки он никогда не нравился в красном. Особенно в кимоно. Оно растекается вокруг его тела, как лужа крови. Возвращаются неприятные воспоминания, и Доумеки хочется убрать эту ткань куда-нибудь подальше. Увидеть нежную кожу и разрушить в своём воображении образы прошлого. Забыть, проводя кончиками пальцев по линиям этой фигуры, скрытой под одеждой.
Вместо этого Доумеки сидит, сохраняя безопасную дистанцию, и протягивает свою пиалу в немом требовании подлить ему саке.
Ватануки хмурится, уголки его красивых губ опускаются вниз. Но он наливает саке, даже не ругаясь на отсутствие у Доумеки хороших манер. Время меняет многое.
Больше, чем кто-либо мог себе представить.
Налив саке, он отставляет бутылку в сторону. Вместо того, чтобы вернуться в свою прежнюю позицию среди подушек, он остаётся стоять напротив Доумеки. Они смотрят друг на друга, и намёк на усмешку касается губ хозяина магазина. Его рука двигается медленно и небрежно, пальцы проводят по подбородку Доумеки, вверх по щеке, и снова вниз.
Доумеки сохраняет спокойствие, смотря прямо в глаза Ватануки. Чего ты хочешь от меня? Вопрос не произносится вслух, но Доумеки чувствует, как он висит между ними, пока пальцы Ватануки ласкают его.
Затем, будто ничего не произошло, он проходит мимо Доумеки и направляется в сторону спальни.
- Тебе пора идти домой. Уже поздно.
- Я переночую здесь, - говорит Доумеки, как он всегда говорит в последнее время.
- Как хочешь, - говорит Ватануки и машет рукой над плечом, не оборачиваясь. Этот диалог происходил между ними слишком часто за эти годы, чаще, чем можно подсчитать. Но сейчас в голосе Ватануки звучит что-то, чего раньше там не было, и Доумеки не может понять, что это.

Как он?
Вопрос не произнесён, но он написан у неё на губах. Он видит это по выражению её лица.
- Он такой же, как всегда, - короткая пауза, прежде чем он продолжает. - Что-то немного изменилось, но в душе он тот же человек.
Может быть, это то, во что ему хочется верить. В последние дни он не уверен, Ватануки ли находится там, под оболочкой. Однако он знает, что ей хочется в это верить. Также, как и ему. Есть ли доказательства или нет. Правда это или нет.
И ему не хочется, чтобы она плакала.
Она благодарно улыбается ему, но только в полсилы. Её настоящие улыбки берегутся для другого. Это должно бы раздражать его, то, что эти двое берегут всё лучшее друг для друга. Но он не может пробудить в себе ненависть. Ненависть к ним. Ненавидеть их означало бы то же самое, что ненавидеть каждый свой вздох. Бессмысленно и глупо. И невозможно.
Беседа обращается к обыденным вещам. Погода. Учёба. Банальности. Только это помогает им не сломаться под грузом своего горя.

- Доумеки.
Доумеки не меняет свою позу, сидя на полу с учебником на коленях.
- Я учусь. Разве это не то, о чём ты мне всегда говоришь?
Вместо ответа, Ватануки опускается на пол позади Доумеки. Не говоря ни слова, он обвивает руками талию высокого парня. Доумеки не реагирует, продолжая чтение. Пока тело Ватануки не прижимается к нему вплотную, и он не слышит у своего уха лёгкий шёпот.
- Доумеки...
- Да?
Ответ – губы на его шее. Доумеки со вздохом опускает книгу на пол. Он чувствует руки – хватающие и тянущие за его одежду, ласково, но настойчиво. Он не отвечает. Он лишь позволяет Ватануки целовать, прикасаться и ластиться к нему. Он кажется таким жаждущим. Таким отчаявшимся.
Как долго он уже тосковал по телесному контакту?
Ватануки издаёт недовольный возглас, передвигаясь лицом к лицу с Доумеки. Губы встречают губы, горячие и нетерпеливые. Доумеки чувствует давление на своей груди, когда Ватануки пытается опрокинуть его на спину. Он не может позволить этому продолжаться.
- Подожди, - он берёт руку Ватануки в свою, чтобы остановить напор, - Ватануки...
Когда он смотрит в глаза Ватануки, он видит решительность. И ещё... печаль. Страх. И столько боли, что она грозит разорвать сердце Доумеки напополам.
Их лица всё ещё так близко друг от друга, что Доумеки чувствует его дыхание на своих губах.
Он тоже хочет этого. Он хотел этого так долго. И всё же...
- Что насчёт Куноги?
Кажется, что от этого имени Ватануки с грохотом падает назад на землю, и он медленно отстраняется от Доумеки. Где-то шевелится боль – тяжело и мучительно, в сердце Доумеки... Но он справляется с порывом броситься вперёд и притянуть его назад к себе. Он не мой. Никогда им не был. И никогда не будет.
Ватануки проводит рукой по волосам и смотрит в сторону. Доумеки уже раскаивается. Для этого так много причин. Как сильно Ватануки явно не хватает тепла. Как сильно ему хочется поделиться теплом с ним, Доумеки. И с Куноги Химавари. Они оба знают, что Ватануки любит её всей душой. Доумеки тоже любит её, по-своему.
Он не хочет ранить никого из них.
- Ватануки...
- Тебе пора идти домой. Уже поздно.
Он привычно открывает рот, чтобы произнести слова, которые он всегда произносит в ответ. Но снова закрывает его, ни говоря ни слова. Сегодня будет лучше, если он уйдёт. Он думает, что задел гордость Ватануки – и его сердце.
Когда он уходит, Ватануки проглатывает боль, насколько ему удаётся, и идёт спать. Сбегает в утешительный комфорт снов.


- Я не могу быть с ним.
Это очевидно. Они все это знают. Зачем говорить об этом? Но она хочет что-то высказать.
- Я могу видеть его только раз в год. Этого не достаточно. Это не хорошо.
- Для него или для тебя? - это прозвучало резче, чем подразумевалось. Он знает, что она думает не только о себе.
- Для нас всех, - отвечает она. Её глаза печальны, но слёзы не застилают их, когда она твёрдо смотрит на него.
- Мы ничего не можем поделать.
- Поэтому мы должны беречь то, что у нас есть, - она с нежностью берёт его руки в свои, - Доумеки-кун, ты так долго жертвовал собой...
Он слегка сжимает её руку. Это первый раз, когда она охотно прикасается к нему – хоть она и знает, что не может принести ему вред, она всегда этого избегала.
- Доумеки-кун, вы оба жертовали собой. Я бы тоже хотела быть такой.
Он не понимает. Она – один из самых бескорыстных людей, которых он встречал.
- Даже когда я с ним, я не могу прикоснуться к нему. Ему от этого наверняка также больно, как и мне.
О... Так вот в чём дело. Конечно.
- Люди нуждаются в прикосновениях. Им нужен контакт. Это так больно – не мочь обнять кого-то или позволить обнять себя... Я не хочу, чтобы Ватануки-кун и дальше это испытывал.
Вот теперь она плачет. А он обнимает её. Потому что он единственный, кто может это делать.
В данный момент он единственный, кто может обнимать их обоих. Жизнь несправедлива.
- Я эгоистка, Доумеки-кун. Иногда я думаю, что было бы лучше, если бы мы поменялись ролями. Если бы ты мог видеть его только раз в год. Я ужасная эгоистка, - шепчет она ему в грудь, а слёзы пропитывают его рубашку. Он успокаивающе гладит её по спине.
Он не знает, как сказать ей, что иногда ему хочется того же. Он ненавидит наблюдать за их страданиями.
Он бы отдал что угодно за то, чтобы всё встало на свои места. За их счастье.
Но он бессилен, и это убивает его.

Человеческая воля не всесильна. Проходит время, и она может подчиниться или сломаться.
Ватануки снова напротив него, но он не сопротивляется. Мысленно он проклинает себя за то, что не устоял. И кто теперь эгоист?
- Ты не меня хочешь, - удаётся сказать ему между безумными поцелуями, - я просто оказался под рукой.
- Это не так, - отвечает Ватануки, проходясь губами вниз по его горлу, - я хочу этого также, как и ты.
- По разным причинам, - бормочет Доумеки, за этим следует тихий стон, - для тебя речь идёт об удовлетворении.
- Для тебя речь идёт о наслаждении, - парирует Ватануки, расстёгивая его рубашку.
- Речь идёт о любви, - поправляет Доумеки, прежде чем поймать губы Ватануки. Речь всегда шла о любви, - не добавляет он. Разве что про себя.
- Любви к кому? Ко мне? - горький смешок. - Тебе не нужно врать, Доумеки.
- Какой смысл мне врать? Чтобы затащить тебя в постель? Но ты меня опередил. Так что смысла нет.
Губы Ватануки находят чувствительное место на коже, и Доумеки стонет. Он чувствует улыбку Ватануки на своём теле. Тот доволен своим открытием. Он снова поднимает голову, чтобы поцеловать Доумеки в губы.
- Может быть, ты просто не хочешь признать, что всё это сейчас ничего не значит.
Ты прав, - думает Доумеки в тот момент, когда сдаётся. - Мне бы хотелось, чтобы это что-то значило – для тебя.


Он не может посмотреть ей в глаза. Он знает, что отнял у неё нечто важное, и что она не будет рада узнать об этом.
И он знает, что она прозорливей, чем кажется на первый взгляд.
Интересно, заметила ли она что-то по его глазам.
- Доумеки-кун? С тобой всё в порядке?
Да. Она видит, что что-то не так. Она не дура.
Он прикусывает язык и проглатывает правду, как горькую пилюлю. Ей незачем знать об этом. Ничего не изменилось. Ватануки по-прежнему любит её. Она по-прежнему любит Ватануки. Он по-прежнему оставлен наедине со своими желаниями.
Я получил его тело, но тебе он отдал своё сердце. Я бы поменялся, если б мог.
- Простудился, вроде как, - отвечает он, а в его сердце кипят раскаяние и стыд.
- Вот как? Побереги себя, - говорит она с участием в глазах.
- Хорошо, - обещает он и возобновляет шаг. Она следует за ним.
Через несколько секунд, она удивляет его, протягивая руку и беря его ладонь. Он останавливается.
- Доумеки-кун... можно задать тебе вопрос?
Он с любопытством смотрит на её руку, потом в её лицо.
- Да.
- Ты любишь Ватануки?
В первый момент он уже было хочет солгать ей. Но то, как она смотрит на него...
- Да.
Она кивает.
- Ты любишь меня?
- Да.
Она сжимает его руку в своей. И кажется, что на этот раз она дарит ему одну из своих самых ослепительных улыбок.
- Я знаю, что бы тебя ни мучило, это не простуда. Ватануки-кун не отпустил бы тебя, если бы ты был болен.
Пауза, пока она всматривается в его лицо.
- Ты не должен говорить мне, что произошло. Но я хочу, чтоб ты знал: я тоже очень люблю тебя. И если у тебя от чего-то тяжело на душе, ты можешь сказать мне.
Он на секунду закрывает глаза, а снова открыв их, делает шаг вперёд. Он наклоняется и оставляет на её лбу лёгкий поцелуй. Она хихикает от прикосновения, и, когда он отстраняется, сияет не только её улыбка, но и её глаза.
Он абсолютно понимает, почему Ватануки выбрал бы её. Особенно, если он сам был бы вторым вариантом.
Ради них всех Доумеки клянётся продолжать поиски способа исправить создавшееся положение. Исправить всё.
Я буду и дальше мечтать, что когда-нибудь наступит день, когда мы снова сможем есть ланч вместе, говорит он сам себе, все трое.

@темы: Watanuki, Other pairing, Гет, Himawari, xxxHolic, Яой, Doumeki, PG-13

---

драббл по Хронике Крыльев (не мой)

[Nemilee...Nemi...Ne?..]

автор: Toshi (соавтор Amilitreit Djemiral)
название: Диалог.
фендом: Хроника Крыльев.
бета: нет
персонажи: Курогане, Фай.
дисклаймер: не моё.
размещение: автор должен быть указан обязательно,
даже если это будет хит-парад 100 самых худших фанфиков за всю историю человечества. ( разрешение на размещение получено)
WARNING: ООС, АУ.
от автора: зарисовка диалога из еще пишущегося фанфика. если фанфик дописан не будет, то прошу считать сие творение виньеткой.
( от Nemilee: первому автору я как поняла наплевать на свое творение, второй искренне считает, что все, что он пишет надо в топку, а как думаете вы?)


*****

-....идиот.
- ну объясни, объясни мне, в чем причина?! почему ты так старательно пытаешься оградить меня от малейшей опасности! я умею сражаться, я могу сражаться, я банально ХОЧУ сражаться! понимаешь? так объясни мне, почему я не могу этого делать??!!! - в голосе фая послышались истерические нотки. Резко подскочив на кровати, он тут же вскрикнул, хватаясь за раненое плечо. Сквозь ткань рубашки стала медленно просачиваться липкая багровая кровь.
- когда я на поле боя, я концентрируюсь только на враге. На том, чтобы его уничтожить. Я прекрасно знаю свои возможности, умею точно оценивать свои силы, могу с легкостью предугадать исход боя. - Курогане говорил медленно, лениво растягивая слова, так как будто сказанное для него лишь сухая констатация факта, а не раздирающая на куски, заставляющая просыпаться по ночам в холодно поту, неотъемлемая часть реальности.-
когда ко мне присоединяется мальчишка, все, что от меня требуется, это лишь изредка смотреть, как у него обстоят дела, и не нужна ли ему срочно моя помощь, как видишь, тоже не чего сложного и ритм боя от этого не меняется. Но... - ниндзя впервые с момента пробуждения Фая повернул голову в его сторону и окинул оппонента мрачным, тяжёлым взглядом. - Если в сражение вмешиваешься ТЫ, я прекращаю думать о противнике, прекращаю думать о цели. Для меня основным становиться защитить тебя. Что бы не одна тварь к тебе и близко не подобралась. Чтобы не одной царапины новой на теле не появилось. А ты, как назло, лезешь в самое пекло! Поверь, Фай, если ты будешь сидеть тихо и в безопасном месте, вместе с принцессой, то окажешь мне намного более неоценимую помощь, а главное, побережешь мои и без того расшатанные общением с тобой нервы, чем когда твой жизни каждую секунду будет угрожать опасность!
- ну-ну... - вампир криво усмехнулся, подняв на ниндзя взгляд из-под длинной светлой челки. - Знаешь, я действительно ценю твою заботу и все такое прочее, как принято говорить в подобных случаях. Но, ведь следуя твоей логике, пока я буду сидеть дома, и пить чай с принцессой, ты будешь героически кидаться грудью на амбразуру, да? А теперь подумай - Фай подался вперед, интонации его голоса стали жестче - кто от кого сильнее зависит? я от тебя? или ты от меня, мм? если я умру, тебе же будет только лучше. Ты станешь свободным, вернешься к Томойо, будешь жить так, как тебе захочется. А вот что будет, если умрешь ты, Курогане? а? почему ты так упорно молчишь?.. отвечай! ммм... - тяжело откинувшись на подушку, блондин запрокинул голову на спинку кровати и устало прикрыл будто свинцом налитые веки.
- послушай... - Курогане устало сжал пальцами виски. - Я рисковал ради тебя жизнью раньше, рискую ради тебя жизнью сейчас, и я буду продолжать рисковать своей чертовой жизнью, ради тебя придурок! потому что это МОЙ выбор! это шаг, который я сделал осознанно! хоть это ты понимаешь?! прекрати в конце концов навязывать мне свои моральные принципы!
- мне все равно, Курогане. сейчас не тот случай. Скорее ситуация разворачивается с точностью да наоборот. И не надо смотреть на меня своим фирменным взглядом! он на меня давно уже не действует... ты просто не хочешь воспринимать правду такой, какая она есть. Осознавать, что если с тобой что-нибудь случится, я ведь тоже не долго проживу... завися от твоей крови... максимум пару дней и мы встретимся с тобой в аду! так что прекрати строить из себя героя, когда тебя об этом не просят! и черт возьми, начни наконец, просто жить!
- Дельный совет. _ Курогане ухмыльнулся глядя на сидящего на кровати вампира. Дельный... только бессмысленный. Эта фраза было всего лишь не чем иным как вежливой просьбой убраться поскорее из комнаты и впредь не лезть в душу с нравоучениями. Каждый день они находятся на грани того, чтобы сказать друг другу те слова, которые помогли бы им сдвинутся с мертвой точки. Действительно начать просто "жить". Слова, которые они так бояться озвучить, отделываясь в место этого не чего не значащими псевдо вежливыми фразами.
- Курогане... уходи.
ведь разве так сложно, просто озвучить свои мысли? вздохнуть поглубже и сделать шаг в пропасть?..
- хорошо.
в конце концов, ведь будет еще завтра...

@темы: Джен, Tsubasa:RC, Kurogane\Fay, PG-15

---

Драбблы

[chastity_first]

Название фанфика: драбблы
Автор: Male-Male
Фэндом: Tsubasa: RC
Пэйринг: КуроФай, немного ШаоСаку
Рэйтинг, жанр: типо юмор, как обычно… PG 13-15
Дисклеймер: ДИСКЛЕЙМЕР
Предупреждения и пожелания: Да, я знаю, что это неприлично – так часто выкладывать всякую фигню, но эти драбблы копились в моей голове с первой серии Тсубасы. Так что сорри - я опять со своим бредом.
И еще немного предупреждений: №1 – представим, что Пиффла не было, №2 – да, у меня фетиш на фетиши, №3 – немного USTа, все вместе – легкое ООС.

Рулевой.

Рулевой.

-Но Куро-ми…
-Я сказал нет.
-Почему?
-Потому что я так сказал.
-Ну Куро-ня…
- Не дождешься.
-Почему я не могу этого сделать? Почему всегда ты? Я что, не человек, что ли?! Ну давай, тебе понравится, пожа-алуйста!
-Ты думаешь, я совсем с ума сошел? Нет, благодаря тебе, это уже не за горами, но чтобы ЭТО…
-Так нечестно! Ты меня дискриминируешь! Тиран! Варвар! Насильник!
-Спасибо, конечно, но твоя лесть тут не поможет.
-Куро-гав…
-Нет.
-Ну я очень прошу!
-Тем более нет.
-Сво-бо-ду блон-дин-кам! Сво-бо-ду блон-дин-кам!
-Читай по губам: Ни. За Что.
-ПОЧЕМУ?!!
-Потому что ты отвратительно водишь машину!
-Но ты даже не видел, как я вожу! – возмущенно завопил Фай, разворачиваясь к Курогане и обвиняюще тыкая в него пальцем.
-Я просто знаю, - глядя в сторону, равнодушно ответил ниндзя.
-Ничего ты не знаешь! Ты всегда сам водишь машину! Я тоже хочу! Дай покататься, дай покататься, да-ай!!!
-Обойдешься. И вообще. Где ты там в своей Лапландии научился бы? У вас ведь нет техники!
-А у вас в Нихоне как будто есть!
-У нас есть лошади и колесницы, так что я умею водить!
-Поверь, Куро-пу, у меня получилось бы лучше!
-Погоди минутку…
-Ну?
-Нет, не верю.
-Гадкий, гадкий песик!
-Какой уж есть. И вообще, я не понимаю – что тебе не нравится? Я ведь прекрасно вожу машину. Давай, не тормози.
И что-то вроде парочки: недовольный Фай и пофигистичный ниндзя, продолжили свой путь к припаркованному автомобилю.

ХХХХХХХХХХХХХХХХ

-Фай-сан, Курогане-сан! Вы что, уже вернулись?
-Да, Сакура-тян, мы уже вернулись, - рассеянно ответил маг, заходя в гостиную.
-Вы, наверное, узнали что-нибудь про перо? Это было опасно? Поэтому вы такие испачканные?
-Нет, Сакура-тян, не поэтому, - Фай, неожиданно ехидно улыбнувшись, посмотрел куда-то назад, - ведь не поэтому же, Куро-пон?
-Заткнись, - пробормотал хмурый воин, появляясь из-за спины волшебника. К слову сказать, теперь имя ниндзя вполне соответствовало своему владельцу – он был с ног до головы перемазан в какой-то саже. Так же как и Фай, впрочем.
-А что же тогда произошло? – недоуменно спросила девушка.
-Да ничего… - хмыкнул маг, - и, кстати, пусть администрация отеля заберет автомобиль – он тут недалеко припаркован. Через пять метров, в ближайшем дереве.
-Как? – Сакура совсем уж прифигела, - третий за неделю? Да что случилось-то?
-Ничего, Сакура-тян, ничего… - все так же улыбаясь, вздохнул Фай, - просто Куро-рин ПРЕКРАСНО водит машину…

Фетиш.

Фетиш.

-А-ах… Куро-пу, что, прямо здесь? Я… я не могу так…
-Ну ладно, давай передвинемся на два сантиметра вправо.
-Да я не это имел в виду! Нет, нет, прекрати меня облизывать!
Фай вырывался из объятий ухмыляющегося воина, прижимающего его к стене. Вяло, правда, вырывался, скорее пытаясь устроиться поудобнее. Курогане, одобрительно рыча, расстегивал рубашку мага. Зубами. Получалась плохо, поэтому брюнет просто дернул за воротник, и блестящие пуговицы серебристым дождем рассыпались по коридору.
-Не-эт… Куро-пон, ты потом пожалеешь… - Фай теснее прижался к воину, будто боясь, что тот действительно передумает.
-Когда пожалею, мы сделаем это снова, - пробормотал Курогане, отбрасывая рубашку волшебника, превратившуюся в лохмотья, и принимаясь за свою.
-Может, все-таки… ох, Куро-м-мя-а…. – выдавил маг, выгибаясь навстречу обжигающим прикосновениям.
-Нет, то, что мы купили в том магазине, используем потом. Завтра… или сегодня вечером… или через часик… - ниндзя, одной рукой по-прежнему возясь с рубашкой, запустил руку в брюки блондина.
Фай, вдохнул, вцепляясь тонкими пальцами в сильные руки воина, и уткнулся носом в его плечо, ожидая…
…стука двери напротив, изумленного вскрика, больше напоминающего писк, испуганных карих глаз, похожих на тарелки, и смущенного бормотания:
-И-извините, Курогане-сан, Ф-фай-с-сан… вы з-заняты, я по-по-позже з-зайду... то есть выйду…
Дверь в комнату снова захлопнулась, оставив парочку наедине в полураздетом и очень возбужденном состоянии. Они помолчали немного, слушая гробовую тишину, повисшую в коридоре, а потом воин счастливо выдохнул:
-Нет, ну ты видел его лицо?
Фай прижал руку ко лбу, поражаясь, как он мог связаться с этим… этим…
-Да, видел! И знаешь, что я тебе скажу, Куро-хентай?
-Наизусть.
-Ты испорченное, грязное, похотливое животное! Извращенец! Эксгибиционист! Растлитель малолетних! Ты наносишь ребенку…
-… серьезную душевную травму, - закончил за него мужчина, - я все понимаю, и мне очень стыдно, но… но ты ведь видел его лицо?!
Волшебник взвыл и бессильно пнул своего темноволосого любовника.
-До сих пор не понимаю, как я мог на это согласиться!
-Да ладно тебе, пацан сильный, он справится! К тому же его лицо…
-Достал! Можно подумать, мы с тобой этим только из-за него и занимаемся! – маг обиженно отвернулся, не желая глядеть в бесстыжие красные глаза.
-Конечно, нет! – возразил Курогане, - и, кроме того, то, что он нас увидел… тебя это не возбуждает? Ну-ка иди сюда…
Уже падая вместе с ниндзя на пол, Фай подумал, что, может, не так уж это и плохо – эта необъяснимая любовь Курогане к «случайному» появлению Шаорана в самые ответственные моменты… Обнимая воина за шею, он улыбнулся и прошептал:
-Извращенец… какой же ты все-таки извращенец…
-Нет, я не извращенец, - хмыкнул Курогане, убирая прядку золотистых волос с лица мага, - просто у меня фетиш…

Confession.

Confession.

Шаоран нервно поерзал на своем стуле и попытался сосредоточиться на полученной сегодня информации о пере. Пока получалось плохо, поскольку взгляд юноши как будто магнитом притягивала одна определенная зеленоглазая принцесса.
Археолог мечтательно вздохнул и вспомнил, как эти прекрасные глаза, в которых плескались радость и счастье, смотрели на него, когда принцесса еще не потеряла свои перышки с воспоминаниями. Тогда он не успел сказать ей самые важные слова, а сейчас… сейчас уже поздно. Он упустил свой шанс.
Юноша печально покачал головой и оглядел комнату, в которой они собрались, чтобы скоротать этот вечер. Сам он сидел на стуле и просматривал книги в поисках полезных данных. На диване, как можно дальше друг от друга, сидели Фай и Курогане. Ниндзя с головой погрузился в чтение своего любимого журнала, и на лице его появилось что-то наподобие улыбки. Фай же, наоборот, выглядел более напряженным, чем обычно. Тонкие пальцы нервно постукивали по подлокотнику, а улыбка с каждой минутой становилась все более неестественной. Маг то и дело косился на воина, но тот, в кои-то веки, не обращал на него никакого внимания.
В другое время Шаоран бы задумался над странным поведением блондина, но сейчас он не мог думать ни о чем, кроме ослепительной улыбки Сакуры. Принцесса сидела около камина и играла с Моконой. Звонкий смех девушки отгонял усталость после трудного дня. Отблески пламени заставляли изумрудные глаза мерцать загадочным светом, а шелковистые волосы – переливаться всеми оттенками коричневого, от шоколадного до практически рыжего.
Шаоран закрыл глаза и глубоко вздохнул. Так больше не может продолжаться. Сегодня он скажет ей. Сегодня он обязательно скажет.
Парень заметил, что Фай пристально смотрит на него. Увидев вопросительный взгляд археолога, блондин извиняющееся улыбнулся (Шаоран никогда не думал, что улыбка может быть НАСТОЛЬКО фальшивой), и вернулся к рассматриванию довольного ниндзя.
Юноша еще раз вздохнул, сглотнул, собрался с мыслями и медленно заговорил:
-Принцесса Сакура…
Девушка мгновенно обернулась и улыбнулась еще шире:
-Да, Шаоран-кун?
-Принцесса… я… я… хотел…
Сакура терпеливо ждала, пока краснеющий парень закончит предложение. Мокона, быстро разобравшись, в чем дело, тихо захихикала. Фай опять уставился на юношу. Ниндзя читал мангу.
-Я… вы… в общем…
Сакура, все так же улыбаясь, выжидающе смотрела на него. Мокона зажала лапкой рот. У мага нервно дернулся глаз. Ниндзя перевернул страницу.
-Принцесса… вы мне очень… э-э…
-ДА ЧТО Ж ТЫ МЯМЛИШЬ-ТО!!!!! – не выдержал волшебник, вскакивая со своего места, – Неужели так сложно это сказать, а? Всего четыре слова! КУРО-САМА, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!!!!!!!!!
Шиноби пораженно икнул и уронил журнал. И хорошо, что уронил, потому что иначе его бы смял Фай, с разгону запрыгнувший на брюнета и приникший к губам Курогане в страстном поцелуе и случайно (!) опрокинувший диван. Из-за перевернутого предмета мебели были слышны прерывистые вздохи и невнятные ругательства. Оставшаяся троица в шоке уставилась на диван. Мокона хрюкнула.
-Ну… э-э… - пробормотал Шаоран, пытаясь не смотреть на импровизированную «ширму». Прерывистые вздохи сменились игривым хихиканьем, а невнятные ругательства – не менее невнятным (но одобрительным) рычанием. – В общем, именно это я и хотел сказать.
Все в гостиной как будто замерло (происходящее за диваном – не в счет). Шаоран, наконец-то сказавший заветное признание, смущенно глядел на Сакуру, ожидая, как она отреагирует на его чувства к ней. Даже Мокона оторвалась от разглядывания непотребства за диваном. Девушка удивленно поглядела на него, потом мило порозовела, еще более мило улыбнулась и сказала:
-О-о-о, Шаоран-кун, как это прекрасно!
Юноша пораженно выдохнул, не в силах поверить в свое счастье. «Она сказала, что это прекрасно! Она сказала, что это прекрасно! Это любовь, победить которую не в силах даже магия! Мы предназначены друг другу самой судьбой!» Хотелось петь, танцевать и перекопать задний дворик. Сквозь волны радости и нежности он услышал ласковый голос принцессы:
-Но если ты хочешь добиться внимания Курогане-сана, тебе придется очень постараться, потому что Фай-сан тебя, кажется, опередил!

@темы: Гет, Tsubasa:RC, Яой, Kurogane\Fay, Syaoran\Sakura, PG-13

---

[Guardian of VARN]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

[chastity_first]

Название фанфика: Следуй своей судьбе.
Автор: Male-Male
Фэндом: Tsubasa RC
Пэйринг: КуроФай
Рэйтинг, жанр: а жанр «типо диалог» есть? Нет? Ну, тогда юмор…; PG-13
Дисклеймер: дисклеймляю
Предупреждения: бред
Пожелания: О! Посвящается моему любимому мужу Северусу Снейпу! Мучайся вот теперь с таким подарочком!

-Куро-тан!
-…
-Куро-рин!
-…
-Куро-пооооооон!!!!!!!!
-ЧТО?!!!
-Ничего…
-Ты издеваешься?!
-Честно говоря, да. Вообще, я хотел кое-что тебе показать. Давай, иди сюда!
Ниндзя, досчитав до десяти, вздохнул и подошел к магу, сидевшему перед странной машиной – кажется, она называлась «компьютер». Маг, беззаботно болтая ногами, возил по столу еще одной странной штуковиной, по неизвестной причине называвшейся мышкой, и выглядел очень счастливым. Слишком счастливым.
-Что ты там еще нашел? И почему мне это должно быть интересно?
-Представляешь, Куро-ня, - оживленно затараторил Фай, - тут написаны истории! Вот тут, например, очень трагический рассказ про то, как поезд переехал некую Джинни Уизли, и про то, как ее муж Гарри Поттер очень переживал эту потерю, но потом к нему пришел его старый знакомый Северус Снейп и хотел его утешить, а потом… пока не дописано, что было потом…
-Правда? Вот здорово! Да это же прямо чудо какое-то! – с ничего не выражающим лицом сообщил воин, - дай посмотрю, все, спасибо, я пошел.
-Да подожди ты! – волшебник уцепился за руку Курогане, не давая тому уйти, - тут есть рассказ про нас!
-Про нас? – недоуменно переспросил брюнет, - в смысле?
-Вот! – Фай развернулся обратно к компьютеру и завозил мышкой по столу в три раза быстрее. На экране сменялись какие-то картинки и надписи, и, наконец, появился текст, - вот тут, читай.
-Пей-ринг, - начал ниндзя, - что такое пейринг?
-Не знаю, отмахнулся Фай, - читай дальше!
-ШаоСаку, КуроФай… Что за чушь?
-Это похоже на наши имена, соединенные вместе! – триумфально воскликнул блондин, - это про нас! Про нас!
-Кому может понадобиться соединять мое имя с твоим? И меня зовут Курогане. Ку-ро-га-не!
-Конечно, Куро-гав, но дальше там написано про Шаоран-куна и Сакуру-тян! Как они пошли гулять в парк, а потом они поцеловались! А потом обнимались!
-Ну, я, типа, рад за них… - покраснев, буркнул Курогане, - и что дальше?
-Я еще не дочитал, но, кажется, дальше там про меня!
-Тогда я пошел, - ниндзя развернулся было, но Фай опять повис на его руке, - ну что еще?!
Маг, таинственно улыбаясь, заговорщицки прошептал:
-А знаешь, что?..
-Не знаю и знать не хочу, - разумеется, ответ Фай даже не стал слушать и продолжил:
-… а ведь Сакура-тян и Шаоран-кун действительно сейчас в парке! Как думаешь, что это значит?
-Э-э… совпадение? – неуверенно предположил Курогане.
-А вот и нет! Совпадений не бывает! Это Судьба!
-Ну-ну.
-Я тебе точно говорю! – в порыве чувств маг прижал к себе руку воина еще крепче и начал раскачиваться из стороны в сторону, - о-о-о, наши дети так быстро выросли! Мамочка ими так гордится!
-Опять ты за свое. Какая ты, блин, «мамочка»? Ты парень! Ведь парень же?
Фай оставил вопрос спутника без ответа, а вместо этого вскочил со стула и вдохновенно завопил:
-Мы нашли Машину Судьбы! Мы можем узнать будущее!!!!
-Бред сивой кобылы, - пробормотал воин, впрочем, решив пока не уходить, - как может какая-то машина знать наше будущее?
-Не просто машина, - поправил его волшебник, снова плюхаясь на стул - а Машина Судьбы! Давай читать дальше, ну давай, ну скорее!
Курогане побежденно вздохнул и сел рядом с магом.
-Ну, и что там?
Фай радостно взвизгнул и повернул колесо на мышке. От этого текст на экране переместился ниже, и парочка склонилась над компьютером. Маг торжественным голосом начал читать:
-«Фай стоял у плиты в одном только фартуке, и, что-то напевая, готовил блинчики…» Подожди. Но я ведь не готовил блинчиков!
-Вот видишь, - заключил Курогане, - значит, это не Машина Судьбы.
-Но я был уверен… ведь Сакура-тян и… Это не могло быть совпадением… - пробормотал волшебник.
-Могло-могло, - успокоил его ниндзя, - выключай свою штуковину.
-Как же… ох, нет! – Фай внезапно побледнел, - что я наделал?!
-Родился?
-Да я не об этом! Я нарушил ход истории! Я ведь сегодня с утра уже сел за компьютер и поэтому ничего не готовил! Мы не должны были это читать! Я все испортил! Я изменил нашу судьбу!!!
-Вот ведь паникер… - вздохнул воин, - ну не готовил, и что с того?
Фай повернул к нему полный ужаса взгляд:
-Теперь… теперь события, которые должны были произойти, не произойдут, наше будущее будет совсем другим, и наступит ХАОС!!!
-Истеричка. Это всего лишь завтрак.
-А что, если, - Фай прижал ладонь ко рту, - если я изменил судьбы Шаоран-куна и Сакуры-тян? Вдруг у них сегодня не будет поцелуя? Вдруг вместо этого пойдет дождь из лягушек, у детей останутся плохие воспоминания о романтическом вечере, и они еще лет десять так и будут краснеть, когда случайно коснутся друг друга?!
-Да хватит уже…
-Куро-рин, мы должны все исправить!
-Как?
-Сейчас я распечатаю эту страницу, пойду на кухню и сделаю все, как там написано! А ты мне будешь читать!
-Я?
-Ты!
-Еще чего!
-Куро-песик, - волшебник с серьезным лицом положил руку ему на плечо, - от нас зависит будущее наших детей.
-Просто детей.
-Тсс! Сделай это ради них, - голос мага оставался серьезным, но на лице его появилась выражение брошенного котенка, - пожа-алуйста…
Курогане пару секунд держался, но потом не выдержал и вздохнул:
-Ладно. Только ради мелких.


-…глупый маг стоял у плиты и, что-то напевая своим писклявым голосом, готовил, как всегда, отвратительно, блинчики… эй! Ты что делаешь? Одень штаны обратно!
-Там было написано «в одном только фартуке»! Я больше не буду таким неосмотрительным и сделаю все как надо!
-Ты хочешь сказать, что если бы ты сегодня не нашел эти россказни, то пошел бы на кухню, разделся, напялил фартук и готовил бы еду?! Ты же не настолько сумасшедший? Хотя кого я спрашиваю…
-Куро-пон, кто я такой, чтобы спорить с судьбой? Не отвлекайся, читай.
-Легко сказать – «не отвлекайся», - нахмурился Курогане, отводя взгляд от мага и от его… - ладно, что там дальше… «сильные руки обняли его сзади…» Э? «Сильные руки»?!
-Я же говорил, что ты тут тоже будешь! – обрадовано воскликнул Фай, - давай, обними мамочку!
-Там нигде не сказано, что это МОИ сильные руки!
-А чьи же еще? Не Сакуры-тян ведь!
-С чего это я должен тебя обнимать?
-Ну, может, ты меня просто задушить хотел… - улыбаясь, намекнул волшебник.
-Хм, тут ты, похоже, прав… - задумчиво произнес воин, - но там сказано, что я… э-э… положил руки на твою «тонкую талию».
-Ну, так чего стоишь? Вперед! – подбодрил друга маг и, видя его нерешительность, добавил:
-Ради детей.
Курогане, ворча, что талия немного отличается от шеи, все же подошел к Фаю и, упорно не глядя вниз, на то, что не прикрывал фартук, неохотно положил одну руку чуть выше его бедра, другой держа текст. В комнате стало жарковато.
В любом другом случае ниндзя бы снова гонялся за магом по всему дому в ответ на подобные предложения, но раз уж ради детей… вот он сам, например, долго не смог бы решиться на серьезные отношения с девушкой, если бы на их первом свидании пошел дождь из лягушек.
-«…блондин вздрогнул и пробормотал: «Может, сначала завтрак, Куро-сама?» Воин усмехнулся и прошептал Фаю на ухо: «Да, пожалуй, я съем свой завтрак прямо сейчас…»»
Ниндзя остановился и недовольно спросил:
-Эй, а где завтрак? Почему в тексте написано про завтрак, а здесь я его не вижу?
-Наверное, это из-за того, что мы уже что-то изменили. Давай, нам нужно торопиться, чтобы наверстать упущенное, - поторопил его Фай, ерзая в «недообъятии» воина. Курогане почувствовал себя немного неуютно и поспешно продолжил:
-Это самое глупое, что я когда-либо делал. Что там еще за бред… «Волшебник, тихо вздохнув, откинул голову на плечо своего любовника…» ЛЮБОВНИКА?!!!
-Куро-тан, только спокойно! Дыши глубже, раз-два, раз-два…
-ГЛУБЖЕ?!! ТАМ НАПИСАНО, ЧТО Я – ТВОЙ ЛЮБОВНИК, А ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ Я ДЫШАЛ ГЛУБЖЕ?!!!!
-Ну так судьба же…
Курогане попытался успокоиться и тихим, дрожащим от плохо сдерживаемой ярости голосом, начал:
-Ну ладно целующиеся и обнимающиеся мелкие… ладно фартук на голое тело, но ЛЮБОВНИКИ… ЛЮБО-ОВНИКИ… ЭТО… ЭТО… …..!!.....!!!
-Давай, Куро-ня, успокойся, и мы продолжим…
-ПРОДОЛЖИМ?!!!!
-Ну да, а что?
-Ты опасен для общества, - прошептал Курогане, прижимая руку ко лбу, - тебя надо изолировать. Посадить в пузырь и проделать дырки для воздуха. Или нет, лучше посадить в пузырь и забыть проделать дырки для воздуха…
-Куро-гав, - внезапно хихикнул маг, - а может, ты все-таки перестанешь упрямиться и съешь свой завтрак? Ты ведь хочешь…
-Ничего я не хочу!
-Но я-то чувствую, что хочешь! – еще больше развеселился Фай.
-Где это ты чувствуешь? – ошарашено спросил ниндзя.
Волшебник прямо-таки затрясся от смеха.
-Ты… ты… действительно хочешь знать?
Определенно, маг вел себя странно. Очень странно. И выглядел странно - по его обычно бледным щекам разлился румянец, а сам он чуть заметно дрожал. И еще этот фартук…
-Э-э… маг? Ты в порядке?
-Не-эт… - пропел Фай, - мне жарко… и тесно…
-А, извини, - воин поспешно отодвинулся, - я тогда, пожалуй, пойду.
Он и правда собирался уйти, но маг (в который раз) вцепился в его плечо.
-А теперь мне хо-олодно… и одино-око…
-Эй! - рявкнул Курогане, отпрыгивая от неадекватного блондина. Ну, то есть пытаясь отпрыгнуть, но Фай держался крепко и от воина не отцепился, - Забудь о своей Машине Судьбы! Мы не могли за одно утро стать любовниками! Мы вообще не могли бы стать любовниками!
-А почему бы нам сейчас это не проверить? – заныл Фай, болтаясь на шее Курогане, - Мамочка хочет папочку…
-А папочка мамочку не хочет! – прорычал ниндзя, отбиваясь от настойчивого мага. Поправка: от настойчивого мага в фартуке, надетом на голое тело. На очень, очень голое и соблазнительно тело… Проклятье, надо помнить, что он – просто спутник, просто психованный спутник, между ними ничего не может быть… но если этот спутник продолжит… он же не железный! У всех есть потребности…
-Ну Куро-пуу… - волшебник оттолкнулся от пола и, подпрыгнув, чмокнул брюнета в щеку, - я могу быть убедительным, правда?
Курогане выдал серию нечленораздельных звуков.
-Я так и думал. Продолжим?


Поздно вечером Сакура, устало вздохнув, зашла в дом, скидывая надоевшие туфли и вешая куртку на крючок. Похоже, ближайшие несколько лет она так и не дождется от Шаорана решительных действий. Остается только воплощать свои мечты в компьютере. Зато, пока они сегодня гуляли по парку, ей пришла в голову отличная идея для нее фика по Гарри Поттеру. Можно прямо сейчас и дописать, как именно Северус утешал Гарри…
Однако она так и не смогла придумать концовки для рассказа про себя и своих друзей. То есть, первая часть – ШаоСаку – уже была закончена, а вот КуроФаи… с КуроФаями все было сложнее. Так обидно – фик уже почти закончен, а она не может придумать какую-то дурацкую концовку! Нужно немного вдохновения…
Девушка хотела сразу пройти в кабинет к компьютеру, на котором были сохранены все ее фанфики, но ее привлекли странные звуки, доносящиеся с кухни. Сакура тихо подошла к двери и осторожно ее приоткрыла, заглядывая внутрь.
Курогане бегал за Фаем по разгромленной кухне, пытаясь поймать уворачивающегося мага и вопя: «Завтрак, да? А как же обед, ужин и десерт?! Вернись и сделай все как следует!!!» Ответные вопли блондина о том, что «мамочка устала и хочет баиньки» оказывали прямо противоположный нужному эффект. Или же этот эффект оказывал тот факт, что на волшебнике не было ничего, кроме фартука. Фай уже начал уставать, и, похоже, в этот раз ниндзя все-таки поймает его…
Принцесса улыбнулась и со спокойной душой направилась в кабинет. Кажется, она придумала достойное завершение…

@темы: Tsubasa:RC

---

"Пророчество и судьба", вторая глава

[Rei-chan.]

Название: Пророчество и судьба
Авторы: Miko Swordmaiden и [L]Rei girl[/L]
Ссылка на оригинал: тык
Фендом: X/1999
Пейринг: Сората/Араши, упоминания других стандартных пейрингов.
Рейтинг: PG-13
Жанр: приключения, романс, ангст, драма
Дисклеймер: Все персонажи принадлежат CLAMP.
Саммари: Спустя два года после начавшейся битвы между Драконами Земли и Драконами Неба война все еще продолжается. Прекрасный город Токио теперь лежит в руинах. Казалось бы, нет никакой надежды, но новое пророчество меняет ход войны.
Примечание: Фанфик пишется в соавторстве, поэтому некоторые главы будут являться переводами с английского языка.

Предупреждение: История полностью построена на отношениях Сораты и Араши и рассказана с их точки зрения.

Глава 2. Ночь.

Араши проснулась на рассвете. Лучи раннего солнца робко пробивались сквозь пыльные занавески гостиничного номера. Как красиво…

Перевернувшись со спины на бок, Араши увидела все так же мирно спящего Сорату. Девушка слабо улыбнулась. Наконец-то ему удалось спокойно поспать. Один только вид спящего юноши доставлял ей такую радость и спокойствие, каких она никогда прежде не знала. Могла ли она назвать это ее счастьем? Наверное, могла бы, если б не эта война, в которой они погрязли по самые уши.

Вдруг спохватившись, Араши кинулась к будильнику, но облегченно выдохнула, когда увидела, что до отправления их поезда было еще целых три часа. Слава Богу, не проспали.

Да, эти утром они должны отправиться на священную гору Койя. Пару дней назад старый астролог, воспитывавший Сорату, известил их о том, что со звездами произошло что-то невероятное, и велел им немедленно приехать к нему, чтобы узнать все в подробностях. Уже три дня Араши терялась в догадках, что бы это могло быть. Положение Драконов Небес было столь печально, что положительных мыслей ни ей, ни Сорате в голову не приходило. Но приказ есть приказ, и медлить с поездкой нельзя.

Медленно сев в кровати, Араши почувствовала, как тошнота поднимается со дна желудка. Не медля ни секунды, девушка соскочила с кровати и понеслась в туалет, на ходу прикрывая рот рукой. Рванув дверь туалета на себя, Араши склонилась над унитазом. Девушка мучилась четверть часа, пока ее желудок окончательно не опустел. Она дрожащими руками нажала кнопку слива, повернулась к ванне и умыла лицо холодной водой. Уткнувшись лицом в полотенце, девушка ощутила новую волну тошноты. Да что ж такое-то… Может, я съела что-то не то?... Араши присела на край ванны и схватилась за живот. Ага. Две недели уже съедаю что-то не то?

Уже вторую неделю подряд каждое утро Араши просыпалась с жуткой тошнотой. Теперь каждое ее утро начиналось со встречи с унитазом. Изматывающая тошнота иногда длилась целый день, забирая и без того малые силы бедной девушки. Неужели мне становится все хуже… Неужели влияние заклинания Хиното настолько губительно?...

Араши всегда ненавидела это. Ненавидела быть слабой, зависимой от кого-то. Однако в последние два года ей пришлось измениться, пришлось смириться со своей слабостью… Теперь не только ее здоровье стояло под вопросом, но и сил Дракона Неба у нее тоже не было. Конечно, Араши могла создать кеккай, но вот защитить его…

Сората много раз говорил ей, что она не должна волноваться по этому поводу. Что это его работа защищать ее. Но для Араши все было не так просто – если не волноваться по этому поводу, то о чем же еще волноваться? Без сил Дракона Небес она не может сделать решительным образом ничего. Не может защитить людей от гибели, не может защитить кеккай… Эти мысли каждый день изматывали ее разум. Араши не знала, что делать. Что бы там ни говорил Сората, как бы она ни была ему нужна, Араши чувствовала, что мешает ему, делает его уязвимым. Больше всего она боялась, что в самый неподходящий момент ей вновь станет плохо, и… Нет. Не думай об этом, часто говорила она себе. Не надо.

Как-то раз даже дошло до того, что Араши в сердцах подумала, что им лучше расстаться. Однако она тут же отмела эту мысль, представив лицо Сораты и ту боль, которую она бы ему причинила, если б заговорила об этом. Да и для нее самой это было бы невыносимо… Они оба наверняка бы погибли друг без друга.

В том, что у Араши нет больше сил жрицы Исе, виновата она сама. Она прекрасно понимала это. Если бы тогда она не поддалась эмоциям, если бы ее признание в любви к Сорате закончилось простым поцелуем и крепкими объятьями, то она бы не попала в плен к Хиното, не потеряла бы силы и здоровье… Хотя кто знает? Хиното ведь наверняка сильнее Араши. Для нее бы не составило труда победить ее, даже если бы девушка все еще была тайной жрицей храма Исе.

Даже если бы она все еще была тайной жрицей… Ее силы не сыграли бы решающей роли. Меч Камуи разбит. Драконы Земли контролируют все действия человечества. За головы Драконов Небес назначена награда. Хуже ситуации и представить нельзя.

Вздохнув, Араши осторожно встала с края ванны и вернулась обратно в комнату. Неужели мы обречены? - в отчаянии подумала она, присаживаясь на кровать рядом с еще спящим Соратой. Неужели человечеству суждено погибнуть?

Ее размышления были грубо прерваны очередной волной тошноты. Тихо застонав и схватившись за живот, девушка осторожно легла на кровать. Как же я поеду в таком состоянии… Солнце еще только поднималось над горизонтом, а Араши уже чувствовала себя так, словно ночью не спала, а таскала кули с мукой. Жуткая усталость одолевала ее тело – каждая его клеточка умоляла даровать ей еще по крайней мере час здорового сна. Спать нельзя… Нельзя…

…Проснувшись и увидев, что Араши лежит на боку, отвернувшись от него, да еще и услышав ее легкий стон, Сората заволновался. Он легко коснулся ее плеча.

- Милая, что с тобой? Что-то болит? – встревоженно прошептал он.

С трудом приоткрыв глаза, Араши выдавила тихое «да».

- Неужели опять тошнит? – Сората окончательно проснулся и сел в кровати. Араши слабо кивнула. Да, ее тошнота становилась хроническим явлением, но это совсем не означало того, что к ней можно было привыкнуть.

- Араши… Ну-ка перевернись на спину.

Девушка вопросительно посмотрела на Сорату. Он перелез на другой конец кровати и сел на край рядом с Араши. Ну уж нет, я не позволю ей опять мучиться, подумал парень. Ему надоело каждое утро в бессилии смотреть, как его любимая девушка страдает от тошноты, причем поначалу ее одолевала лишь легкая тошнота, и Араши не обращала на это внимания. Подумаешь, с кем не бывает. Но потом ситуация стала ухудшаться, утренняя тошнота превращалась в дневную, дневная – в ночную… А теперь все начиналось снова…

Араши не без помощи Сораты легла на спину. И что же он задумал? Девушка зажмурилась, почувствовав, как сжимается пустой желудок. Ощущение не из приятных.

- Милая, постарайся расслабиться. Сейчас тебе станет лучше, - успокаивающе сказал Сората, молясь про себя всем богам, чтоб его задумка удалась.

- Сората… Нам надо собираться… Поезд отходит в двенадцать… - слабо проговорила Араши – она не хотела опоздать на поезд по вине какой-то там тошноты.

- Тебе нужно поспать. Я разбужу тебя через час, хорошо? Не волнуйся, - Сората быстро уверил ее, увидев, как она собирается что-то возразить, - мы не опоздаем.

С этими словами Сората положил ладонь на живот Араши и, одновременно начитывая какую-ту молитву или мантру, принялся водить круги, совсем как мать успокаивает разбушевавшийся животик своего ребенка.

- Сората… - прошептала Араши скорее самой себе, чем обращаясь к нему. Теперь можно было спокойно поддаться усталости и позволить себе уснуть. Тошнота начала отступать…

Закончив читать молитву, Сората открыл глаза и не мог сдержать легкую улыбку, когда увидел, что Араши задремала. Но с ней что-то определенно было не так. Милая… Что же с тобой происходит? Ее состояние уже не на шутку беспокоило Сорату. Араши хорошо спала по ночам, но утром часто просыпалась уставшей и обессиленной. И эта постоянная тошнота… Странным Сорате казалось то, что все эти симптомы начались две недели назад. Нет, этого просто не может быть… В его голове бродила смутная догадка, что все это могло быть последствиями той ночи. Ночи после дня, который стал самым счастливым для Сораты и, как он надеялся, для Араши тоже.

Заставить сделать Араши предложение Сорату заставила не только его любовь. Как-то ночью он проснулся от звука бьющегося стекла и запаха гари – люди, жаждущие получить награду за убитых Драконов Неба, наконец узнали местоположение их общего дома (казалось странным, почему они не могли найти его раньше). Однако Драконы успели спастить – директор кампуса отвел их в надежное укрытие, но Сората, Субару и Кусанаги, к тому времени уже примкнувший к ним, остались, чтобы отвлечь бушующую толпу. Вернулись они ближе к рассвету, и хоть никто из них не пострадал, Араши со слезами на глазах обняла Сорату и позже призналась, что очень испугалась. Конечно, он понимал, что сейчас не время для свадеб и подобных вещей, но... Он уже так давно хотел попросить ее руки (да и для всех это было очевидно), что ее страх за него стал последней каплей и, кроме того, хорошим предлогом. Араши, казалось, не могла поверить, когда он наконец прошептал ей эти заветные слова. Но как только первый шок прошел, она поцеловала его и, не найдя слов, просто кивнула.

Такой шикарной свадьбы, о которой уже давно мечтал Сората, конечно, не получилось. Но тем не менее Драконы Неба постарались для них на славу – и традиционное белое кимоно для Араши купили, и комнату с импровизированным «алтарем» украсили, и даже священника нашли. Карен занялась макияжом Араши – и девушка выглядела словно богиня. У Сораты аж коленки задрожали, когда он увидел ее, такую невинную и прекрасную, слегка смущенную и улыбающуюся. Мини-церемония получилась не хуже обычной, и все Драконы Неба абсолютно искренне радовались за них.

Сората и Араши, естественно, не могли отказать себе в первой брачной ночи. И именно из-за этого молодой монах и переживал – а вдруг все из-за этого? Не нужно было ее в это втягивать...

Не может быть, отчаянно думал Сората, всего одна ночь… Всего один раз поддаться чувствам… Нет, должно быть другое объяснение. Обязательно должно быть. Сората отказывался верить в «великие последствия» их любви.

С трудом оторвав взгляд от спящей Араши и вырвавшись из пучины воспоминаний, Сората взглянул на часы и понял, что пришло время будить мирно отдыхавшую девушку. Хоть ему и было так жалко нарушать ее покой, выбора не оставалось. Поезд отходил через два с небольшим часа.

Сората придвинулся ближе и нежно провел ладонью по щеке девушки, наклоняясь к ее лицу.

- Милая… Пора вставать. – Сората сомневался, что его шепот сможет на самом деле разбудить Араши. И точно, ни одна жилка не дрогнула на ее бледном лице. Девушка продолжала крепко спать.

Ну, раз шепот не может разбудить ее, будем принимать радикальные меры, с улыбкой подумал Сората, наклоняясь еще ближе к ее лицу и мягко целуя ее губы. Практически сразу он почувствовал, как они затрепетали, ощутив тепло его собственных губ, и нежно поцеловал уголок ее рта.

- Араши, просыпайся, - проговорил Сората уже обычным голосом, с трудом заставив себя оторваться от ее губ. Это всегда было его маленькой слабостью… Но Араши ничего не имела против нее. Девушка проговорила что-то, понятное только ей, и вдруг сладко зевнула. А Сората улыбался.

- Ты хорошо спала, милая? Больше не тошнит? – тихо спросил он, не переставая улыбаться. Он был почти уверен в том, что ему удалось помочь Араши, но удостовериться в этом все равно не мешало бы.

С радостным удивлением девушка осознала, что ее и вправду больше не тошнило, и вообще чувствовала она себя прекрасно. Араши посмотрела на улыбающегося Сорату, когда тот ласково погладил макушку ее головы.

- Сората… Ты ведь что-то сделал, правда?.. – спросила девушка, заранее зная ответ. Сората утвердительно кивнул, и Араши вдруг почувствовала прилив нежности, что случалось с ней довольно редко.

- Спасибо… Спасибо тебе, мне гораздо лучше, - Араши улыбнулась со всей возможной теплотой. Она на самом деле была благодарна ему. Благодарна за все, что он для нее делал, за все, чем жертвовал ради нее, благодарна… за его любовь. И любила его в ответ.

Сората в ответ ласково поцеловал девушку в лоб. Ради этих слов он был готов на все. Ее нежность и улыбка были самой лучшей наградой для него.

- Не за что, милая. Я рад, что тебе лучше, потому что нам пора начинать собираться, - ответил он, вглядываясь в ее фиалковые глаза, такие красивые и… грустные.

Улыбка медленно сползла с лица Араши. Вырвавшись из рук Сораты, девушка соскочила было с постели, но Сората вовремя поймал ее, мягко останавливая и смеясь.

- Милая, милая, успокойся. Мы успеем.

@темы: Перевод, Гет, Sorata\Arashi, X/1999, PG-13

---

[Анянь, просто Анянь]

Автор: Роад-сан
Название: "Попробуй вернись целым" *временное название, афтор думает, афтору нужна помощь*
Дисклеймер: Герои не мои, я взял поиграться
Жанр: бред, кроссовер
Статус: в процессе
Фендом: xxxHolic + ещё один (неКЛАМПовский) фендом-сюрприз
Предупреждение:сиё творенье сущий бред. Строго не судите - один из первых фанфикоф. По поводу тайм-лайна - для Холика это примерно на момент первой ОВАшки, для второго фендома ничего раскрывать не буду(после первой главы дано по нему пояснение).

Итак, продолжаю писать этот бред. Новая глава больше и серьёзней предыдущих, состоит из двух частей. Решила не делить на две главы, т.к. части взаимосвязанны*да и вторая часть коротковата для целой главы*. Пожалуйста, растолкайте меня, чтобы я продолжила писать быстрее. Корзина для тапок уже готова, так что критикуйте.

Предыдущие главы:

главы 1-2

глава 3

Новая:Глава 4

читать

Часть первая. Новенький.


Сегодня Ватануки наконец-то смог выспаться. Сегодня Ватануки наконец-то шёл в школу из дома без сопровождения Доумеки. Сегодня Ватануки наконец-то никуда не спешил. «И сегодня наконец-то всё нормально», - подумал Ватануки. Действительно, за всё сегодняшнее утро не произошло ничего странного - даже духи не лезли. Кимихиро даже в школу пришёл вовремя, за 15-ть минут до начала занятий (а то из-за Юко или духов он в последнее время опаздывал или прибегал в последнюю минуту). Но вот прозвенел звонок. В класс вошёл преподаватель и объявил:
- С этого дня у нас будет ученик по обмену, знакомьтесь - Аллен Волкер,- после этого у Ватануки отвисла челюсть. А ведь он думал, что сегодня наконец-то у него будет нормальный день, но нет, без подвоха нельзя. Наверняка Ведьма постаралась. Учитель, меж тем, продолжил - Аллен не так давно приехал к нам из Англии и ещё не особо хорошо знает японский, поэтому я рассчитываю, что вы ему будете помогать. Я надеюсь, вы подружитесь с Волкер-куном, да? Волкер-кун, садитесь на место, - а свободная парта оказалась ровно за Ватануки. Судьба, да? Юный экзорцист сразу оказался в центре внимания - англичанин с белыми как снег волосами, симпатичным лицом с ярко-красной вызывающей татуировкой - девушки сразу им заинтересовались. А после урока физкультуры, где Аллен показал себя на высоте, к нему вообще прорваться было невозможно - его окружила толпа фанаток*и фанатов*. Все расспрашивали Аллена об Англии, о том, откуда у него татуировка, есть ли у него девушка, а он только слегка удивлённо улыбался. Но в итоге к
концу уроков фанаты всё же отвязались, и Ватануки смог поговорить с Волкером, пока они шли в магазинчик.
- Ну, как тебе в школе?
- Нормально, даже немного весело. Только я раньше в школу вообще не ходил, да и японский почти не знаю...
- Это ведь всё Юко, да?
- Угу... Она сказала, что это будет частью моей работы.
- Частью работы?
- Ну Юко-сан так сказала.
- Интересно, какого чёрта ей это надо? Поиздеваться над тобой решила что ли?
- Не знаю, но думаю, что всё не так просто как... - Аллен не договорил. Его левый глаз пронзила острая боль. И прямо в этот момент появился огромный и мощный дух. Ватануки помог Аллену подняться и хотел было бежать, но Волкер
встал как вкопанный и смотрел на духа.
- Аллен, бежим! Давай! - но экзорцист никак не реагировал. Глаз Аллена активировался на полную мощность, позволяя парню увидеть духа, хоть и немного расплывчато. Левое око кровоточило, шрам пульсировал всё сильнее. Волкер много чего повидал, но ДУХА, не душу акума, а именно духа, видел впервые. Оцепенение. Нет, экзорцист не боялся: после того, что он пережил бояться уже больше нечего - хуже точно не будет. Скорее Аллен был шокирован, удивлён. Он бы и простоял тут, пока его не съел бы этот дух, если бы не Доумеки, который как раз возвращался домой. Несколько выстрелов, и дух исчез - сбежал залечивать не смертельные, но болезненные раны.
- Аллен-кун, ты впорядке?! Эй, Аллен! - Ватануки был действительно обеспокоен. Но Волкер, похоже, уже пришёл в себя.
- А-а-ага, всё в норме. Спасибо за беспокойство. И тебе с-с-спасибо за помощь, Доумеки-кун
- Ага, не за что.
- Да он ничего и не умеет, кроме как духов отгонять... Аллен, а с тобой точно всё впорядке. Твой глаз...
- Точно-точно, просто я не привык к «обычным» духам: их нет в моём мире, и, видимо, из-за этого мой глаз и отреагировал так странно.
- В вашем мире нет духов? Может ты их просто не видишь?
- Нет, их там именно нет... я бы увидел, как сейчас...
- Тебя всё же надо отвести к Юко, чтобы она тебя «осмотрела» - при слове «осмотр» Аллена передёрнуло он вспомнил «осмотры» Комуи - вдруг что-то серьёзное. Аллен, пошли, - и трое парней отправились к магазинчику. Когда они пришли, Юко отправила Доумеки и Ватануки «куда-нибудь подальше» и решила поговорить с Волкером. Но Ватануки её послушал? Ну да, счаз. Он притаился у
двери и стал внимательно слушать разговор:
- Аллен, твой глаз... ведь из-за него ты можешь видеть духов?
- Да, - Волкер был очень серьёзен.
- Ты знаешь, почему?
- Да, это проклятье. Плата за совершённую мной ошибку.
- Ясно. Он стал болеть, когда ты прибыл в этот мир?
- Да. Я думаю, он адаптировался к духам этого мира.
- Хм, это хорошо, что ты всё понимаешь. Я ведь мало что о тебе знаю - твой мир лежит, скажем так, «вне моей юрисдикции». Конечно, когда ты попал в магазинчик, я смогла кое-что о тебе узнать, но это буквально крупицы информации. Поэтому, если что-то произойдёт, помочь тебе я буду не в силах.
- Всё впорядке. Я привык ни на кого не рассчитывать.
- Можешь идти... Ах да, ещё кое-что. Возможно, кто-то из твоего мира последует за тобой или же попадёт в этот мир из-за небольшого разрыва, который появился в результате твоего здесь пребывания.
- Я всё понял, Юко-сан, - и парень покинул комнату. Когда он ушёл, Юко сказала кое-кому:
- Ватануки-кун, я же просила уйти. Ты же знаешь, подслушивать нехорошо.
- Юко-сан, Аллен-кун, он...
- Не волнуйся, с ним всё впорядке... Но подслушивать всё же нехорошо, не важно из каких благих побуждений это сделано. В наказание приготовишь мне чего-нибудь экзотичненького.
- Эээээ?!

Часть вторая. Демон и «изгоняющий зло»

На следующий день Аллен уже был впорядке и спокойно пришёл в школу. Там не происходило ничего особенного, за исключением того что за Волкером гонялись все: девушки, которым хотелось стать подружкой «такого симпотяжки», президенты спортивных клубов, которые хотели заполучить в свои ряды такого способного парня, духи, которые всё же держали дистанцию. Кстати, по поводу клубов - в один из них всё же надо было вступить. Причина первая: таков устав школы. Причина вторая и более значимая: Юко сказала, что так будет интереснее, то есть не вступить в клуб (в нормальный, полноценный клуб) нельзя. В итоге, хорошенько подумав, Аллен решил вступить в музыкальный кружок, чем разочаровал президентов всех спортивных секций. Волкер не понимал, какого чёрта ему это надо, ну да ладно. К тому же, сбор клуба был раз в неделю, так что оставалось довольно много свободного времени. В кружке его приняли довольно тепло. Аллен хоть и смущался: говорил, что не умеет петь, да и не на чём практически не играет - все пообещали ему, что помогут. А когда Волкер заиграл на пианино, дабы показать свой единственный музыкальный талант, все были просто в восторге. Одним словом, школьная жизнь юного экзорциста стала потихоньку налаживаться.

Через пару дней Аллен не пришёл в школу. Кимихиро немного беспокоился, но всё же решил, что это всё Юко - небось нагрузила Волкера по полной и сидит довольная, наслаждается жизнью. Правда сегодня Ватануки задержали после школы. И Доумеки тоже. Так что возвращались они вдвоём, когда было уже темно. Всё вроде как обычно. Правда улицы пустовали. И тут парням навстречу вышла девушка. Ватануки вдруг почувствовал отвратительный запах. Вокруг девушки было какое-то едва различимое облако, и именно оно источало эту вонь. Доумеки сразу понял это и выстрелил. Ещё раз. Не помогало. Девушка всё приближалась. Голова у Ватануки
стала кружиться. Он еле стоял на ногах, а бежать тем более не мог. И тут девушка стала меняться, всё ещё приближаясь. Доумеки пытался поразить это странное существо, походившее уже скорее на демона, чем на человека. Сущность была уже близко и собралась напасть, как её пронзил меч. Огромный белый меч с чёрным рисунком в форме креста. От этого ранения «демон» в буквальном смысле
рассыпался. Меч, будто притянутый магнитом, вернулся к своему владельцу. Ватануки и Доумеки наконец смогли его увидеть. Парень в униформе их школы, которую покрывает серебристо-белый, будто живой плащ; нет одной, левой, руки, и
рукав пиджака просто болтается в воздухе...белые волосы...а беловолосым во всей их школе был только Аллен.
- Ал-лен-кун? - удивлённо пробормотал Ватануки. Тогда «спаситель» поднял лицо, и это действительно был Аллен.
- Ты? - Доумеки тоже был несколько удивлён.
- Аллен, твоя рука?! Что с ней?!
- Всё впорядке, - и с этими словами меч превратился в руку а плащ исчез, -
извините что так долго.
- Ты знал? - вопрос Доумеки прозвучал скорее как утверждение.
- Да, знал. Почувствовал душу акума.
- Душу акума? Аллен-кун, можешь всё объяснить? Про меч например, и почему он превращается в руку?
- Ладно, пойдёмте в магазинчик, я всё по дороге расскажу.
- Да, конечно.
- Ага.
И Волкер всё вкратце рассказал. Про иносенс паразитического типа, про свою способность видеть души (умолчав некоторые подробности), про то, что на них напал акума третьего уровня и что Юко предупреждала о возможности этого. Возможно потому и отправила Аллена учиться, чтобы защитить Ватануки в случае чего ( к нему ведь и акума тянуться наверняка будут). И вот они пришли.
- Юко-сан, я вернулся и привёл Кимихиро-куна (Доумеки они «потеряли» по дороге - тот пошёл домой)
- Аааа, заходите. Кстати у нас гости, - парни как раз вошли.
- А-а-а!? ЧТО?!

Продолжение следует))))


И в качестве бонуса видео, обнаруженное на нихонском сайте - опенинг Холика с
персонажами Грей-мена www.tudou.com/programs/view/lK9XF2mlt00/

Вопрос: Ну как вам?

1. Отлично		1	(5.26%)
2. Нормально		5	(26.32%)
3. Ужас		7	(36.84%)
4. Идея неплохая, но исполнение так-себе		2	(10.53%)
5. Можно было и получше		3	(15.79%)
6. Автор сошёл с ума?		1	(5.26%)
7. По сравнению с предыдущими главами стало лучше		0	(0%)
8. Раньше было лучше*аффтор, куда ты катишься?*		0	(0%)
Всего:		19

@темы: Кроссовер, xxxHolic

---

Да-да, это снова я... >_< на этот раз - Eyelash Kisses

[Yharnam]

Название: Eyelash Kisses
Автор: kygirl101
Перевод: VardaElbereth aka Цветок Коноплянника
Оригинал: www.fanfiction.net/s/5475821/1/Eyelash_Kisses
Бета: Shinigami
Фэндом: пусть будет кроссовер Xolic/Tsubasa
Рейтинг: PG (K)
Жанр: Romance
Пейринг: Клоу/Юко
Дисклеймер: Всё принадлежит CLAMP и автору
Примечание переводчика: любимой сестрёнке Такхизис в подарок на ДР ^^




- Что это? – спросил любопытный голос.
Сидящая на качелях Юко подняла взгляд; большие глаза потемнели, весь её облик можно было описать как крайне сосредоточенный. Пальцы инстинктивно сжали стебелёк цветка:
- Одуванчик.
- Что такое одуванчик? –задал еще один вопрос мальчик, поднимая голову. У него были такие же тёмные глаза; а все мысли о том, что это могла быть просто детская игра, ушли после этих слов.
- Цветок, обладающий магией. Ты дуешь на семена и загадываешь желание.
- По-моему, это глупо, - сказал ей Клоу, скрестив руки на груди. Из-за плотной, тяжёлой куртки это оказалось не так просто, как должно было быть; холодный ветер трепал его волосы, в то время как на её замысловатой высокой причёске не колебалась ни одна прядь.
- Нет, это не так. Оно правда действует.
- Тогда могу я попробовать?
- Нет.
- Почему нет? – спросил он, протягивая руку ладонью вверх.
- Потому что это желание уже моё, - ответила Юко, и слабая улыбка тронула её губы, в то время как она подносила пушистый шарик ко рту. Затем резко выдохнула, сложив губы правильной буквой «о». Семена одуванчика разлетелись, их подхватил ветер и быстро разнёс по всей площадке; никто из остальных детей не оторвался от своих игр, никто не обратил внимания на то, как два темноволосых ребёнка на качелях буквально вытягивали шеи, чтобы проследить, как маленькие точки исчезают в облаках.
- Чего ты пожелала? – спросил Клоу.
Юко покачала головой:
- Я не могу сказать тебе.
- Ну хорошо, а есть еще какие-то способы загадывать желания?
Она задумалась на мгновение, пиная слегка сырую деревянную щепку под ногами.
- Ресница.
- Выдернуть одну?
- Нет, она должна сама случайно пристать к твоему лицу, как… - черноволосая девочка провела пальцем под нижним веком и подцепила одну тёмную ресничку, поместила на бледном пальце:
- Вот так вот.
- Могу я её взять? – поинтересовался Клоу.
- Ты должен заплатить.
- Что?
- Цена.
Он нахмурился:
- И что за цена?
- Поцелуй. В щёку.
- … Договорились.
- И ты должен будешь рассказать мне о своём желании.
- Согласен.
Юко поднесла руку ближе к его лицу, ресничка опасно покачивалась на самом кончике пальца. Клоу глубоко вдохнул, задержал на секунду дыхание, и затем дунул; ресница взмыла вверх, пролетела мимо головы девочки – и всё выше, выше в небо. На этом же вздохе мальчик наклонился и коснулся кубами её бледной щеки, затем так же быстро отодвинулся.
- Какое желание ты загадал?
Клоу пожал плечами; казалось, он был здорово смущен. Пробормотал что-то.
- Ты должен мне сказать, - не отставала Юко.
- Да, я понимаю… он шаркнул ногой, задев щепку, потупил глаза, стараясь не встречаться с ней взглядом:
- Я захотел получить… твою плату.

@музыка: Fleur - Теплые коты

@темы: Перевод, Other pairing, Гет, Yuko, xxxHolic, Tsubasa:RC, Clow Read, PG

---

Chasing After You

[Yharnam]

Название: Chasing After You
Автор: alliterationhor
Оригинал: alliterationhor.livejournal.com/
Перевод: VardaElbereth aka Цветок Коноплянника
Бета: Shinigami
Фэндом: Tsubasa RC
Пейринг: КуроФай
Рейтинг: авторский PG, для особо чувствительных – PG-13
Дисклеймер: Всё принадлежит CLAMP и автору
Примечание автора: разбить и перемешать с щепоткой флаффа и капелькой агнста. Взбить венчиком.
Еще одно примечание: название украдено позаимствовано из песни Hanging by a Moment by Lifehouse.
Примечание переводчика: это - по просьбе одного замечательного человека. Хэл, всё для тебя


Для себя Курогане решил, что это – самый ужасный мир из всех посещённых ими.
Здесь женщины носили брюки и рубашки. А мужчины… мужчины носили платья.
Курогане ненавидел этот мир.
Для Сакуры было не так всё плохо, она весьма мило смотрелась в одежде этого мира.
Шаоран смирился с переменами со всем возможным чувством собственного достоинства, после того как Фай резонно заметил, что все мужчины так одеваются, и над ним будут смеяться, только если он не наденет платье.
Естественно, у Фая проблем с одеждой не возникло вообще.
Как бы Курогане ни отказывался признать это – Фай действительно неплохо выглядел.
На нём было длинное голубое платье, соблазнительно облегающее стройную фигуру. Пышная юбка практически мела пол, а длинные прозрачные рукава слегка искрились. Даже без крыльев и груди он выглядел, как волшебная принцесса из какой-то сказки.
Курогане понимал, что ни одно платье никогда не будет сидеть на нем самом так же хорошо.
- Куро-пон, - сказал ему Фай, подталкивая его к примерочной кабинке, – у тебя есть три выхода. Первый: ты надеваешь платье, как это делают все мужчины в этом мире. Второй: мы покупаем тебе лифчик и набиваем его, так что ты будешь похож на девушку и сможешь носить брюки. Третий – ты остаёшься в номере гостиницы, в то время как мы вчетвером ищем перо. И кто знает, сколько времени займут у нас поиски, если Куро-ко не будет помогать нам. Возможно, это будет очень, очень долго…
Курогане ненавидел те моменты, когда Фай оказывался прав.
И поэтому сейчас Курогане примерял платья и (он не назвал бы это "показом") позволял остальным увидеть, что получилось, и выбрать уже, наконец, что-то подходящее.
Шаоран и Сакура хотя бы не смеялись над ним, и это было слабым утешением. Шаоран – из уважения и совсем немного – из-за чувства самосохранения. Сакура – из уважения и сочувствия к нему.
К несчастью, Фай не обладал ни одним из этих качеств:
- Мы все еще не померили красное!
- Я не собираюсь надевать красное.
- Нет, ты наденешь его! Завтра – официальный ужин, и ты просто обязан быть в чем-то эффектном!
- Ты только что сказал «эффектном»?!
- Но красное платье именно такое!
Курогане проклял все и вся, но, в конце концов, нехотя надел длинное красное платье.
- Оно как раз, - сказал он из-за ширмы. Похоже, что иного выхода, кроме того как продефилировать в нём на радость глупому магу, не было.
Занавеска была отдёрнута, и не кем иным, как этим идиотом.
- Ой, Куро-тан, - запричитал он. – Ты не сможешь узнать, подходит ли оно тебе, пока не застегнёшь его!
- Не могу дотянуться, - проворчал тот.
Фай схватил воина за руку и вытащил из кабинки, затем развернул его и застегнул молнию на платье; встал перед ним и затуманенными глазами оглядел с головы до ног.
Платье было длинное, до щиколоток. Переливчато-красное на груди, плавно переходящее в насыщенно-бордовое на талии и с совсем чёрным подолом. А еще на груди были рассыпаны блёстки (которые Курогане презирал всем своим существом), спускавшиеся вниз, на талию и юбку. Хорошо хоть, декольте было весьма скромным, но по плечам висела бахрома.
Фай, кажется, был слишком потрясён, чтобы сказать хоть что-то, и Курогане был этому рад.
- Курогане-сан прекрасно выглядит, - оценила Сакура.
Что касается Шаорана, то было похоже, что он вообще потерял дар речи. Причём надолго.
- Куро-сама… - только и смог прошептать Фай. Затем расплылся в широкой улыбке, каким-то образом одновременно смотря на него чуть ли не с вожделением. – Да Куро-сама симпатяжка!!!
- Симпатяжка, симпатяжка! Симпатяжка! – с энтузиазмом заверещала Мокона.
Сакура и Шаоран благоразумно промолчали.
- Ага, Куро-тян покраснел! Ну разве он не очарователен?
«Очарователен» - явно не то слово, которое бы Шаоран или Сакура употребили в данном случае. «Кровожаден» - было бы гораздо точнее.
- И да, Куро-пон, - Фай развернул воина лицом к зеркалу в полный рост и начал суетиться вокруг, оправляя бахрому. – Я уверен, на завтрашнем приёме на тебя положит глаз как минимум половина всех девушек! Так что ты прекрасно знаешь, что даже если она закажет тебе напиток, или ужин – пусть даже омаров! – дело ни в коем случае не должно дойти до постели. Понял?
Курогане выбросил руку вперёд, чтобы схватить Фая, но маг с лёгкостью уклонился, изогнувшись.
- Иди-ка сюда, - угрожающе зарычал Курогане, - сейчас я тебя убью!
- Эй, эй! – Фай юркнул за Сакуру и слегка нагнулся, используя её как щит. – Ты же не убьёшь меня прямо на глазах у принцессы, верно? Наверняка в кодексе поведения воинов говорится об этом!
Курогане взревел:
- Воины не прячутся за женскими юбками!
Все они знали, что за этим последует.
- Куро-тян – единственный, кто здесь в юбке, - поправил Фай.
- Но у меня все ещё есть мой меч, - напомнил ему Курогане, извлекая Сохи из ножен. Затем бросил взгляд на Шаорана.
Тот понимающе кивнул и осторожно придвинул принцессу к себе, подальше от линии огня.
Курогане сделал выпад, и Фай отскочил, засмеялся:
- Нечестно! Предатель! – весело крикнул он Шаорану.
Шаоран и Сакура проследили за тем, как Фай выскочил из магазина с нисколько не отстающим от него Курогане.
- Не беспокойтесь! – бросил Фай кассиру. – Наши дети заплатят за вещи!


***

Мчавшийся перед ним Фай нырнул в переулок; Курогане отставал от него всего на несколько секунд. Но когда он последовал за ним, переулок был пуст. Оглядываясь по сторонам, он сделал несколько шагов, а затем посмотрел вверх.
Маг прижимался к пожарной лестнице несколькими этажами выше.
- Спускайся, - сказал Курогане.
- М-мм… Куро-му выглядит очень сердитым…
- Потому что я все еще злюсь на тебя, придурок.
- А еще у Куро-гава большой острый меч…
Курогане тяжело вздохнул, и Сохи вернулся в ножны.
- Хм…
Где-то вдалеке проревел гудок машины, и Курогане отвлёкся всего на секунду. Когда он вновь поднял голову, Фай уже исчез.
Курогане зарычал про себя и начал забираться по пожарной лестнице.
Он уже устал от этой игры, этих «догонялок». Устал от того, как Фай исчезал – и появлялся несколько часов спустя, когда прошло достаточно времени, чтобы он успокоился. Он устал от того, как Фай вёл себя – как будто ничего не случилось, как будто Курогане никогда не был настолько зол, чтобы гнаться за ним, как будто Фай никогда его не провоцировал.
Сейчас он был решительно настроен поймать этого чёртова мага.
Даже несмотря на то, что ему пришлось забираться наверх в этом искрящемся платье.
На крыше Фая нигде не было видно. Курогане медленно огляделся, проверил даже дверь на чердак – но она была закрыта: он убедился в этом, подёргав её.
Тогда он закрыл глаза, позволив своей интуиции указывать ему направление, и последовал за ней. Задержался у невысокого бордюра, ограничивающего край здания – с Фая сталось бы с лёгкостью перепрыгнуть на соседнюю крышу.
Но Курогане обернулся и будто припечатал ладони к стенам чердака, где Фай прятался в тени; руки оказались на плечах волшебника.
Глаза Фая были широко распахнуты в неподдельном изумлении. Однако он быстро взял себя в руки. Прикрыл глаза, и ленивая, сексуальная улыбка появилась на его губах; он поднял руки и обнял Курогане за плечи.
- Ну что ж… - промурлыкал Фай, - и вот ты меня поймал. Что же теперь будешь со мной делать? - спросил он, поднимая подбородок в своего рода приглашении. – Убьёшь меня?.. Или… поцелуешь?
Курогане наклонился, закрыл глаза и ответил страстным поцелуем.
- Знаешь, - пробормотал Фай, одной рукой обнимая воина чуть ниже талии, - ты действительно прекрасно выглядишь в этом платье…
- Однажды, - проворчал Курогане в ответ, - я тебя убью.
Фай рассмеялся ему в губы:
- М-м-м… Но поцеловать меня будет гораздо забавнее, я это гарантирую.

@темы: Перевод, Tsubasa:RC, Яой, Kurogane\Fay, PG-13

---

[Lazurit]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

[katjes_es_es_es]

Название фанфика: Sunshine
Автор: hapsby
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/4812421/1/sunshine
Фэндом: Тсубаса
Пэйринг:немного КуроФая
Рэйтинг, жанр: ангст
Дисклеймер: не имею ничего, это Кламп имеет мою душу
Примечание: Перевела этот фик спонтанно за один присест, прочитав и проникнувшись. Так что бету не привлекала)) В фике есть хронологические скачки, но в основном речь идёт об Инфинити (в частности, как я выснила методом тыка, о 146ой главе. Во время сражение Шаорана с роботом Фай слышит голос Чии). Ах да, кстати, я не поняла, почему фик называется именно так оО


Фай ненавидит Курогане. Один глаз смотрит куда-то вдаль, будто не видя его; другой глаз – лишь пустая и сухая впадина, скрытая под грязной, запятнанной кровью чёрной повязкой.

Прежний Фай, думает Курогане, нашёл бы огромное удовольствие в беганьи по магазинам в поисках ярких, декоративных глазных повязок. Тот Фай жил в мире, где принцесса Сакура всё время улыбалась, и Шаоран был настоящим мальчишкой; от первой осталась только красивая фарфоровая кукла, наполненная перьями, магией и несвязными воспоминаниями, второй же – чужак с тем же решительным взглядом, как у их прежнего лидера. Курогане не уверен, кем стал он сам; не уверен, кем стал Фай.

*
В странах, достаточно мирных или достаточно цивилизованных для того, чтобы иметь рестораны, Фай заказывал розовый лимонад. Один раз он притянул к себе официантку, махнул своими длинными ресницами и прошептал: „Сделай мне одолжение, красавица – немного водки, будь так любезна“. И официантка умчалась, краснея до корней волос. Ещё один невинный человек, пронзённый в сердце Фаем Флоурайтом.
- Попробуй, Куро-пон, - улыбнулся он и коснулся бокалом подбородка Курогане.
- Убери от меня эту гадость, - сказал Курогане, но сделал глоток и поморщился. - Это отвратительно.
Фай долго смеялся, звонко, как колокольчик.
- Куро-самааа! Ну ты совсем ничего не понимаешь во вкусных вещах!
*

Фай ненавидит Курогане. Его губы слабо кривятся каждый раз, когда он пьёт из его запястья. Единственный синий глаз загорается грязно-жёлтым цветом, а потом вновь потухает.
- Не за что, - фыркает Курогане в первую ночь пребывания в Инфинити, накладывая бинты на слишком ярко выраженный шрам, - правда.
В ответ Фай презрительно усмехается и ничего не говорит.

Девушка-робот, думает Курогане, не была бы достоиным противником Фаю, в то время, когда у Фая ещё были оба глаза и что-то, отдалённо напоминающее инстинкт самосохранения. Она двигается быстро и дико, но Курогане видел, как танцевал Фай сквозь языки пламени, не будучи обожжёным; пролетал сквозь ряды врагов, не позволяя себя коснуться. В сражениях за Фаем, честно признаться, приятно наблюдать – бледное снежное пятно, пастельная молния. Розовый лимонад с водкой: тошнотворно сладкий и безумно крепкий.
Фай внезапно спотыкается, и его видимый глаз расширяется от ужаса – первая эмоция, которую видит в нём Курогане после Токио. Не раздумываясь, как будто он и так собирался это сделать, Курогане выбрасывает руку вперёд. Он сжимает пальцы вокруг изгиба его локтя, и на одну секунду задаётся вопросом, не становится ли такое держание его руки уже привычкой, и что бы подумал обо всём этом прежний Курогане.
Маг потеет, тяжело дышит и замирает от страха. Здесь ни при чём ни принцесса, ни робот, ни игра в шахматы, Курогане точно это знает. Но расспрашивание Фая никогда ещё ни к чему не приводило, поэтому Курогане не спрашивает. Он просто смотрит, мягко и со всей доброжелательностью, которую ему удаётся собрать.

Фай ненавидит Курогане за то, что он оставил его в живых.
Курогане ненавидит себя за то, что не может жить без него.

*
Курогане спокойно ест. Шаоран копается в своих спагетти. Принцесса Сакура пьёт воду из стакана и выглядит так, будто ей хочется заплакать или убежать или что-нибудь разбить. Мокона молча лежит на её голове, уже несколько дней назад отказавшись от попыток приподнять общее настроение. Фай свернулся комочком на кровати и время от времени вздрагивает или ворочается.
Именно Фай всегда настаивал на том, чтобы каждый приём пищи проходил совместно. Он называл это опытом, который свяжет их ещё крепче, „семейным временем“, или ещё какой-нибудь чушью. Он говорил, что они не смогут стать хорошими родителями, если не будут проводить достаточно времени со своими детьми. „Мы должны спрашивать у них, как дела в школе, и следить, чтобы они съедали все овощи“, - сказал он когда-то, и его глаза весело поблёскивали.
И Курогане сказал что-то в ответ, что-то злое и глупое. Сейчас он не помнит, что именно, и почему это имеет какое-то значение; главным образом, он не не может вспомнить, почему он тогда ненавидел это „семейное время“, если посмотреть на то, что с ними стало.
*

Мальчишка и робот продолжают битву. Рука Фая немного дрожит под пальцами Курогане, но ни один из мужчин не предпринимает попытки пошевелиться.
Фай тихо шепчет: „Курогане, моё время истекло“.
Одно мимолётное мгновение они снова были Курогане и Фаем, Непобедимой Парой; взрослыми, заботящимися о „своих детях“; могучим, коварным ниндзя и бесшумным, гибким чародеем.
Но это мгновение прошло, и Фай стоит в одиночестве, содрогаясь от прикосновения Курогане.
Курогане по-прежнему не уверен, кем он стал; не уверен, кем стал Фай.

@темы: Перевод, Джен, Tsubasa:RC, Яой, Kurogane\Fay, PG-15

---

[Pietranera]

Название фанфика: «Снежинка»
Автор:  Pietranera
Бета:  template
Фэндом: xxxholic
Пэйринг: ДоуВата
Рэйтинг, жанр: G, romance, humour, сказко(?)
Дисклеймер: персонажи принадлежат CLAMP
Предупреждения и пожелания: не претендую ни на какую глубину или умные мысли. Но, надеюсь, что будет интересно)

В воздухе стоял запах раскаленного асфальта. Солнце нещадно палило, повиснув в зените. Весна в этом году, определенно, была аномально жаркой.
- Какая чудесная погода! – глаза Ватануки превратились в щелочки от удовольствия, а концы губ расползлись от одного уха до другого.
- ..хотя стоп! – тут он неожиданно резко тормознул, и выражение умиротворения на лице сменилось на столь привычное раздражение. – Все, действительно, было бы замечательно, если бы ты не плелся вместе со мной!!!
Последние слова он прокричал в ухо идущего рядом парня. Доумеки как всегда среагировал моментально и спас барабанные перепонки, прикрывшись книгой.
- Мне все равно надо отдать этот учебник Куноги, - с невозмутимым видом проронил он.- К тому же, она пригласила нас обоих.
Они подошли к дому, и Доумеки нажал кнопку звонка.
Дверь распахнулась практически моментально. Желтый комочек, чирикнув, подлетел к лицу Ватануки и стал тыкаться в него клювиком. От неожиданности парень закачался и точно бы шлепнулся на крыльцо и разбил себе затылок о ступеньки, если бы Шизука не схватил его за шиворот и не вернул в вертикальное положение.
- Болван, - резюмировал он, искоса поглядывая на еще окончательно не пришедшего в себя друга.
- Что?!! Ах, ты… - руки Ватануки лихорадочно сжались в кулаки, из ушей повалил пар.
- Добрый день мальчики! Спасибо, что пришли. Проходите!
- Химавари-тяяяяяян!!!! – изящный пируэт и, как всегда, странные танцы вокруг приветливо улыбающейся девушки. От неуклюжести и гнева не осталось и следа.
Доумеки подавил глубокий вздох и вошел в дом вслед за радостно щебечущим Кимихиро.

* * *

- Прелесть! Неужели ты сама все это приготовила? – Ватануки с неподдельным восторгом рассматривал красиво разложенные на большом блюде разноцветные эскимо.
- Угощайтесь, пожалуйста. Делать фруктовый лед совсем не сложно, я просто заморозила в формочке несколько видов сока, - ответила Химавари, разливая чай.
Радостный взгляд Кимихиро споткнулся о беззаботное выражение лица Куноги, и он понял, что попытка сделать комплемент в очередной раз не увенчалась успехом.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей Ватануки переключил свое внимание на лучника. Тот как раз с абсолютно непроницаемым выражением смотрел на него.
- Что уставился?!!! Передай мне лучше тарелку с мороженым!! – прорычал Кимихиро.
Доумеки сунул ему блюдо под нос. Ватануки чуть отстранился и замер, не решаясь выбрать.
- Думай быстрее, а то оно растает, - посоветовал Шизука. Мальчик в ответ лишь осклабился и потянул руку к небольшой оранжевой палочке.
В тот же миг маленькая птичка резко спикировала и впилась коготками в кисть Ватануки. От неожиданной боли Кимихиро вышиб раненой рукой тарелку у Доумеки, но вовремя успел в нескольких сантиметрах от пола перехватить ее другой. Убедившись, что мороженое не пострадало, он с облегчением выдохнул.
- Тампопо, как тебе не стыдно?! Ватануки, я сейчас принесу пластырь, - Химавари быстрым шагом направилась в соседнюю комнату.
- Не стоит волноваться, царапины совсем не глубокие. Ничто не сможет отвлечь меня от того, чтобы с наслаждением съесть фруктовый лед, приготовленный Химавари-тян, - в руке радостно улыбающегося Ватануки уже было то заветное оранжевое эскимо.
- Но… - девушка замерла в дверном проеме, кусая губу, - может не стоит…
Тревожное и печальное выражение глаз. Этих, таких важных для Ватануки, глаз. Кимихиро почти слышал, как в голове Химавари вращаются мысли, высказанные еще когда-то давно Юко-сан, что в мире не бывает случайностей и что Куноги приносит ему несчастья. Если не остановить этот поток мыслей, Химавари закроется, замкнется глубоко внутри себя. Но Ватануки не допустит этого! Он никогда не заставит ее плакать, не выкажет и тени сомнения. «Химавари-тян, я сделаю все, чтобы ты была хоть капельку счастливее».
- Ммм. Вкуснотища! – Кимихиро с трудом пережевывал кусок. Половину мороженого как ветром сдуло.
- Эй!
- Ну что тебе?! – Ватануки раздраженно уставился на Доумеки.
Тот с минуту, молча, смотрел на него, будто чего-то ожидая.
- Не ешь большими кусками, - наконец промолвил лучник.
«Когда-нибудь я точно его убью», - подумал Кимихиро, нервно подергивая бровью.

* * *

Мягкий свет уходящего на закат солнца приятно ласкал кожу. Сморенный жарой и мыслями о Химавари, Ватануки шел по улице, мурлыкая себе под нос какую-то песенку и совсем забыв о своем спутнике.
Неожиданно сзади его окликнул низкий голос.
- Эй!
- А, это ты! Даже из головы вылетело, что ты как обычно тащишься рядом. Ну, пока! – Ватануки равнодушно махнул рукой и сделал решительный шаг в сторону магазина.
- Как ты себя чувствуешь?
Кимихиро остановился и повернулся лицом к Доумеки.
- Да нормально, а что? - с удивлением вымолвил он.
- Ничего не болит? Горло?
- Нет.
- Насморк?
- Да ничего такого, - Ватануки в упор посмотрел в глаза другу. До него постепенно начало доходить, к чему тот клонит. Подобные мысли лучше всего было пресечь на корню.
- Послушай, параноик, от нескольких порций мороженого еще никто не умирал, - серьезно сказал Кимихиро. Постояв пару секунд, и убедившись, что собеседник не собирается возражать, он прошел через ворота и исчез в магазине.
- Очень на это надеюсь, – прошептал Шизука, не сводя глаз с только что захлопнувшейся двери.
* * *
Ватануки поужинал в гордом одиночестве. Мару и Моро уже спали, а Юко-сан с Моконой в очередной раз на несколько дней укатили по важным делам. Убирая со стола, Кимихиро почувствовал, что одному глазу что-то мешает нормально видеть. Он моргнул, но ощущение не исчезло. «Что, опять?! Ну нет, только не это!» Ватануки вбежал в ванную и уставился в зеркало, ожидая увидеть паутину. Однако, по началу, мальчик вообще не заметил ничего необычного, пришлось снять очки и приблизить лицо к стеклу. «Не может быть!» На длинных ресницах Ватануки повисла красивая, совершенно симметричная снежинка. Мальчик аккуратно снял ее кончиком пальца. Она слабо мерцала в тусклом электрическом свете и казалась раза в два больше обычной. Через мгновение, растопленная теплом человеческого тела, снежинка превратилась в капельку воды. «Что за чертовщина!» - подумал Ватануки, вытирая руку о полотенце. Мысли об этом не покидали его до тех пор, пока он не лег, но день был таким приятным и насыщенным, что стоило мальчику растянуться на мягком футоне, как он сразу же провалился в сон.

* * *
На следующее утро немного похолодало, хотя все еще было солнечно. Доумеки проснулся, потер глаза и уставился в потолок. С трудом повернувшись на бок, он взглянул на часы. Маленькие глаза на секунду округлились и увеличились до невообразимых размеров, но лучник тут же собрался с мыслями, резко встал и начал одеваться. Впервые в жизни он чуть не проспал! Времени заходить за Ватануки не было, поэтому, выйдя из дома, Шизука направился прямиком в школу.
Всю первую половину дня он был на удивление рассеян. Причину этого Шизука и сам не мог объяснить. Вроде бы ничто его не тревожило. Хотя, уже через 10 минут после звонка на урок, Доумеки немного захотелось есть. Ближе к ланчу чувство голода усилилось, и он уже предвкушал, как будет поглощать очередной кулинарный шедевр этого неврастеника.
Но неврастеника на месте не оказалось. Под их излюбленным деревом в школьном дворе сидела только Куноги. Она задумчиво ковыряла палочками в бэнто и, услышав шаги, подняла на Домеки пустые глаза.
- Ватануки сегодня не было в школе, - механически констатировала она.
- Наверно, решил пропустить день и присмотреть за магазином в отсутствие Юко-сан, - Домеки внутренне съежился под этим взглядом, - я собирался зайти туда после школы. Хочешь пойти со мной?
Химавари колебалась, разглаживая складки на подоле юбки.
- Нет, - наконец, ответила она, - я не смогу. У меня сегодня вечером дополнительные занятия. Передай Ватануки от меня привет, - на последней фразе девочка все-таки выдавила из себя подобие улыбки.

* * *

Иногда даже ему сложно было сохранить самообладание…
Ноги автоматически несли Доумеки к магазину. От быстрой походки, почти срывающейся на бег, у мальчика было ощущение, что асфальт под подошвами ботинок вибрирует. Но размышлять об этом он сейчас не мог. Шизука вообще ни о чем не мог размышлять! В голове, как заезженная пластинка, повторялось только одно слово. «Успеть! Успеть! Успеть!». От бьющейся в висках крови заложило уши. Ладони стали мокрыми, и пришлось крепко вцепиться в ручку портфеля, чтобы она не выскользнула.
Наконец-то, показался долгожданный деревянный забор. Доумеки без стука распахнул входную дверь и тут же почувствовал, что его тянут в глубь магазина за руки. Мару и Моро повисли на нем с двух сторон.
- Мы так тебя ждали…Скорее, надо идти. Мы не можем, сами разбудить его!
- Скорее! Его никак не получается разбудить!
Шизука поспешно прошел в комнату, не успев даже снять ботинки. В центре, на футоне, лежал Ватануки. Доумеки сел рядом с ним на колени, сосредоточенно разглядывая его лицо и не веря своим глазам. Кожа Кимихиро была неестественно белого, отдающего в синеву, цвета. Лучник дотронулся пальцем до его щеки и немного поскреб. На ногте осталось что-то, по виду напоминающее мокрый снег. Доумеки решил, что так, скорее всего, и есть, потому что щека была ледяной. Перво-наперво, необходимо было проверить, жив ли еще Ватануки. Несмотря на страшный внешний вид мальчика, лучника все же не покидала надежда. Ведь Ватануки всегда выкарабкивался, даже из самых, казалось бы, безнадежных ситуаций. Не найдя поблизости маленького зеркальца, Шизука взял лежащие рядом с подушкой очки друга, и поднес одну из линз к его полуоткрытым фиолетовым губам. Стекло покрылось изморозью. Но стало, по крайней мере, ясно, что Ватануки все-таки дышит, хотя и весьма странным воздухом.
- Проклятье! Мару, Моро, наполните ванну теплой водой.
Пока девочки выполняли приказания, Доумеки сбегал в кладовку и принес оттуда початую бутылку сакэ. Шизука кое-как усадил друга, прислонив к сёдзи, и, приподняв ему голову, влил немного жидкости в рот. К сожалению, попытка оказалась тщетной.
- Всё готово! – пропищали вбежавшие в комнату Мару и Моро.
Шизука поднял друга на руки. Тело Ватануки оказалось тяжелее, чем обычно.
Преодолев длинный коридор, Доумеки по возможности осторожнее опустил друга в воду, проигнорировав наличие на нем пижамы. Голова Кимихиро стала предательски сползать вниз по гладкой стенке ванной. Шизука ели удерживал его на плаву, периодически хватая за мокрую одежду, которая уже начала угрожающе трещать по швам, и подтягивая наверх.
В этот момент откуда-то издалека раздался звонок.
Мару и Моро скрылись в дверном проеме и через мгновение появились вновь. Одна несла телефонный аппарат, вторая, торжественно шествуя за ней, поправляла провод. Доумеки молниеносно снял трубку и прижал ее ухом к плечу. Для удобства он сам залез в ванну и смог крепко ухватить Ватануки под мышками, отметив при этом, что вода уже изрядно остыла.
- Ну что? Он совсем замерз? – голос Юко-сан звучал очень отчетливо. Как будто она стояла в нескольких метрах от Шизуки. Мальчик не уловил в нем каких-либо интонаций.
- Да.
- Вероятно, в морозильнике Химавари был один из духов холода, которому через то злополучное эскимо удалось добраться до Ватануки. Так что сама девочка тут не причем.
- Что я должен сделать?
- Ты ведь помнишь, что придется заплатить цену? В этом случае она будет довольно высокой.
- Хорошо, - ответил Доумеки, крепче сжимая руки вокруг торса Кимихиро.
- Я от тебя другого и не ожидала, милый, - неожиданно ласково сказала Юко, но в следующий же миг тон ее стал деловым. – Хватит отмачивать нашу несчастную сосульку, лучше положи его куда-нибудь. А сам сходи в кладовку, тебе понадобится несколько моих вещиц…

* * *

Пробормотав что-то невнятное, Ватануки разлепил веки. Он лежал на гладкой поверхности, а вокруг было абсолютно темно. «Да уж, обстановка явно не напоминает комнату в доме Юко-сан», - подумал мальчик. Кимихиро попытался припомнить, не доводилось ли ему намедни угодить под какую-нибудь сирень или выпасть из окна школы. Ничего подобного на ум не приходило. Решив, что это скорей всего очередной из его бестолковых снов, мальчик встал и огляделся. В одной стороне мигал слабый свет. «Раз это сон, мне ничего не грозит. И потом, все равно, других вариантов нет», - сказал себе Ватануки и устремился к маячку.
Секунд через 10 мир вокруг преобразился. От неожиданно ослепившего его сияния, Ватануки вздрогнул. С двух сторон от него, рядами стояли огромные, с человеческий рост, снежинки и переливались всеми цветами радуги. Дорога между ними была устелена серебристым паркетом с красивым замысловатым узором. От всего этого великолепия захватывало дух.
Аллея заканчивалась входом в огромное помещение. По виду оно напоминало роскошный бальный зал. Стены были вылеплены из чистейшего снега. Посмотрев вниз, Ватануки подивился тому, что до сих пор не поскользнулся и не упал – полом служил голубовато-зеленый лед. «Это что, замок снежной королевы?» - усмехнулся про себя Кимихиро, вспомнив когда-то прочтенную сказку Андерсена.
Как будто отвечая его мыслям, откуда-то сверху раздался приятный женский голос:
- Добро пожаловать в мир замороженных воспоминаний!
Ватануки запрокинул голову, но над ним никого не оказалось. Только черная пустота.
Голос, тем временем, продолжал.
- Ватануки Кимихиро, здесь ты навсегда избавишься от всех своих неприятных воспоминаний, оставив при себе только хорошие.
От упоминания собственного имени, мальчик напрягся.
- Тебе нечего боятся, я всего лишь хочу помочь.
«Оно читает меня, как открытую книгу», - промелькнуло у Ватануки.
- Эээ…не думаю, что ты можешь мне чем-либо помочь,- мальчик осторожно пятился к выходу, но, когда обернулся, позади оказалась стена. Путь к отступлению был перекрыт.
- Спешить некуда, давай лучше поговорим, - слова звучали все мягче и дружелюбнее. – Ведь тебе не с кем поговорить по душам. Родители умерли, а тем немногочисленным друзьям, что у тебя есть, ты боишься причинить беспокойство. Тебя даже некому защитить.
- К чему ты клонишь?
- Ты столько всего пережил, - голос явно проигнорировал вопрос, - столько боли и разочарования принес тебе мир. Но, несмотря ни на что, ты пытался изменить его в лучшую сторону. Спасал людей не щадя себя. Зачем? Ты же видел, они глупы и уперты настолько, что даже сами не хотят помочь себе. Многие так и не смогли измениться.
- По крайней мере, они задумались над тем, что делают, - Ватануки пытался сопротивляться, но уже пару минут на него давила неизвестно откуда взявшаяся усталость. Он с трудом сдерживался, чтобы не зевнуть.
- Ой ли! И чему же научились, к примеру, та постоянно лгущая девушка или учительница с обезьяньей лапой? Ты предупреждал их, но они не послушались. Зачем тебе помнить такие вещи!? Они вытесняют из твоего сознания более ценные моменты прошлого. Я могу подарить тебе бесконечный покой и чудесные воспоминания о твоем беззаботном и счастливом детстве. Никакой мирской суеты, никаких страданий больше не будет. Оставайся со мной, Ватануки Кимихиро.
Под мелодичные звуки этой плавной речи глаза мальчика закрывались сами собой. «Что ж!», - подумал он, - «Наверно, я, действительно, не могу никому помочь. Мир ничего не потеряет от моего исчезновения».
Перед его лицом блеснула маленькая точка и прямо на глазах стала разрастаться в стеклянную стену. Достигнув определенных размеров, стена преломилась с двух сторон под углом в девяносто градусов. Вскоре стеклянный параллелепипед полностью накрыл мальчика. Но Ватануки уже все было безразлично.

* * *

В этой части парка оказалось на удивление безлюдно, что не могло не радовать Доумеки. Шизуке с лихвой хватило удивленных взглядов прохожих, пока он шел сюда. Конечно¸ взрослый парень с маленькими детскими санками наперевес в разгар такой теплой весны, зрелище, мягко говоря, необычное. В соответствии с указаниями Юко-сан, он взобрался на небольшой пригорок и посмотрел на запад. У подножья холма Доумеки увидел сосну. Высокое могучее дерево с темно-зеленой кроной отбрасывало густую черную тень. Само по себе оно выглядело как-то странно, а тот факт, что сад в парке, вообще-то, был вишневый и других деревьев в нем не сажали, делал наличие здесь этой сосны прямо-таки подозрительным. «Сосна, так сосна», - мысленно пожал плечами Шизука. Ему было, в сущности, по барабану во что врезаться. В худшем случае он получит сотрясение мозга или сломает нос.
Установив санки в нужном направлении, Доумеки кое-как разместился на крохотном деревянном сидении и оттолкнулся от земли ногами. Полозья заскользили по траве, как по накатанному склону. За секунду до столкновения со стволом, мальчик все-таки не выдержал и зажмурился…

* * *
Так как удара не последовало, Доумеки решил что, вероятно, удалось успешно переместиться. Но, открыв глаза, он ничего не увидел кроме темноты. «Ослеп? Не может быть!» Шизука поспешно вскочил на ноги и тут заметил, что невдалеке что-то светиться. «Значит, все-таки вижу», - подумал он. Медлить было нельзя, и Доумеки помчался за огоньком.
Он ничуть не удивился, когда все вокруг озарилось ярким светом. К таким вещам мальчик уже давно привык. Хотя Шизука и признавал, что это было очень красиво (большие, со сложными и разнообразными рисунками, снежинки, мерцали полной гаммой красок и отражались в зеркальной поверхности пола), сейчас обстановка его мало волновала.
Наконец, он дошел до просторной комнаты. Она чем-то походила на подземную пещеру, т. к. в белоснежных стенах не было и намека на наличие окон. Вместо потолка была зияющая пропасть.
- Добро пожаловать в мир замороженных воспоминаний! Доумеки Шизука, здесь ты навсегда избавишься от всех своих неприятных воспоминаний, оставив при себе только хорошие.
Не обнаружив источник звука, Доумеки смирился с тем, что придется говорить в пустоту:
- Где Ватануки?
- Не волнуйся по поводу своего друга, - послышался ответ. – Он уже обрел покой, и теперь его ничто не потревожит.
В дальнем углу помещения Шизука увидел какое-то темное пятно и поспешил туда. Как Доумеки и надеялся, это оказался Ватануки, но сейчас он выглядел, словно манекен в витрине магазина. Кимихиро стоял, застыв, с закрытыми глазами, и только размеренные едва уловимые движения грудной клетки, говорили о том, что мальчик в отключке.
- Ватануки! - позвал Доумеки. Ответа не последовало.
Неизвестный голос меж тем не умолкал.
- Почему бы тебе не взять пример с друга? Ватануки счастлив. Посмотри на его безмятежную улыбку. Тебе ведь тоже нечего делать в мире людей. Все твои родные давно умерли, а единственный друг отныне потерян навсегда.
Доумеки, не обращая внимания на уговоры, достал из кармана будильник. Белый корпус, черный циферблат и красные стрелки – да, такая вещь могла быть только из магазинчика Юко-сан. Найдя на обратной стороне еле различимую ручку завода, Шизука стал крутить ее, что есть мочи. Однако стрелки не сдвинулись ни на одно деление.
- Доумеки.
Лучник поднял взгляд на друга. Веки Ватануки все так же были опущены, лишь губы то сжимались, то разжимались. Голос звучал едва различимо.
- Чтобы ты не делал, оставь это. Я не хочу возвращаться.
- Чушь! – Доумеки несколько раз ударил кулаком по стеклу, проверяя его на прочность. – Неужели ты поверил словам этого злобного духа. Он делает все это, только чтобы заманить тебя в ловушку.
- Какую бы цель он не преследовал, дух говорил правду.
- Мне все равно, я просто не позволю тебе уйти, - спокойной сказал Доумеки.
Легкая ухмылка коснулась губ Ватануки. Все-таки кое в чем дух ошибался. Его есть кому защитить.
Кимихиро открыл глаза, приблизил лицо к стеклу, упершись в него ладонями, и серьезно посмотрел на Шизуку.
- Тогда вытащи меня отсюда, - сказал он чуть охрипшим голосом.
И тут будильник в руки Доумеки задрожал. Раздался протяжный пронзительный звон. Ватануки вовремя успел отпрянуть – на стекле появились трещины, и оно разлетелось на мелкие кусочки.
- Быстрее, - Шизука схватил друга за запястье и потащил к противоположной стене. В одном ее месте снег начал стремительно таять и открылся проход в аллею снежинок.
Пока мальчики бежали по дороге, им пришлось защищать лицо руками от летящих со всех сторон осколков – при их приближении снежинки, со странным звуком, похожим на человеческий стон, лопались как хлопушки.
- Еще немного, - крикнул Доумеки, таща за собой уже изрядно запыхавшегося друга. До темноты оставалось всего пара метров.

* * *

Очнувшись, Доумеки понял, что лежит на траве. Это был тот самый холм, с которого он совсем недавно скатился на тех чудн'ых санках. Рядом на спине лежал Ватануки и смотрел в ночное небо.
- Интересно, сколько часов нас не было? – задал риторический вопрос Шизука. – Уже стемнело.
- А какой сегодня день? – меланхолично осведомился Кимихиро.
- Ладно, проехали, - сказал Доумеки, поднимаясь на ноги, - пошли, пора домой…
Улицы в столь поздний час были пустынны. Только стрекот цикад нарушал тишину. Ватануки в очередной раз чихнул, и Доумеки, наконец, обратил внимание на то, что друг идет в одной легкой пижаме и босиком. Шизука снял пиджак от школьной формы и накинул его на плечи Кимихиро. Не успел лучник убрать руки и отойти, как Ватануки прижался к его груди спиной, так плотно, что Доумеки с трудом мог дышать. Тем временем друг откинул голову назад и посмотрел Шизуке в лицо. Его глаза без очков выглядели такими большими, в них отражался мягкий свет уличного фонаря. От такой близости самого дорогого человека на свете, по щекам Дуомеки от скул к подбородку прокатилась волна жара.
- Что тебе приготовить завтра на ланч? – спросил Ватануки, и лучник впервые увидел такую искреннюю и добрую улыбку, адресованную ни Куноги, ни Кохане-тян, а ему, Доумеки.
- Фугу! – выпалил Шизука.
- Ну нет, сволочь, почему надо было выбрать такую дурацкую рыбу!!!? Ее же задолбаешься готовить!! – пока Ватануки, по своему обыкновению скрежеща зубами, то хватался за голову, то беспорядочно размахивал руками, Доумеки смог обойти его и теперь шел чуть впереди. Это дало ему возможность всю оставшуюся дорогу спокойно приводить свои мысли в порядок. Периодически он подносил кончики пальцев к лицу и с досадой и смущением убеждался, что щеки все еще горят.


И маленький вопросик.

Вопрос: Чтобы вы мне посоветовали дальше?

1. Написать еще фанфик(и), являющийся(еся) логическим продолжением этого		18	(62.07%)
2. Написать отдельные фанфики по этому пейрингу		7	(24.14%)
3. Не писать никогда, ничего и ни за что		4	(13.79%)
Всего:		29

@темы: xxxHolic, Яой, Doumeki\Watanuki, G

---

Kissing Games

[Yharnam]

Название фанфика: Kissing Games
Автор: Alliterationhor
Оригинал: alliterationhor.livejournal.com/
Перевод: VardaElbereth aka Цветок Коноплянника
Бета: Shinigami
Фэндом: Tsubasa RC
Пейринг: КуроФай
Рейтинг: PG? Весьма слэшевый PG
Дисклеймер: Всё принадлежит CLAMP и автору.
Примечание: Попыталась перевести понравившуюся вещь. Но опыт переводов у меня пока небольшой... ^^'


- Я буду называть тебя по имени. За определенную плату.
- Да кем ты себя возомнил??? Чертовой Ведьмой Измерений?
- Каждый раз, когда я произнесу твоё имя – правильно – ты должен будешь… поцеловать меня.
- Какого?!..
- Все или ничего. Курогане.
Курогане зло посмотрел на него. Однако нагнулся и поцеловал Фая – быстро и целомудренно.
- Хм... Для начала – весьма неплохо. Но я предполагаю, что в будущем оплата станет более качественной.
- Ты даже не представляешь, как близок я сейчас к тому, чтобы убить тебя.
- Ну, я могу прекратить, как только ты этого пожелаешь.
Курогане показалось, что только что он продал душу дьяволу.

***

Вскоре Курогане пересмотрел условия их договора.
Правило первое: напевание его имени снова и снова – не считается, независимо от того, как бы Фай ни настаивал, что мелодия была чудесной.
Правило второе: пока имя не прозвучало полностью, а не как «Куро», пусть даже со всеми подобающими почестями – тоже незачет.
Правило третье: его имя должно быть использовано в разговоре или в качестве непосредственного обращения, а не произнесено просто так. Иначе не считается.
А Фай добавил четвертое правило: так как «Курогане» было «таки-им длинным именем», поцелуй-оплата должен длиться столько же, сколько оно звучало.

***

- Пятьдесят девять.
Поцелуй.
Курогане знал, что Фай будет тщательно следить за счетом.
- Шестьдесят.
Поцелуй.
Он знал это, потому что тоже считал. Потому что слишком хорошо знал мага, чтобы подозревать его в том, что он пытается получить несколько лишних поцелуев.
- Шестьдесят один.
Поцелуй.
- Все. Мы закончили.
- Нет, мы не закончили! – Фай схватил его за рубашку. – Ты должен мне шестьдесят три.
- Я насчитал только шестьдесят один.
- Я дважды назвал тебя по имени в разговоре с Шаораном сегодня днём. Знаешь, он так забавно на меня посмотрел…
- А ты все еще к этому не привык?
- Можешь спросить у него, если хочешь.
- Нет. Я тебе верю.
- Шестьдесят два.
Поцелуй.
- Шестьдесят три.
Поцелуй.

***

Однажды Фай сидел с кислым выражением лица.
- Я даже не знаю, почему ты жалуешься на то, как я тебя называю, в то время как ты мне такой чести не оказываешь!
- Ты хочешь, чтобы я тоже называл тебя по имени?
- А ты вообще помнишь, как оно звучит?!
- Хорошо. Мы заключим сделку. Каждый раз, когда я назову тебя по имени…
Курогане хотел сказать: «это отменит поцелуй, который я тебе должен».
То, что Курогане услышал от себя, было:
- Ты тоже должен будешь меня поцеловать.
Фай просиял.
- Договорились!
И тут же с энтузиазмом поцеловал Курогане.
- Дурак. Я же еще не произнёс твоё имя.
- А я плачу вперёд.

***

- Фай.
Фай потянулся и рассеянно поцеловал Курогане в щёку, едва оторвав взгляд от книги, лежавшей на коленях.
- Хм-м?
- Фай.
И снова быстрый, но задумчивый поцелуй:
- Да?
- Фай, - Курогане произнёс это с заметным раздражением.
Фай посмотрел на воина, сидящего перед ним на диване, и наконец-то понял.
- Ах, да, - он усмехнулся. – Курогане.
Курогане повернулся, притягивая мага ближе к себе, и одарил его поцелуем, занявшим гораздо больше времени, чем звучало имя. Фай перекинул сначала одну ногу, потом вторую через бедро Курогане, и книга упала на пол.
Спокойно: - Фай.
Поцелуй.
- Да?
- Я сбился со счета.
- Я тоже…

@темы: Tsubasa:RC, Яой, Kurogane\Fay, PG-13

---

Кроссовер(глава 3)

[Анянь, просто Анянь]

Автор: Роад-сан
Название: "Попробуй вернись целым" *временное название, афтор думает, афтору нужна помощь*
Дисклеймер: Герои не мои, я взял поиграться
Жанр: бред, кроссовер
Статус: в процессе
Фендом: xxxHolic + ещё один (неКЛАМПовский) фендом-сюрприз
Предупреждение:
сиё творенье сущий бред. Строго не судите – один из первых фанфикоф. По
поводу тайм-лайна – для Холика это примерно на момент первой ОВАшки,
для второго фендома ничего раскрывать не буду(после первой главы дано по
нему пояснение).

У автора проснулась совесть, и он решил продолжить своё безобразие и написать третью главу. Пожалуйста комментируйте фанфик - не давайте совести снова впасть в спячку.
Главы 1-2 www.diary.ru/~anime-x/p94404422.htm#more1

Глава 3

Глава третья. На пикник шагом марш.

- Мальчики! - Позвала своих работников Юко-сан. - я хочу сообщить вам одну новость. Завтра с утра мы идём на пикник, так что Ватануки остаётся ночевать в магазине.
- Что? Пикник? - хором удивились Волкер и Ватануки.
- Ага.
- Но Юко-сан... - запротестовали оба парня, но...
- Отказы не принимаются. К тому же, Ватануки-кун, я пригласила туда Химавари...
- Я с удовольствием пойду! - Ватануки сразу же переменился. Волкера это несколько озадачило. Но тут Ватануки вернулся в своё «обычное» состояние - хотя всё это значит, вы и этого чёртового Доумеки пригласили.
- Конечно.
- Я не пойду!
- Но Химавари-чан обидится, она так хотела пойти на этот пикник.
- Ннннннннннннну ладно, ради Химавари-чан...
- Вот и славненько!
- Э-э-э-э - перебил дискуссию Волкер - а меня никто не спрашивает, да?
- Да! - утвердительно ответила на поставленный вопрос Юко.
- Ну ладно, спорить, я так понимаю, бесполезно?
- Да!
- Ну что ж, надеюсь всё будет впорядке.

***
- Аллен-кун, тебе не тяжело всё это тащить?
- Н-нет - ответил Волкер, пытаясь не уронить «то, что нужно для пикника на природе». И это «то что нужно» весило килограммов 10, не меньше(всё что требуется для барбекю, в том числе и еда; саке; «подстилка» на траву; много всякой фигни - не мало всё это весит).
- Может помочь?
- Н-не надо, Кимихиро-ку-у-ун - Аллен чуть не уронил «груз», но устоял. Ватануки вообще был удивлён, как Волкер всё ещё не упал. Через некоторое время они пришли в полупарк-полулес, где Юко и решила сделать привал. Когда обустроили место отдыха и Ватануки начал готовить, подошли Химавари и Доумеки.
- Химавари-чааааннн! Коннитиваааааааа! - отвлёкся от своей работы Кимихиро.
- Привет, Ватануки-кун. Спасибо, что согласился пойти на пикник. А это твой друг? - Химавари заметила Волкера.
- Ага.
- Здравствуйте, меня зовут Аллен Волкер. А как ваше имя?
- Куноги Химавари. Рада знакомству.
- Очень приятно. - Аллен элегантно поцеловал ладонь Куноги*отчего Ватануки чуть не пришёл в бешенство*. Аллен заметил Доумеки. - А вы?
- Доумеки Шизука, - с холодом сказал Доумеки и парни обменялись рукопожатием. В этот момент Шизука почувствовал что-то странное. От Аллена исходила какая-то нечеловеческая аура. Доумеки не мог её видеть, но мог интуитивно ощущать. Дальше всё было как на обычном «Холиковском» пикнике (ну не знаю я как окрестить сию гулянку): Ватануки орал на Доумеки, что заставляло Химавари в очередной раз сказать мальчикам, какие они хорошие друзья, Юко и Мокона выпивали - одним словом идиллия, в которую Аллен старался не вмешиваться, тихо пожирая всю оставшуюся еду в сторонке и наблюдая за происходящим. Но тут Ведьма Измерений предложила поиграть в маджонг. Конечно же затащив в игру своих работников. Кимихиро отвертеться не удалось, а Аллен кое-как выкрутился: «Я же играть не умею. Можно я пока посмотрю?» И состав Юко-Мокона-Доумеки-Ватануки начал игру. Аллен не то что бы совсем ничего не знал о маджонге - он слышал, что есть такая игра в Азии и всё. Поэтому Волкер упорно вникал в процесс игры и просил по ходу объяснять ему правила. Через некоторое время (когда Ватануки уже почти проиграл), Аллен предложил замену - он будет играть вместо Кимихиро:
- Можно?
- Аллен-кун, ты уверен? Ты же раньше не играл никогда.
- Кимихиро-кун, не беспокойся. Я понял как играть и думаю, что у меня получится.
- Ватанукиии, не мешай Аллену приобщаться к Японской культуре, - разрешила присоединиться Волкеру Юко. Ещё через некоторое время Аллен уже отыгрался и был в наиболее выигрышной позиции. Последняя раздача. Иииии... Аллен снова побеждает.
- А-Аллен-кун, как у тебя это получилось? - Ватануки был ошарашен. Человек ни разу не игравший в маджонг смог победить Юко-сан и Мокону, при этом имея изначальное отставание.
- Это... ну мне маджонг чем-то напомнил покер, так что я смог довольно быстро освоиться.
-Покер? Аллен-кун, ты играешь в покер?
- Да, - в глазах Волкера мелькнул нездоровый огонёк, - хотите сыграть?
- Нет, пожалуй. - Ватануки немного испугался.
- Уже темнеет. Ватануки, Аллен, собирайте вещи - мы скоро уходим, - отвертелась слегка ошарашенная новой ипостасью своего временного работника Юко, - Доумеки, иди помоги им. Доумеки, как обычно послушался и пошёл помогать Ватануки:
- Эй.
- Я не эй! Тебе моё имя запомнить сложно?!
- Этот парень...
- Ты об Аллене?
- Угу. Он тебе не кажется странным?
- А? Ты о маджонге?
- Нет. Просто...
- Ась? Что просто? Договаривай свои фразы!!!!
- У него тёмная аура...
- Аура?
- Или вроде того.
- ЧТО ЗНАЧИТ ВРОДЕ ТОГО?!!!
- Будь с ним настороже.
- Аллен неплохой человек, в отличие от некоторых.
- ...
- ТЫ МЕНЯ СЛУШАЕШЬ?!!!

***

Юко, Мокона, Доумеки (согласившийся помочь и тащивший половину «груза»), Ватануки и Аллен возвращались в магазинчик. Аллен и Ватануки шли слегка позади и разговаривали:
- Ну как тебе?
- Было весело.
- Это...
- Химавари очень милая. Она твоя девушка?
- Н-н-ееее-т, ты не подумай... она мне нравится но не то чтобы..
- Ясно. Она твой друг, ведь так?
- Ага. Она очень хорошая, неправда ли?
- Да. Она напоминает мне одну мою подругу из ордена, Ленали *тихо себе под нос: мне показалось, или у них даже голоса одинаковые*
- А?
- Ну что-то у них есть общее, и внешне и по поведению *тихо: главное чтоб у Химавари не было безумного братика*
- Ясно. Если она такая же милая как и Химавари-чан, то я хотел бы с ней познакомиться.
- А-а, да*и почему мне так.....страшно....КО-МУ-РИ-НЫ....блин, думать о хорошем....* - кстати, этот Доумеки...
- Скажи он неприятный тип! Весь такой пофигистичный, наглый...
- А-а-ага, но поверь, бывает хуже.
- Ещё хуже?! Куда ещё?!
- Ты не встречался с Кандой... ПАФОСНЫЙ, НАГЛЫЙ ИДИОТ, КОТОРЫЙ НЕ МОЖЕТ ДАЖЕ МОЁ ИМЯ ЗАПОМНИТЬ!!! «Мояши, Мояши», тоже мне. Делает вид, что самый крутой...КАК ЖЕ ОН МЕНЯ БЕСИТ, - высказался Волкер. Ватануки слегка удивился: обычно Аллен очень спокойный и добрый, а сейчас... - хуже Канды есть только один человек...
- Кто?
- М-м-м-мой учитель... - и Аллен впал в депресняк.
- Учитель? - Кимихиро заметил, что Волкер совсем поник, - а, ладно давай сменим тему... - и они стали разговаривать о всякой ерунде. Вскоре «компашка» подошла к магазинчику. Ватануки приготовил Юко, Моконе и Аллену обед и отправился домой. Аллен, поев, отправился спать, даже и не предполагая, что вскоре случится.

Вопрос: Ну как вам?

1. Отлично		4	(21.05%)
2. Нормально		7	(36.84%)
3. Ужас		5	(26.32%)
4. Идея неплохая, но исполнение так-себе		1	(5.26%)
5. Можно было и получше		0	(0%)
6. Автор сошёл с ума?		2	(10.53%)
7. По сравнению с предыдущими главами стало лучше		0	(0%)
8. Раньше было лучше*аффтор, куда ты катишься?*		0	(0%)
Всего:		19

@темы: Кроссовер, xxxHolic

---

Уязвимость

[katjes_es_es_es]

Автор: Tiygra
Перевод: Я
Бета-сан: chibi_chio
Фэндом: Холик
Пэйринг: ДоуВата
Рейтинг: Наверное, Р-13. А так сёнен-ай, драма, мистика и тэдэ
Дисклеймер: Да если б это всё было моим... *улетела в фантазии*
Примечание: Замираю в глубоком пардоне, что так долго не выкладывала. Зато эта глава сама длинная, так что наслаждайтесь))

Часть пятая (и заключительная): Правила договоров

Когда Ватануки впервые встретил Доумеки, он сразу же невзлюбил его. Для этого не было особой причины, по крайней мере, Ватануки не помнил таковой; лишь мгновенная внутренняя реакция. Уже через несколько секунд он начал выделять отдельные черты Доумеки, которые ему не нравились: его спокойное изящество, его красивое лицо, его ум, его атлетизм, его благородные манеры. Все качества, которые должны были быть достоинствами, которые и были бы достоинствами, если бы речь шла о ком-нибудь другом, стали в случае Доумеки предлогом для бессмысленной антипатии, которую испытывал к нему Ватануки. Сближение с ним лишь усугубило ситуацию, заставило Ватануки ещё отчаянней и ещё безуспешней искать причину, лежащую в основе его враждебности к такому хорошему человеку. Он не мог найти объяснения. Как ни крути, этот человек должен был быть его другом. Этот человек был таким совершенным, что у Ватануки ныло в груди.
Когда Доумеки впервые встретил Ватануки, его сразу же потянуло к нему. Для этого не было особой причины, по крайней мере, Доумеки не помнил таковой; лишь мгновенная внутренняя реакция. Уже через несколько секунд он начал выделять отдельные черты Ватануки, которые должны были оттолкнуть его: его явная враждебность, его невероятное нахальство, его нескладное тело, его нездоровый вид. Все качества, которые должны были бы стать недостатками, которые и стали бы недостатками, если бы речь шла о ком-нибудь другом, в случае Ватануки вызывали умиление из-за необъяснимого влечения, которое испытывал к нему Доумеки. Сближение с ним лишь усугубило ситуацию, заставило Доумеки всё легче замечать доброту и мягкость, которую Ватануки хранил для других людей, пряча от него. Надежды не было. Как ни крути, он должен был сдаться. Этот человек так ненавидел его, что у Доумеки ныло в груди.
Ватануки притягивал к себе свою проблему, но вместе с ней же и её решение.
Доумеки претил единственному человеку, который нуждался в его помощи также, как Доумеки нуждался в нём.
Это было у них в крови, даже если они никогда раньше этого не подозревали. Но сойдясь вместе, чтобы увеличить свои силы, они также начали уравновешивать друг друга. Чувства, которые не были их собственными, пошли на убыль, и тогда истинные эмоции, пустившие корни на глубине, стали наконец пробиваться наружу.

Ватануки почувствовал, как сильно потеют его руки, когда на следующее утро повернул ручку своей двери. Там, снаружи, его ждёт человек, который каким-то образом перевернул его мир вверх дном. Он провёл весь вечер, думая о нём, всю ночь, видя сны о нём, и всё утро, готовя для него.
Но, к его большому удивлению, Доумеки за дверью не оказалось.
Ватануки тупо уставился на пустое место, где должен был стоять его друг. Потом он повертел головой туда-сюда, всё ещё ожидая увидеть в другом конце коридора чёрную школьную форму человека, который только вчера вечером пообещал ему, что обязательно придёт. Насколько он знал, Доумеки всегда лез из кожи вон, чтобы сдержать данное слово. Так почему же Ватануки не смотрел сейчас в пронзительные золотые глаза?
Тихий шёпот из плохого сна проник в мысли Ватануки. "Я всегда буду защищать тебя. Это – обещание".
Уже начиная беспокоиться, Ватануки закрыл дверь на ключ и сбежал вниз по лестнице. Может быть, Доумеки ждёт его внизу. Нет? Или на улице? Ватануки вышел из подъезда, посмотрел направо и налево и очень удивился внезапному облегчению, которое он испытал, увидев, как Доумеки появляется из-за угла. На секунду показалось, что Доумеки прихрамывает, но когда он заметил Ватануки, его лицо посветлело, и он быстро пошёл к нему абсолютно нормальным шагом.
- Никогда бы не подумал, что застану тот день, когда Мистер Совершенство будет непунктуален.
Доумеки внимательно посмотрел в лицо Ватануки, будто пытаясь распознать, сердится ли он или нет. Он быстро понял, что Ватануки лишь дразнит его, и позволил себе лёгкую улыбку.
- Я просто хотел, чтоб ты прочувствовал, каково мне обычно приходится.
Ватануки открыл было рот, чтобы выдать в ответ достойную остроту, но его собеседник продолжил говорить.
- Какой вид договора заключим сегодня?
Ватануки захлопнул рот, отвёл взгляд в сторону и судорожно сглотнул. Ну же, давай, ты вынашивал этот план всю ночь. Нельзя отступать в последний момент! Будь сильным! Теребя ткань на коробке с бенто, он поднял глаза на своего друга. Доумеки наблюдал за ним краем глаза и выглядел со стороны так, будто ответ его абсолютно не интересует. Если не обращать внимания на тот факт, что он перестал дышать.
Просто сделай это, быстро и решительно, как будто отрываешь лейкопластырь. Смотря куда-то вдаль, чтобы не видеть глаз Доумеки и не потерять самообладание, Ватануки протянул ему бенто.
- Пожалуйста, помоги мне.
Ему показалось, что он услышал, как разбивается сердце Доумеки.
- Ш… Шизука.
Он точно услышал, как Доумеки снова вспомнил, что нужно дышать.
Поскольку Ватануки смотрел в другую сторону, он слегка вздрогнул от неожиданности, когда тёплая, немного вспотевшая ладонь на секунду сжалась вокруг его руки, прежде чем скользнуть вниз к бенто. Покрываясь слоями красной краски, Ватануки не без лукавства подумал, что в его власти было заставить руки Доумеки вспотеть.
- Тогда пошли, Кимихиро?
Ватануки улыбнулся ему; он был рад, что его имя так славно звучало из уст Доумеки.
- Конечно!

Дзинь!
Ватануки сидел на полу в нескольких метрах от Доумеки, который был одет в свою форму лучника. До того, как начинались уроки, оставалось ещё довольно много времени – они пришли сегодня в школу очень рано, потому что скоро должно было состояться соревнование по стрельбе, и Доумеки, преданный этому виду спорта, не упускал ни одной возможности потренироваться.
Дзинь!
Несколько последних стрел попали совсем рядом с самым центром. Ватануки однажды попробовал заняться стрельбой из лука, но не смог заставить стрелу пролететь и трёх метров, так что сейчас он был соответственно восхищён. Это, оказывается, намного приятнее - просто признать, что в душе он восхищается Доумеки, чем подавлять эти чувства и оговаривать его, думалось Ватануки.
- Эй… Шизука.
Брямс!
К удивлению обоих, стрела, которую Доумеки спустил в тот момент, сошла с ума и ударилась об стенку в нескольких метрах от мишени. Доумеки так укоризненно посмотрел на заблудившуюся стрелу, как будто она совершила предательство.
- О, извини. Похоже, я нарушил твою концентрацию, - виновато сказал Ватануки.
Доумеки помотал головой и выбрал другую стрелу.
- Что ты хотел сказать?
- А, это… Чёрт, что же я хотел сказать? – Ватануки смущённо почесал голову, а потом резко поднял взгляд. – Ах да. Шизука…
Доумеки, который в тот момент натягивал тетиву, уронил стрелу на пол. Она стукнулась об паркет в двух шагах от Ватануки. Мальчик уставился на неё с недоумением, прежде чем перевести взгляд на лицо лучника. Тот стоял с закрытыми глазами (от досады? От смущения?) и как раз тяжело вздыхал. Ватануки в замешательстве склонил голову набок, но потом края его рта медленно растянулись в ухмылке. Подобрав под себя ноги, он поднял с пола стрелу и отдал её неловкому стрелку. Ватануки удостоверился в том, что его пальцы легко касаются рук Доумеки, когда он спросил дразнящим шёпотом:
- В чём дело, Ши-зу-ка?
Большие руки схватили его, прямо вместе со стрелой, и рывком притянули ближе. Глаза Ватануки расширились от неожиданности, встретившись с обжигающим золотом, и он почувствовал себя намного менее самоуверенным. Неужели его поддразнивание зашло слишком далеко? Затем золотой взгляд перешёл на его губы, и он понял, ох, поддразнивание действительно зашло слишком далеко. Доумеки очень походил на голодного волка, готового разорвать его на куски. Очень сильного… мощного… волка…
Прежде чем Ватануки смог решить, испуган он или возбуждён, над территорией школы прозвенел звонок, возвращая их к реальности. Доумеки надо было поторопиться, чтобы успеть переодеться и вовремя прийти на урок. Он очень неохотно отодвинулся, забрал стрелу и собрал остальные вещи. Ватануки остался стоять на месте, будто застыв в состоянии некоего транса, в то время как Доумеки исчез в раздевалке. Вздрогнув, Ватануки собрал свои вещи и направился в класс.
Доумеки был зол на себя за то, что так потерял самоконтроль. Он резко распахнул дверцу своего шкафчика и сорвал с вешалки форму, чуть не проглядев при этом записку, вылетевшую наружу. Она пропарила вниз и приземлилась на его ноге – чистый, белый конверт. Заинтересовавшись, Доумеки поднял его и посмотрел на другой стороне. Там печатными буквами стояло: Для Доумеки. Он открыл конверт, вытащил простой белый листок бумаги, и тут же его мрачное выражение лица стало ещё мрачнее.
«Он лишь играет с тобой»
Оглядев раздевалку, он не увидел ни одного человека, ни даже признаков того, что кто-то уже был там этим утром. Доумеки был абсолютно уверен, что письма ещё не было в шкафчике, когда он вешал туда форму. Неужели кто-то следил за ними во время тренировки? Но записка была напечатана; она должна была быть подготовлена заранее. Кто же мог знать о них?
Единственной кандидатурой, которая приходила ему на ум, была Юко, просто потому, что она, похоже, всегда знала, что происходит с её работником. Но он не мог себе представить, чтобы Юко оставила ему такую записку, которая явно должна была ранить его. Тогда… Кто? И зачем?

Второй звонок застал Доумеки, как и положено, в классной комнате. Он и его одноклассники встали и поклонились вошедшему учителю. Начался первый урок, но на этот раз примерный ученик не мог сосредоточиться на предмете. Его тетрадь лежала перед ним девственно чистая, и он рассеяно крутил в пальцах карандаш, смотря невидящим взглядом на доску. Где-то за стеной сидел виновник его невнимательности и наверняка тоже не слушал учителя. Думал ли он тоже о нём? И о каких-то других вещах?
Всего за пять коротких дней их отношения кардинально изменились. Доумеки был в таком отчаянии, когда его глаз начал показывать ему тёмный туман, застилающий его поле зрения, поле зрения Ватануки, но, как бы Доумеки ни бегал и ни искал своего друга, он нигде не мог его найти. В конце концов, он наконец нашёл Ватануки и в ярости отправил монстра в небытие; его сердце чуть не разбилось, когда мальчик, испуганный до смерти и раненый, упал в его объятия и прижимался к нему, пока изнеможение не одержало верх. Может, Доумеки и не умел хорошо показывать свои чувства, но почему же Ватануки не понимал, что он ему не враг? Что он не стремится как-то усложнить ему жизнь? Что Ватануки… ему не безразличен?
Поцеловав его под водой в полубессознательном состоянии, Ватануки застиг его врасплох. Пока Доумеки приносил воздух тонущему товарищу, он запрещал себе думать об этом, как о чём-то большем, чем операция по спасению, хотя и знал, что если они выберутся оттуда живыми, ощущение мягких губ на его губах ещё долго будет будоражить его сны. Но тот поцелуй, который он получил в итоге, никак нельзя было принять за что-то иное – потребовалось много времени, прежде чем он смог уснуть той ночью.
Однако поцелуй, который последовал два дня спустя, поразил его до глубины души. В тот момент будущее, как его представлял себе Доумеки, разукрасилось бесконечными возможностями. Казалось, в первый раз в жизни он мог позволить себе питать надежду. Может быть, ему не придётся провести остаток жизни, будучи игнорированным, осыпанным оскорблениями и раненым тем человеком, вокруг которого – так уж вышло! – вращался его мир. Он чувствовал, как силы, над которыми он был не властен, как фонтан вырываются из его души и покровительственно укутывают мальчика, за которым он уже был бы готов последовать на край света, нравится это тому, или нет. Неужели это всё было лишь сном? Это казалось слишком прекрасным, чтобы быть правдой, этого просто не могло происходить на самом деле; и всё же он чувствовал, как чужие пальцы играют с его волосами, и тонкое тело, которое он крепко обнимал, было тёплым и настоящим. Впервые за всё время Доумеки подумал, что всё действительно может измениться.
А потом поцелуй прекратился, и Доумеки понял, что его слишком далеко занесло. Ватануки просто хотел заключить договор; это он, Доумеки, взял и превратил всё это в очень неловкую ситуацию. Он был бесконечно благодарен, что Ватануки решил замять это происшествие, вместо того, чтобы по своему обыкновению использовать его против него. Отныне он обязан был быть ещё более осторожным, держать себя под ещё более строгим контролем. Но тот ущерб, который он нанёс себе самому, было невозможно исправить. Он позволил себе всерьёз допустить возможность будущего, о котором он так усиленно старался не мечтать. Если теперь всё станет ещё сложнее, то это, чёрт возьми, будет лишь его вина.
А потом всё действительно стало сложнее. Он потерял зрение. И у него не было другого выхода, кроме как поставить Ватануки в бесспорно очень неловкое положение. Всё время чувствуя руки, обнимавшие его, Доумеки боролся скорее с самим собой, чем с противником. Хотя в тот момент ему лишь хотелось насладиться этим ощущением, он отказывался позволить себе такую дерзость и пытался закончить миссию как можно быстрее, пока не начал снова мечтать о радужном будущем. Но этот идиот так всё усложнял! Сначала он взял и заснул у него на руках, что уже само по себе было достаточно ужасно, а, проснувшись, ещё и начал ёрзать туда-сюда! Но только когда лицо Ватануки оказалось в нескольких сантиметрах от его лица, только когда он почувствовал в темноте горячее дыхание, Доумеки наконец понял, что Ватануки делает это специально.
Ну, ты, маленький ублюдок, думал Доумеки в ярости, мне уже достаточно тяжело сдерживать себя, когда ты в неведении. А как мне, по-твоему, сдерживаться, когда ты меня провоцируешь?
А потом Ватануки сел ему на колени, и в голове Доумеки всё смешалось. Зачем ты это делаешь? Я так старался! Он метался под тяжестью Ватануки, пытаясь удержать своё тело под контролем.
Я не смогу прекратить мечтать, если ты будешь всё время давать мне надежду! Я не смогу… не смогу… Внезапно жадный поцелуй захватил его губы, и в этот раз этому не было никакого оправдания.
Если Ватануки собирался дать ему то будущее, о котором он не смел даже мечтать, то, чёрт возьми, он примет это предложение!
Школьный звонок резко прервал мысли Доумеки, и до него дошло, что он пропустил весь урок. Расстроившись, он решил сходить в уборную, чтобы умыть лицо холодной водой. Может быть, это его разбудит. Кроме того, некоторые определённые мысли доставляли ему… проблемы.
Шагая по коридору, Доумеки вспомнил вчерашнюю прогулку до квартиры Ватануки после того происшествия. На тот момент он уже решил, что больше не пустит всё на самотёк. Хотя Доумеки знал, в каком смущении пребывал мальчик, он также знал, что если он отпустит Ватануки не говоря ни слова, тот при следующей встрече либо снова притворится, что ничего не произошло, либо попытается как-то выкрутиться. Ничего не выйдет, придурок ты мой. Я не позволю нам больше возвращаться к статус-кво. К его удивлению, это оказалось не так уж сложно. Не имея времени, чтобы собраться с мыслями и восстановить рухнувшие стены в своей душе, Ватануки больше не мог прятаться. В тот момент не было ни договора, ни чрезвычайного положения, ни сиюминутного желания, которые могли бы оправдать поцелуй на пороге его квартиры. Неужели это значило, что он… это и подразумевал?
Доумеки плеснул холодной воды на лицо, что сразу взбодрило его. Когда он вытащил из кармана платок, чтобы вытереть руки, на пол упал белый конверт. Доумеки вперился в него взглядом со жгучим предчувствием чего-то нехорошего. Ну никак не мог кто-либо положить конверт ему в карман так, чтобы он ничего не заметил, если только этот конверт не попал туда вместе с первым в шкафчике в раздевалке. В этом случае, не должно ли в них стоять одно и то же? И на этом конверте Доумеки чёрным по белому значился правомерным адресатом. Он поднял письмо и осмотрелся, чтобы удостовериться, что никто не подсматривает, но он был один. Выкинуть конверт было некуда, да это было бы и трусливым выходом из положения. Разорвав конверт и вытащив записку, Доумеки усмирил эмоции на своём лице и повернул листок.
И тотчас отбросил его, будто обжегшись.
Невозможно! Он уставился на записку в раковине, как будто она была одним из духов, которых он не мог видеть, в то время как она пропитывалась каплями воды. Это… это всего лишь совпадение! Он включил воду, дал бумаге превратиться в месиво и спихнул её в сток. Потом, почему-то пристыженный своей реакцией, он развернулся и пошёл в класс, сгорбившись и погрузившись в размышления.
В этом мире нет совпадений, часто говорил Ватануки, цитируя свою работодательницу, только неизбежное. Но чтобы в записке стояло именно эта фраза, и чтобы он прочитал её именно в тот момент… всё указывало на то, что это было не заранее подготовленное письмо, а опровержение его собственных мыслей!
Когда он снова сел за свою парту, казалось, что на него опустилась тёмная грозовая туча. А ведь день начался так хорошо. Не считая той колючей виноградной лозы с заброшенной изгороди, которая чуть не опрокинула его, как раз когда рядом проезжала машина. Ему еле-еле удалось устоять на ногах пару секунд, чтобы избежать столкновения, но он всё равно заработал несколько царапин, которые сильно жгли всю дорогу до дома Ватануки. Но уже скоро боль исчезла, и они, наконец, стали обращаться друг к другу по имени. Если бы он только мог избежать продолжения этих дурацких посланий, этот день мог бы стать чудесным началом его новых отношений с Кимихиро.
И всё-таки текст записки не давал ему покоя
«Он никогда не будет это подразумевать»

Пытаясь переписать ещё одну строчку с доски в тетрадь, Ватануки в несчётный раз, морщась, потёр лоб. Наверное, носить старые очки было не самой умной идеей. Из-за неправильных диоптрий у него разыгралась жуткая головная боль. Каждый раз, когда он хотел перевести фокус от тетради вдаль на доску или наоборот, его пронзала боль, как будто кто-то вгонял ему нож между глаз. В конце концов, он снял очки и закрыл глаза ладонями, поняв, что сегодня нормально учиться у него не получится. Сколько ещё до обеда? Аспирин и вкусная еда наверняка помогут ему избавиться от головной боли. И хорошая компания.
Должно быть, он незаметно задремал, потому что звонок на большую перемену резко заставил его проснуться. Ватануки ещё никогда не был так рад концу урока; он надел очки и собрал свои вещи. После короткой остановки в медпункте, он помчался к обычному месту, где он и двое его друзей вместе перекусывали. Химавари уже была там, и уже один её вид сразу поднимал настроение.
- Химавари-тяяяяяяян! – радостно завопил он и невольно вздрогнул, когда собственный громкий голос кувалдой ударил в голову. – Ты сегодня выглядишь просто восхитительно!
- Спасибо, Ватануки-кун. Я была бы рада сказать то же самое, но у тебя какой-то бледный вид. Всё нормально?
- О, ах, это – слабо рассмеялся он, в то время как они развязывали платок на бенто и расстилали подстилку на траве. – У меня совсем немножко болит голова. Я вчера потерял свои очки, а мои старые решили меня доконать.
- Это ужасно, - ответила она с прелестным сочувствием, - ты уже принял какое-нибудь лекарство?
- Да, только что взял у медсестры. Надеюсь, что оно подействует к концу перерыва.
- Хорошо бы так! А где ты потерял очки? Может, мне помочь тебе поискать их после школы?
- А! Нет, не стоит, Химавари-тян, но большое спасибо за предложение! Я вообще-то имел в виду, что они разбились, - на этих словах он как раз закончил аккуратно расставлять лакированные коробки, полные еды, - где Шизука? Я думал, что он уже давно здесь с нашим питьём.
- Я слышала, что его задержал учитель после занятий. Видимо, он весь урок витал в облаках, даже читал записки… очень на него не похоже.
Ватануки посмотрел вдаль, следя за полётом птички над лужайкой. Держу пари, что это были любовные письма от его поклонниц, угрюмо подумал он, когда вдруг прямо перед его глазами возникло лицо Химавари, так что он даже подскочил от неожиданности. Химавари улыбалась во весь рот, и в её улыбке было что-то лукавое.
- Итак, с каких пор ты начал называть его по имени?
- Я… что? Я такого никогда не делал! Не знаю, о чём ты, - к своему ужасу, Ватануки почувствовал, что его щеки становятся горячими. Подумав о сегодняшнем утре, он автоматически вспомнил вчерашнее «приключение», а об этом он уж точно не хотел думать в присутствие Химавари. Он так замотал головой, что всё его тело закачалось.
- Но это же замечательно! Это же показывает, как вы близки друг другу! Вам так повезло иметь такую крепкую связь!
- Нееееет, Химавари-тян! Как ты всегда приходишь к этому выводу? – дико размахивая руками, Ватануки вернулся на свой привычный, удобный режим. – Это не то, что ты думаешь! Ш… То есть, Доумеки и я, мы с ним просто… просто…
- Просто что? – спросил бесстрастный голос. Вздрогнув, Ватануки поднял глаза на предмет их дискуссии, который стоял над ними с напитками из автомата и был определённо рассержен. Чувствуя себя немного виноватым, Ватануки встал и взял банки из его рук.
- Ну, знаешь, мы, мы просто… дурачились.
- Какие ещё «мы»? – спросил Доумеки, и теперь Ватануки был абсолютно уверен, что он зол именно на него. Не говоря ни слова, опоздавший развернулся и отправился восвояси.
- К-куда ты идёшь?
- Домой. Мне сегодня что-то нездоровится.
Наблюдая, как удаляется Доумеки, Ватануки испытал странное, будто тянущее его вниз ощущение. Звуки становились менее чёткими, цвета – менее яркими, даже в воздухе, казалось, не стало жизни. Это было от того, что его мучила совесть из-за ухода Доумеки? Нет, что-то на самом деле растворялось, исчезало…
Наш договор пропал!
Ватануки в шоке смотрел на удаляющуюся фигуру. Почему? Как? Что произошло? Каждый договор должен длиться в течение одного дня! Как он мог… разорваться? В его мысли, с самого дна его воспоминаний о вчерашнем дне, проникли слова Юко. Почти все договоры могут быть расторгнуты противоположным действием той же силы. Письменный договор можно уничтожить, пожатие руки… что-то там ещё. Что там было насчёт устных договоров? Отрекаться, отказываться, что-то в этом роде. Он проиграл в уме свой разговор с Химавари-тян, но при всём желании не мог понять, что из его слов могло бы быть воспринято, как отказ от просьбы о помощи. Как отречение от их с Доумеки отношений - может быть, но это же не имеет никакого отношения к договору. Почему он исчез? Это было нелогично!
Ватануки рухнул на подстилку и опустил взгляд на напитки в своих руках. Там был лимонад для Химавари, фруктовый напиток для него и зелёный чай для Доумеки. Вокруг банки с чаем – как странно – завернулся белый конверт, прилипший из-за конденсата. Заинтересовавшись, Ватануки отлепил конверт и прочитал на нём: Для Доумеки. Не обращая внимания на то, что письмо чужое, Ватануки сломал печать и вытащил листок бумаги, находившийся внутри. Он развернул записку и уставился на неё в недоумении. На ней ничего не стояло, но ему почему-то стало жутко. Зачем кому-то посылать Доумеки пустое письмо?
Ватануки ел свой ланч в угрюмом молчании, а Химавари без энтузиазма что-то говорила, печально поглядывая на него. Как быстро изменилось его настроение, хотя Доумеки сказал всего несколько слов! Когда перемена, наконец, закончилась, они почти ничего не съели. Без Доумеки это было уже не то.

Когда Ватануки снова вернулся в реальность, уроки уже закончились, и он проходил сквозь школьные ворота вместе с толпой других учеников. Вторая половина дня была как в тумане; он не помнил ни одного слова из того, что рассказывали учителя. Он просто хотел, чтобы она поскорее закончилась, и вместе с тем боялся этого. С тяжёлым сердцем он направился к дому Юко, уходя прочь от толпы и оставаясь в тишине.
Он прошёл прямо мимо Юко, и только потом оторвал взгляд от своих ботинок и обернулся. В недоумении, он поспешил назад к ней. Юко стояла, прислонившись спиной к стене, прячась от солнца под парасолью.
- Юко-сан, что Вы здесь делаете? Вы сегодня куда-то идёте?
- Нет, - ответила она, скривив губы в ухмылке, - но со мной сегодня случилась удивительная вещь. Один бродяга появился на улице перед магазином и попросил меня об услуге. Похоже, что даже когда вы ссоритесь, твой сторожевой пёс не хочет, чтоб ты шёл домой один.
- Доумеки… попросил Вас прийти? – изумился Ватануки. Чувство вины снова окатило его с ног до головы. Уставившись себе под ноги, он поплёлся следом за Юко, чувствуя, как вопросы жгут его сердце. С чего начать? Что сказать? Что уже известно Юко?
- Скажите… Юко-сан?
- Да, Ватануки Кимихиро?
- Вы не могли бы рассказать мне побольше о… договорах?
- Что бы ты хотел узнать?
- Предположим, договор пропал, хотя ты не сделал ничего, что могло бы его расторгнуть. Как такое может быть?
Юко повернула голову и грустно посмотрела на сгорбившегося мальчика.
- Самая вероятная причина - это то, что это был другой вид договора, чем ты думал. Как он был заключён?
- Сегодня утром… я, как положено, попросил Доумеки о помощи, и он согласился. Разве это не устный договор?
- Это было всё, что ты сделал?
Ватануки покраснел, но сегодня они не целовались, так что проблема была не в этом. Он сморщил лоб, пытаясь вспомнить что-нибудь ещё, потом он резко поднял голову и встретил глаза Юко, понимая всё.
- Мы стали называть друг друга по имени!
- А, теперь всё становится ясно. Ваш устный договор о помощи был заглушён более сильным договором: договором дружбы. Вы с Доумеки заключили его сегодня утром, однако сейчас… он исчез.
Она сузила глаза и остановилась, смотря на своего работника из-под тяжёлых ресниц. Она ждала вопроса.
- Как… - он сглотнул и попробовал ещё раз, - как договор дружбы может быть разрушен?
- Ощущением предательства.
Ватануки уставился на Юко с раненым и шокированным выражением лица человека, которому дали пощёчину. Возобновив свой путь, Юко продолжила почти весёлым и деловым тоном.
- Я говорю «ощущением», потому что дружба может быть разрушена, даже если никакого предательства не было, но один из участников так думает. Это на самом деле довольно трагично, потому что это значит, что третье лицо может разрушить чей-то договор дружбы, не касающийся его; для этого ему нужно лишь посеять зерно сомнения. Но с другой стороны, договор, разрушенный таким образом, может быть возобновлён нахождением истины и восстановлением доверия. Мало что может исправить настоящее предательство.
- В-в-в… - со стыдом Ватануки осознал, что у него режет глаза и горло стянуло так, что он едва может говорить, - в нашем случае кто-то вмешался?
Юко милостиво притворилась, что не заметила его страданий.
- Возможно. Дай-ка мне карточку из твоего кармана.
Ватануки удивлённо вытащил её; он уже совсем забыл о существовании этой загадочной пустой записки. Отдав письмо Ведьме Измерений, он следил за ней молящими глазами, пока она внимательно рассматривала листок. Её лицо потемнело, и она произнесла вердикт.
- Это зерно.
- Что это ещё значит – «зерно»? Может быть, раньше, до того, как оно проросло и было переработано в бумагу…
- Оно было посажено на Доумеки одним растением, вероятнее всего, сегодня утром, до того, как вы заключили договор, и он был наиболее уязвим. Оно, должно быть, обладало большой мощью, чтобы пробиться через защитные барьеры, данные Доумеки природой. А когда зерна оказались на Доумеки, они нашли плодородную почву, подпитывая его неуверенность и усиливая его сомнения. Текст, которого сейчас не хватает на листке, - Юко помахала пустым бланком, - однозначно служил их средством общения. Для нас он пуст, но видимо на Доумеки те слова оказали сильное воздействие, если договор, к которому вы так долго шли, был так легко расторгнут.
Ватануки переваривал это какое-то время, пытаясь решить, хорошие это новости или плохие.
- В общем, это означает, что всё ещё можно исправить… не так ли?
- Всё не так просто. Название «зёрна сомнений» не значит, что проблемы начались из-за них. У них получилось пустить корни только потому, что у них уже была пища. Если ты хочешь избавиться от этих паразитов, ты должен сделать их «хозяина» непригодным для потребления. Другими словами, ты должен распознать и прогнать тревоги, давно поселившиеся в сердце Доумеки.
Ватануки почувствовал, как его сердце проваливается куда-то в желудок. Умерла последняя надежда. Прогнать скрытые тревоги Доумеки? Как? Это парень непробиваем, как кирпич. Как он может разгадать тайны, спрятанные за этими золотыми глазами? Что он вообще знает о Доумеки? Что он живёт в храме вместе со своими родителями, и что его дед был могущественным жрецом. Он успевает по всем предметам, великолепный стрелок из лука, и ему симпатизируют все его сверстники. У него большие познания в народных сказаниях и истории, он широких взглядов о мире за гранью собственного восприятия, уравновешен, надёжен… совершенен. Ватануки слишком хорошо осознавал все достоинства Доумеки, всё-таки не так давно они ещё доводили его до белого каления. Однако, даже позволив себе признать, что всё это на самом деле хорошие качества, ему до сих пор не приходило в голову, что Доумеки тоже лишь человек, как и он сам. Что он не твёрдый, как скала, что бы ни говорила его каменная мимика, и обладает живым, ранимым сердцем из плоти и крови. Таким ранимым, что он хорошо скрывал это, не позволяя эмоциям отражаться на его лице.
Я… Я отвратительный монстр, вдруг осознал Ватануки.
Как камни, подающие ему на голову, в его память врывались события последних дней и тяжело опускались на его совесть. Он сделал удивительное открытие, что Доумеки в глубине души испытывает к нему такие чувства, какие мужчина не должен испытывать к другому мужчине, и, что самое удивительное, он к тому же обнаружил, что ему самому не чужды эти мысли. Однако… он бы никогда не стал обращаться с Химавари-тян так, как он сейчас обращался со своим новым «бойфрендом». Их отношения продвинулись не из-за искренних чувств. Они продвинулись потому, что Ватануки был полон высокомерия, нашёл чужую слабость и купался в пьянящем ощущении триумфа.
Что я наделал? Разве удивительно, что он полон сомнений? Он практически преподнёс мне своё сердце на серебряном блюде, а я лишь повертел им, для своего дешёвого послеобеденного развлечения!
Юко с покорной грустью смотрела на то, как меняются эмоции на лице молодого человека. Она могла себе представить, что творится внутри её дорогого работника. Она знала, что для него это было горьким уроком, но также и необходимым. Юко подождала, пока Ватануки не поварился достаточно долго в собственном соку, затем прервала его мысли важным замечанием.
- Надеюсь, что с Доумеки всё в порядке. Эмоциональная рана, казалось бы, уже довольно страшна сама по себе, но растение, которое вырастет из этих зёрен, подвергнет опасности и его здоровье. Ведь ваш договор исчез, и силы Доумеки уменьшились.
Тревога мгновенно охватила Ватануки, и его первой мыслью было метнуться к храму Доумеки. Только сейчас он заметил, что Юко всё это время вела его улицами, находящимися неподалёку оттуда. Конечно. Наверняка она знала, что с Доумеки было что-то не в порядке, в тот же миг, когда она увидела его у ворот своего магазина. Слабое тепло пробилось сквозь панику Ватануки, когда он понял, что в лице Юко он всегда будет иметь союзника (даже если это будет не совсем бесплатно). Приближаясь к цели, он задумался о задаче, стоящей перед ним, и вновь ему в голову пришла проблематика договоров.
- Юко-сан, существуют ли более сильные, более длительные договоры? Эти зёрна наверняка не тронули бы его сегодня утром, если бы он был защищён. Или, может быть, существуют договоры, которые нельзя разрушить?
Ведьма смотрела вдаль с ничего не выражающим лицом.
- Всё, что может быть создано, может быть разрушено. Ни в этом мире, ни в других, не существует ничего, что не может быть уничтожено. Договор – это лишь согласие между двумя или более участниками. Искренность и совместные усилия – вот то, что придаёт договорам силу.
Она вздохнула и опять повернулась к Ватануки.
- Что касается договоров, которые действуют не один день, а пока их не расторгнут – таких существует большое количество. Собственно, ваш договор дружбы сегодня утром был одним из них. Каждый шаг вперёд в отношениях между двумя людьми является договором, поэтому люди часто отмечают его каким-либо материальным символом своей связи. Обмен предметами довольно популярен среди друзей и влюблённых. В некоторых культурах самая крепкая дружба отмечается смешиванием крови. Брак является многоаспектным договором, из чего только ни состоящим, начиная от устных клятв, росписей, обмена предметами и именами, и заканчивая смешением душ и тел. Вот почему его нарушение приносит столько горя.
Тишина заполнила пустоту, оставленную словами Юко; наконец показался буддистский храм, служивший домом семье Доумеки. Ватануки с мрачным предчувствием смотрел на его ворота, которые с каждый шагом становились всё ближе. Он с горестью думал о том, насколько он неподготовлен. До сих пор Доумеки всегда спасал его, а не наоборот. И проблемы никогда не были виной Доумеки. Но как бы ему сейчас ни хотелось свернуться в комочек и утонуть в своих терзаниях, он понимал, что это ничего не решит. На кону стояло больше, чем обиженные чувства, и у него не было времени прятаться от того, что он должен был сделать, под предлогом, что ему «нужно собраться с силами».
В этот раз Доумеки был уязвим, а Ватануки был тем, кто должен был защитить его.
- Что ты собираешься делать? – спросила Юко.
Наконец Ватануки почувствовал, как его намерение крепчает, превращаясь в твёрдую решительность.
- Всё, что в моих силах. Пока мы опять не будем вместе.
Ведьма Измерений улыбнулась, когда Ватануки уверенно прошёл сквозь ворота и скрылся с её глаз. Это знак того, как изменился этот мальчик, размышляла она. Он наконец-то смог сказать такое про человека, которого он так долго пытался оттолкнуть.

Сотни белых полосок бумаги развивались в порывах ветра среди веточек дерева, к которым они были привязаны. Нижние ветви сосны выглядели так, как будто их накрыло тяжелым снегом. Стоило Ватануки понять, что Доумеки не было внутри храма, ему не пришлось долго искать, уже потому, что это белое великолепие так бросалось в глаза. Подойдя ближе, он увидел того, кого искал, сидящим у ствола дерева и окружённого метелью ещё не привязанных белых бумажек. В глубине души он уже знал, что это не были простые записки с предсказаниями.
- Разве это подходящий храм для такого?
Доумеки поднял голову, выдавая тёмные круги под пустыми глазами. Лозы опутывали его ноги и руки, притягивая его к земле. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, и Ватануки начал опасаться, что Доумеки решил проигнорировать его, пока тот, наконец, не ответил:
- Мой дедушка вообще-то был синтоистским священником.
Он перевёл взгляд на стопку бумаги на своих коленях.
- Я надеялся, что если я привяжу их, как следует, они перестанут возвращаться, но...
Он пожал плечами, и несколько белых листочков слетело вниз с дерева на его сгорбленную фигуру. Присмотревшись внимательней, Ватануки понял, что полоски бумаги не развеваются по ветру, как он подумал вначале, а осторожно пытаются отвязаться от веток. От этого вида у него по спине побежали мурашки.
Он сел рядом с Доумеки, взял одну из бумажек и разгладил её. Как бы ему хотелось узнать, что на ней написано! Задача, стоящая перед ним, казалась колоссальной. Решительность, с которой он пришёл сюда, таяла на глазах, потому что он понятия не имел, с чего начать. Логика говорила, что он должен начать с начала, но когда оно было? Сегодняшнее утро? Момент, когда он понял, что Доумеки к нему небезразличен? Начало их сотрудничества во имя его, Ватануки, безопасности? Когда они впервые встретились?
Может быть, пришло ему в голову, следует начать с конца.
- Юко сказала мне, что сегодня наш договор разрушился, потому что ты почувствовал себя преданным, - мягко заговорил он. Доумеки посмотрел на него потухшим взглядом, и он продолжил:
- Сегодня утром мы согласились на большее, чем временное партнёрство; мы согласились быть друзьями. Это должно было стать переломным моментом в том, как мы обходимся друг с другом, но, несмотря на это, за обедом я стал нести чушь и отрекаться от этого, отрекаться от тебя, как я всегда это делаю. Может быть, от старых привычек тяжело избавиться, но это не оправдывает то, что я сказал. Я знаю, как много это значит для тебя, и, тем не менее, моё решение были лишь поверхностным. Ты... ты имеешь полное право злиться на меня.
Последовала долгая пауза, наполненная лишь неестественным шорохом бумажных полосок. Лозы заползли чуть выше.
- Я не злюсь, - наконец сказал Доумеки.
- А надо бы! - закричал Ватануки, и ледяной трепет содрогнул его сердце. Его бывший соперник, а теперь защитник, не должен был так себя вести! Его твёрдый взгляд не должен был быть таким пустым, его сильные руки не должны были так безвольно лежать у него по бокам. Доумеки был сильнее, чем кто бы то ни было; он не должен был сидеть здесь и выглядеть таким повергнутым!
- Я был ничтожеством! Я был настоящим ублюдком, который держал тебя на цепи, не принимал тебя всерьёз и использовал твои чувства, чтобы повысить свою самооценку! Видишь, я сказал это!
Две вещи одновременно пришли в голову Ватануки: что он, возможно, только что подтвердил половину того, что говорили эти жуткие полоски бумаги, и что это была ещё одна причина, почему Доумеки сдался и не пытался бороться. Доумеки был очень сильным, очень дисциплинированным человеком. Он умел держать под контролем свою гордость и мог позаботиться о себе. В том числе из-за этого Ватануки так возненавидел его вначале: у него тоже была гордость, но он не был способен постоять за неё.
Это был первый раз, когда Доумеки был побеждён духами, против которых он должен был быть таким могущественным.
И теперь Ватануки понял, что вступил в сражение, которое не мог выиграть. Сказать правду означало подтвердить, что эти мерзкие зёрна были правы, и Доумеки погрузился бы в отчаяние и был бы ими съеден. Но опровергнуть записки означало бы доказать, что сомнения Доумеки были необоснованными; что он был слабым, и тогда его сломанная гордость тоже держала бы его в отчаянии, пока он не был бы поглощён.
Ватануки стиснул зубы. Как он мог спасти его? Раз в жизни он был тем, от кого ожидалась помощь, и от него и тут не было никакого толку!
- Ты не слабый, знаешь. У каждого есть какие-то сомнения. Чёрт, да я сам ходячий пучок комплексов! Как ты думаешь, почему я так долго пытался оттолкнуть тебя? По сравнению с тобой, я - самая бесполезная трата места в Японии! У тебя есть все достоинства, которых нет у меня, и я ненавидел тебя за это. То, что этот монстр смог так тебе повредить, лишь показывает, что ты тоже человек!
Ватануки возвышался над ним, тяжело дыша и сжав руки в кулаки, но Доумеки только смотрел на него с тем же усталым выражением лица; лозы карабкались вверх по его рукам и уже доставали его торс. Отчаяние сжало горло Ватануки, как боль от слишком долгих рыданий, он упал на колени и начал расшвыривать по сторонам белую бумагу. Наткнувшись на одну из ползущих лиан, он схватил её ствол и вырвал с корнем. Однако, когда он потянулся к следующей, та выпустила шипы, словно роза, не прикасаясь к своей жертве, но не позволяя спасателю продолжать.
Ватануки колебался лишь одно мгновение. Может быть, он никогда больше не сможет готовить, если сейчас не остановится, но если он остановится, у него больше не будет никого, для кого ему хочется готовить.
Это было действительно также больно, как он и ожидал. Скоро слёзы затуманили ему видимость, а его руки покраснели и опухли, но постепенно он оттаскивал растение-паразита от равнодушного тела Доумеки. Частично, чтобы отвлечься от боли, частично для того, чтобы хоть немножко оживить своего друга, он начал болтать сбивающимся голосом.
- Разве так плохо быть обыкновенным человеком? Если бы ты им не был, ты был бы одним из этих чудищ, которые мучили меня всю мою жизнь. Эти последние несколько дней показали мне, какой ты на самом деле человечный и ранимый. И, может быть, я пользовался этим вначале, но я, правда, был счастлив. Думать, что кто-то вроде тебя нашёл что-то привлекательное в таком ничтожестве, как я... это, правда, сделало меня счастливым...
Он замолчал, чтобы попробовать вытереть с глаз слёзы тыльной стороной руки, но в итоге он только размазал по лицу кровь, и в раны попала соль. Он фыркнул от боли и проклял свою глупость.
- Прости меня, что мне понадобилось столько времени, чтобы поладить с тобой. Прости меня, что я воспользовался твоими чувствами. Прости меня, что я такой плохой друг! Прости меня... что я дал тебе столько причин для сомнений. Прости меня... что в первый раз, когда тебе нужна моя помощь... я ничего не могу сделать...
В то время как горе окончательно овладело им, и его голос его покинул, Ватануки сквозь слёзы искал взглядом ещё не вырванные, сопротивляющиеся лозы. Большинство лежало вокруг него на траве, начиная увядать, другие, как нити паутины, липли к его израненным рукам и... ни одной не было на Доумеки. Не веря своим глазам, Ватануки молча наблюдал, как маленькие полоски бумаги кружились на несуществующем ветру, как листья, пытаясь приземлиться ему на колени. Его руки слишком болели, чтобы развернуть те, что были скомканы, но одна из них услужливо легла открытой поверх остальных, чтобы он смог её прочитать.
"Ты спас его тело, но не успел спасти его разум"
Ватануки начал смеяться и не мог остановиться.

Может, истерический смех с перемазанного кровью лица заставил Доумеки почувствовать неправильность происходящего. Может, молящие доводы Ватануки нашли отклик в его логическом мышлении. Может, ощущение того, что растение его покинуло, вернуло ему силы или укололо его гордость. А может, это был вид Ватануки, уходящего шаткой походкой и увлекающего за собой своими окровавленными руками эти проклятые маленькие письма, словно новорождённых утят.
Что бы это ни было, Доумеки пришёл в себя, вместе с твёрдым решением, которое он давно хранил в глубинах своей души: Какими бы ни были его чувства ко мне, я должен уберечь его от опасности.
Он попробовал встать на ноги и обнаружил, что они верны ему, как всегда; он поднялся с земли и догнал своего возлюбленного, злорадно наступая на извивающиеся бумажные полоски.
- Что это ты делаешь? - прорычал он.
Ватануки обернулся и посмотрел на него с удивлением, а потом улыбнулся ослепительной улыбкой, которая заставила всё внутри Доумеки перевернуться, несмотря на то, что эта улыбка сияла на лице, опухшем от слёз и перемазанного кровью.
- Я спасаю тебя.
Доумеки на секунду замолчал, чтобы дать своему желудку вернуться на место, и неодобрительно поджал губы. Ватануки заметил это, и улыбка сошла с его лица.
- Расслабься, я не умру. Я привык жить с сомнениями.
В его глазах проскользнула тень, и он отвернулся. У его ног беспорядочно ворошились обрывки бумаги. Доумеки шокировано уставился на него (по крайней мере, насколько шокировано он мог выглядеть), прежде чем побежать вперёд и преградить ему дорогу.
- Как ты можешь быть в этом уверен? Ты слаб против духов, а у этого было достаточно силы, чтобы пробиться через мой барьер!
Мальчик посмотрел на него, обдумывая этот вопрос, и его глаза уже начали принимать то же тусклое выражение, какое — как было понятно Доумеки — всего пару минут назад было у него самого.
- Что ж, - ответил Ватануки, - по крайней мере, ты будешь жить.
Волна ярости скривила брови Доумеки, когда он схватил Ватануки за рубашку.
- Я думал, что у нас уже был этот разговор, - прошипел он сквозь зубы, - что ты прекратишь жертвовать собой ради других!
- Это исключение, - спокойно ответил тот. Его руки бессильно свисали по бокам, неспособные защитить его от грубого обхождения, даже если бы он этого захотел.
- ПОЧЕМУ? - закричал Доумеки ему в лицо, проявляя больше гнева, чем за всю свою предыдущую жизнь, - что в этот раз по-другому?
- В этот раз я делаю это для того, кого я люблю больше всех.
Доумеки почувствовал, как ярость покидает его, будто он внезапно пробудился от страшного сна.

Ватануки чувствовал присутствие зёрен сомнений, как они кружили вокруг его ног, требуя внимания, но игнорировал их. Ему не нужно было их читать, чтобы знать, что на них написано. Его руки, казалось, жалили тысячи насекомых, впрыскивающих чистый огонь, но он старался изо всех сил игнорировать и их тоже. Единственное, что сейчас имело значение — это что он наконец-то, наконец-то, был уверен в своих чувствах, и даже если было слишком поздно спасти их отношения, по крайней мере, он признался в них, пока ещё мог.
Лицо Доумеки стало совсем пустым, когда он услышал это признание. Конечно, Ватануки его ни в чём не винил. В конце концов, он сам подтвердил, что каждое сомнение, мучащее Доумеки, было правдой, а теперь он вдруг утверждает, что любит его. Как Доумеки мог поверить ему? А даже если б поверил, как он мог по-прежнему любить его, Ватануки, после того, как с ними обращались?
Молчание неприятно затянулось. Наконец Доумеки отпустил рубашку, которую он сжимал в кулаках, и наклонился вперёд. Он опустил голову на грудь Ватануки и положил руки на его плечи.
- Эй.
Ватануки продолжал молчать, отказываясь позволить своим надеждам исказить то, что происходило на самом деле. Это всё было слишком важно.
- Почему бы нам не заключить новый договор, - эта фраза была сформулирована, как вопрос, хоть и произнесена утвердительно, что показалось Ватануки очень милой уступкой.
- Хорошо. Какой же?
Доумеки поднял голову и посмотрел ему в глаза, убирая одну руку с его плеча, чтобы аккуратно потереть пятна на его висках. Кровь уже засохла, но Ватанукт оценил сам жест. Рука передвинулась и крепко сжала его подбородок, хотя золотым глазам уже и так с легкостью удалось заставить его замереть, как вкопанного.
- Я, Доумеки Шизука, клянусь, что отныне я буду доверять тебе так же, как я люблю тебя.
О.
Ватануки был благодарен за хватку на своём подбородке, когда лёгкое пожатие напомнило ему, что дыхание необходимо для жизни. Он также был благодарен за руку на своём плече, потому что она помогла ему устоять на ногах, избавляя его от необходимости искать опору, что полностью испортило бы момент.
Он понял, что говорит, ещё прежде чем успел обдумать свой ответ.
- А.. а я, Ватануки Кимихиро, клянусь любить тебя так же, как я доверяю тебе.
Смягчение взгляда Доумеки и улыбка, тронувшая его губы, были настолько завораживающим зрелищем, что Ватануки даже не заметил, как перестали гореть его руки, и отсутствие шороха бумаги.
Они не знали, кто из них инициировал поцелуй, но он затянулся так долго, что Юко подошла к ним и вежливо прокашлялась, радостно напоминая, что кое-кого нужно как можно быстрее перебинтовать.

Ватануки смотрел на свои руки, которые были тщательно отмыты, обработаны и заботливо перевязаны Доумеки. Последнее, по его мнению, довольно далеко отошло от того, что подразумевалось под «лечением», и уже приближалось к категории чувственного. После этого он был всё ещё слегка опьянён, и то, как взгляд Доумеки сейчас прожигал дырку в его виске, не улучшало ситуацию. Они сидели на кипе подушек в одной из комнат храма, Юко таким же образом устроилась напротив них и ухмылялась самой хитрой ухмылкой.
- Эм... ну... Юко-сан! Как я понимаю, Вы запишите мне в долг тот совет, который Вы мне сегодня дали, да?
- О, не переживай. Я уже получаю свою плату прямо сейчас, - прищурилась она.
Доумеки придвинулся ближе и приковал его к месту своим обжигающим взглядом.
- Д.. То есть, Шизука, боюсь, что я в ближайшее время не смогу готовить тебе бенто. Тебе придётся подождать, пока я смогу как следует извиниться, что расторгнул сегодня наш первый договор, - Ватануки нервно рассмеялся.
- Ничего страшного, Кимихиро, - прошептал тот. У Ватануки по всему телу побежали мурашки, и он испуганно перевёл взгляд на их «публику». Доумеки придвинулся ещё ближе, уже действительно приковывая его к месту; его более крепко сложенное тело возвышалось над Ватануки, не прикасаясь к нему. Ватануки подумал, что половина его крови сейчас точно находится на его лице. Другая половина находится... где-то ещё.
- Всегда найдутся способы, как ты можешь отплатить мне, для которых не требуются твои руки.
- ШИЗУКА!!!

@темы: xxxHolic, Яой, Doumeki\Watanuki, PG-13

---

Цикл первый: Источник

[HankAnderson]

Название: Вервольфова седмица.
Бета: Аш Малкавиан а.к.а. Маммон
Автор: Tsuiraku Yuki
Фэндом: Tsubasa RC
Пейринг/Персонажи: Курогане, Фай, Шаоран, Мокона...
Жанр: gen
Рэйтинг: G
Дисклэймер: мир и персонажи принадлежат не мне

Глава 1

Мир Курогане не понравился сразу. Точнее говоря, ниндзя немедленно возжелал вернуться обратно или, на худой конец, переместится дальше. И все это примерно в первые мгновения полета с пятиметровой высоты, после очередного скачка, сопровождаемого отборной руганью и проклятиями в адрес некой белой твари. Успев мысленно помянуть булку фразами и оборотами поэкзотичнее, мечник поклялся в следующий раз отрезать ей уши и повесить за пояс в качестве трофея. А оказавшись пятой точкой в чем-то влажном, липком и зловонном, он укрепил обещания еще несколькими крепкими выражениями.
Опомнившись после падения, воин на миг замер, прислушиваясь. И только когда неподалеку послышался сначала первый глухой удар о землю, а затем второй, напоминавший треск ломающихся веток, он позволил себе немного расслабиться и осмотреться. Друзья находились где-то поблизости, а значит, исполнять роль взволнованного родителя ему не придется... Хотя не помешало бы дать волю эмоциям - вязкая жижа немедленно проникла под ткань, вызвав очень неприятные позывы выругаться на полную, не жалея словарного запаса, и, к тому же, отдавала трупными разложениями и сыростью.
Держа механическую руку на отлете, чтобы чего доброго не испачкать в чем попало, он прикрыл лицо сухой частью плаща, стараясь не вдыхать, наверняка ядовитые, испарения, и поднялся в полный рост, быстро обежав местность глазами. После чего понял, что угодил в болото, поскольку вплоть до линии горизонта, на фоне заходящего солнца, царила широченная грязно-зеленая гладь, в обрамлении беспроглядного леса. Не хилое такое было болото.
Ретироваться пришлось в спешке. Вокруг неестественно быстро сгущался серый туман, поэтому надо было выбираться на сушу, радуясь, что упал всего в нескольких метрах от поросшего мхом и лишайником берега. Но не туман беспокоил сейчас сознание Курогане - уж слишком далеко разбросало их компашку. Они действительно умудрялись порой падать и ударяться обо что-то, но всегда вместе, в поле зрения друг друга, так сказать. Ямано к делу не относилось - один приключенец выбыл, а значит, позволительно было, без зазрения совести, отнести прошлое к прошлому. Новая эпоха нового путешествия... А здесь, насколько охватывал взор, не видно было ровным счетом ничего, кроме леса впереди и болота со зловещим туманом, белесой паутиной стягивающимся к береговой дуге, позади. Ко всему прочему, добавлялось острое ощущение опасности, а подобного самурай давно уже не испытывал. Он не нашел, чем объяснить внезапно возникшее чувство. Ну опасность же! Откуда? Где? Каждая клеточка словно предупреждала о чем-то, буквально надрываясь от безмолвного крика, предостерегала - будь начеку. Вопила об опасности, заставлявшей даже натренированное тело покрыться мурашками. Что, впрочем, мечник не погнушался списать на мокрую одежду и холод приближающейся ночи.
Решив, однако, отложить свои размышления до более удачных времен, и подумывая о том, что срочно не помешало бы найти ручей или озерцо - хоть что-нибудь с нормальной более-менее чистой водой - Курогане поспешил приступить параллельно и к поискам пропажи, в лице двух товарищей и белой надоедливой булки. Перспектива передвигаться в одежде, мерзким образом липнувшей к коже, отнюдь не прельщала.
Когда под ногами оказалась твердая почва, Курогане побрел, ориентируясь на память слуха, туда, откуда раздался тогда шум "приземлившихся". Но не успел он добраться до линии деревьев, исполинской сплошной стеной тянущихся к лиловому небу, как его внезапно окатило ледяным потоком, промывая пропитанную болотной жижей ткань. А затем из соседнего кустарника вывалился сияющий своей традиционной улыбочкой маг, по самое не балуйся утыканный сухими листьями.
- Ты что творишь, козлина! - напустился на него Куро, привычно вскидывая катану. Хотя за, вроде как неоправданный, поступок стоило изъявить благодарность, ибо чародей только что избавил самурая от болотной грязи. Наградив, впрочем, зверским холодом - воздух свежел с каждой минутой, а дыхание путников превращалось в облачка пара, медленно растворяясь в полумраке.
- Куро-пон сердится? - попутно отряхнувшись, Фай лукаво прищурился, приложив изящную ладошку к груди мечника, и шептал, едва шевеля губами.
Воин опустил взгляд; ладонь покоилась в районе сердца, задевая мизинцем складки подаренной в Клоу одежды, излучая жар, какой обычно бывает при повышенной температуре. Невесомая. Подрагивала. Дрожала. И самураю хватило увиденного, чтобы понять - дрожь эта вызвана не прикосновением к мокрому – чародей выглядел… странно, неправдоподобно странно. Подавив короткий порыв открыть рот, ниндзя поджал губы - Инфинити и Целес научили мага говорить правду, однако на "белую ложь" запретов никто не накладывал. Поскольку же причиной этого, зачастую, становилось нежелание мага вызывать за себя беспокойство, стоило сперва прислушаться к здравому смыслу - если этот придурок начнет отнекиваться, поставь Курогане ему вопрос прямо в лоб, тут уж ничего не поделаешь. Однако сомневаться в маге Куро перестал еще с тех же памятных событий. Поэтому сперва - наблюдение, а уже потом допрос с основательной прочисткой мозгов. И желательно без рукоприкладства - ссоры в кругу "семьи" негативно влияют на воспитание подрастающего поколения... Черт! Общество чародея оказывает на редкость заразительное влияние...
Еще секунда - и мечник стоял сухой, как ни в чем не бывало. Даже не нашелся чем крыть, пока маг не приподнял мордашку, видимо в ожидании той самой благодарности.
- Ты...
- Да, Куро-сама? - юноша заискивающе моргнул, однако воин молчал, лишь подозрительно пялился на бледное, казавшееся бледнее прежнего, лицо. Или не казавшееся?
Ощущение опасности, разбавленное чем-то неопределенным, давило на голову. Так, наверное, чувствует себя загнанный стаей собак волчонок, забившийся в тупик, зажатый со всех сторон, трясущийся от страха, беспомощный...
Курогане не был волчонком. Он был псом, нутром чующим тревогу, исходящую будто отовсюду, зависшую туманом над болотом, пропитывающую морозный воздух... Он чуял и умел бороться с любыми страхами, однако стоявший перед ним человек внушал куда большие опасения, хотя сам центром опасности не был и не имел к ней ни малейшего отношения. Опасения за его, мага, жизнь. Опять?!
- Выглядишь, словно тебя, подобно тряпке, долго выкручивали, а потом били об камень, чтобы быстрее просох, - недвусмысленно сообщил Курогане, отворачиваясь, - а ведь мы здесь всего-то четверть часа. Давно успел устать?
Намек прозвучал достаточно красноречиво. Осталось дождаться реакции блондина - делать выводы пока рановато.
Тиская пальцами катану, мечник всматривался в черное пространство, тщательно вслушиваясь, усилием воли глуша растущую внутри смесь самых противоречивых эмоций. Мальчишка, булка - оба не подавали признаков жизни, что само по себе настораживало, ведь мелкая несуразность не упускала возможности раскрыть пасть привычным: "Пууууу! Мы прибыли в следующий мир!", и любовью к молчанию не отличалась.
- Этот мир... - прошелестело на уровне подсознания, Фай говорил слишком тихо. И куда пропала его идиотская улыбка? - Не уверен точно, но что-то здесь не так, что-то здесь... - юноша силился улыбаться и дальше, да только вот, в кои-то веки, уголки губ абсолютно отказывались оттягиваться, лишь дергались чуток, создавая впечатление неконтролируемой мимики. - Одновременно притягивающе, волнительно... - маг запнулся, подбирая слова для правильной передачи информации, нижняя губа дрогнула, - ...утомляет, вытягивает силы что ли...Но не беспокойся! Мне ничего не угрожает!
Закончив на позитивной ноте, он пожал плечами, всем видом демонстрируя, что ничего конкретнее сказать не может. Курогане думал иначе.
- Лжешь, - без обиняков сказал мечник, подступая вплотную, сжимая подбородок товарища, чтоб не вздумал вырываться. - Неубедительно лжешь, с твоей-то практикой.
Нарочито высказанная колкость в цель не попала - пропорхнула мимо, скрывшись в дебрях густой чащи.
- Ай! Куро-няу сегодня не в духе...- возмущенное.
- Ты бледен, - Курогане сменил тактику, идя напролом, - ведешь себя, мягко выражаясь отвратительно - снова фальшивишь с улыбками.
- Я не...
- Меня не проведешь, маг. Стоило давно усвоить. - Самурай буквально сверлил товарища ярко-красными глазами, затем вдруг отпустил, бесцеремонно толкнув плечом, - сделав скидку на твои умственные способности, разговор пока оставим. Нужно найти пацана прежде, чем что случится.
- А с чего ты взял, что должно что-то случится? - Фай на провокацию не поддался, гордо держа статус того Фая, которого знали и до Целес и после, и поспешил следом за шагнувшим в темноту мечником, держась на всякий непредвиденный слегка поодаль.
- Когда ты меня, хм, сушил, - ответил тот не оборачиваясь, - твоя рука дрожала, и ты прекрасно знаешь, с какого перепугу.
К большому удивлению самурая, маг не вымолвил больше ни слова; послушно плетясь следом. И "плетясь" означало - еле передвигал ноги. Хотя до прибытия сюда они успели хорошенько отдохнуть и выспаться. Спустя минуты три, шаги мага приобрели шаркающий оттенок, дыхание, ранее ровное, обросло хрипящим постаныванием, а вскоре и вовсе сбилось – он рвано, пытаясь сдерживаться, глотал подступающие к горлу комки, просачивающиеся сквозь намертво стиснутые зубы прерывистым кашлем.
"Подонок!"
Самурай горел желанием развернуться и с размаху влепить металлическим кулаком тому в челюсть, смачно так влепить, чтобы захлебнулся собственной слюной, подавился ею, и - на что безумно понадеялся бы обладатель несостоявшегося удара - провалялся в вырубленном состоянии до отбытия в следующее измерение... Если отбыть им все-таки удастся...
Курогане потряс головой, отгоняя навязчивую, соблазнительно тянущуюся к его больному воображению, мысль, загораживаясь ширмой равнодушия - слышать за спиной нездоровую хрипоту становилось невыносимо. Мага не зря именовали за прошлые заслуги «насквозь фальшивым ублюдком». Кличка эта не закрепилась лишь потому, что нечто вроде "Заткнись, идиот!" соскальзывало с чужого язычка гораздо чаще, а позже и вовсе растаяла в прочих "сокровищах" богатого нецензурного словарика, принадлежащего хмурому владельцу Гинрю, аккуратно затянутого тонкой ленточкой до удобного случая. Сдержаться, не дернув за узелок, помогала лишь безошибочная интуиция, которая настойчивым бормотанием удерживала Курогане от определенных действий: на сей раз чародей врал, вернее, умалчивал о своем неадекватном состоянии неспроста. И приятно ему от игры в молчанку ой как не было.
Ниндзя знал - маг заметил...
Оставшееся позади болото поддразнивало нервы. Деревья выглядели обычно, ненамного превышая размерами деревья других измерений. Только у основания расширялись причудливо-изогнутыми корнями, выпирающими наружу на добрые полметра. Лиственных удалось насчитать лишь несколько - не считая кустов, из которых вывалился маг, - основную часть, охваченной взглядом, территории составляли хвойные, с почти черного цвета кронами, из-за чего создавалось впечатление, будто над тобой нависает темное полотно, пугающе покачиваясь в такт ветру. Ни птиц, ни зверей Курогане не услышал, сколько бы ни вслушивался в непроницаемую тишь - других звуков, кроме звуков шагов и стуков собственных сердец не было. Озарение стояло на пороге с широко распахнутыми объятиями злорадно гогоча - игнорировать происходящее дольше Курогане не мог - наблюдательность принесла-таки свои плоды к встревоженному хозяину.
Мальчишку они нашли там, где и предположил самурай. Скрюченного в комочек у корней массивного ствола, обхватившего плечи руками и трясущегося мелкой дрожью то ли в лихорадке, то ли в рыданиях. Лица они не увидели: плащ, измазанный глиной, укрывал с головой. Шаоран постанывал, громко клацая зубами, покачивался из стороны в сторону, сам себя баюкая в этой странной позе, казалось, не замечая подошедших.
"Вот оно!" - звонким колоколом громыхнуло в мозгу. Тревога! Опасность! Мальчишка, он...
- Эй! - позвал Курогане, держа наготове Гинрю, и осторожно протянул руку, касаясь плеча Шаорана.
Внезапно ловкие пальцы мага вцепились самураю в воротник и резко потянули. Не ожидавший подвоха воин, потеряв равновесие, свалился на спину, припечатав весом своего спасителя. Да, да, именно спасителя - всего мгновением позже съежившийся в комок пацан выгнулся, издав агрессивное шипение, диким зверем прыгнул вперед, изгибаясь так, как не смог бы ни один человек, какой бы бесподобной пластикой ни обладал бы. Прежде чем постыдно свалиться, Курогане выставил вперед рукоять меча, в тот самый момент, когда что-то, вихрем пронесшееся над лицом, зацепило кисть когтями.
Когтями!?
Длинными, острее наточенной стали. Ударив "зверя" под дых выброшенной рукоятью, ниндзя скривился от боли - кисть запылала сразу же, по коже покатились влажные струйки. А в темноте, куда был отброшен ударом рукояти мальчишка, загорелись два янтарных огня, раздалось угрожающее рычание.
Перекатившись из положения лежа, мечник молниеносным движением извлек меч, направив на то, что только недавно было их другом. Или же по-прежнему им и являлось, только вид у него стал менее дружелюбным. Зверь, а теперь это был именно он, - ни о каком Шаоране не могло быть и речи, - снова зарычал, наполнив голос гневом и досадой, а затем сиганул вперед, распахнув клыкастую пасть.
- Ч-черт... - выругался Курогане, косясь на валяющегося в траве безучастного чародея. Светловолосый юноша банально вырубился, не на шутку перепугав и без того взвинченного воина, решительно вставшего на пути у нападающего. Времени для колебаний не было. Оставалось лишь разрубить бывшего мальчишку напополам прямо в полете. И сделал бы, если бы голос чародея и вспыхнувшее из ниоткуда сверкающее кольцо не опередили бы и нападавшего, и наметившуюся было жертву...
Фай, кое-как поднявшись, выставил перед собой руку, выводя указательным пальцем по воздуху магические символы, творя полыхающую золотом цепь, опутавшую рвавшегося на волю звереныша - того, во что превратился Шаоран всего за несчастных полчаса.
- Нехорошо... - хрипел Фай напевая заклинание, - нехорошо говорю от мамочки с папочкой без разрешения уходить...последствиями чревато...
Что там нес блондин, ниндзя уже не слышал. Он смотрел на развернувшееся перед ошалелым взором зрелище - мальчишка метался из стороны в сторону, надрывая легкие в нечеловеческом вопле, агрессивной кошкой изгибался в вертящемся вокруг его талии светящемся вихре, пускал пену, стекающую с огромных клыков, менялся на глазах до неузнаваемости. Даже одежда будто прилипала к коже, врастая, покрываясь густой, каштанового отлива, шерстью. Уши удлинялись невероятно стремительно, впрочем, как и челка, закрывавшая большую часть вряд ли человеческого лица, а в янтарных круглых глазищах ярился гнев, отчаяние и ...мольба?
- Ты что удумал? - закричал Курогане, опомнившись от мимолетного шока, когда кольцо, удерживающее зависшее над землей тело, пошло дымом, явно не выдерживая беснующегося внутри создания, - он же вырывается!
- Оглушить его надо...оглушить, - Фай хрипел, на лбу проступили капельки пота, - я долго не протяну, что-то мешает...
Самурай и сам смекнул, что дело -дрянь. Он сорвался, вспахивая подошвами мягкую почву так, что земля летела комьями, ринулся к, рвущему чары сильнейшего мага словно листок бумаги, зверю, однако опоздал. Кольцо дало трещину и находившегося всего в двух шагах от цели воина окатило горячей волной, отшвырнув на приличное расстояние и приложив спиной обо что-то твердое... Кажется, это был ствол дерева, под которым недавно "безумел" мелкий. Последнее, что увидел Курогане, оптимизма не прибавило: сползавший на колени маг, и злобные светящиеся глаза, ускользнувшего за деревья звереныша.
- Как так!? - мечник скачком оказался рядом с волшебником, - что же это за магия такая, если от нее толку....!?
Маг лишь взбулькнул в ответ, безвольной тушей заваливаясь на бок.
- Эй-эй! - тут уж Курогане забеспокоился не на шутку, схватив несносного чародея за грудки и как следует встряхнув. После чего так же, не отпуская, уставился выразительно кроваво-красными глазами, доходчиво требуя более конкретных объяснений произошедшим событиям.
Маг, словно выйдя из оцепенения, дернулся было, но ниндзя держал крепко.
- К-куро-сама, Шаоран...за ним бежать... - запинаясь пробормотал он, - за ним...
- Нет! - отбрасывая подползающие к сердцу сомнения, Курогане ослабил хватку, давая тому отдышаться, прийти в себя.
Оказался прав: минутой спустя, покинувший Фая рассудок лениво причалил обратно, вместе с непривычно затерявшейся улыбкой, только на сей раз какой-то нервной.
- Сейчас не пойдем, - продолжил самурай, хотя уверенность в его словах колебалась. Оставить Фая в подобном состоянии он не посмел бы никогда. Враз вернулись из укромных уголков памяти Кислотный Токио, Целес и то, что маг когда-то умирал, вот так же, ослабший, печально улыбающийся... Вернулась на долю мгновения и давно забытая боль - а что если он и вправду умрет? Ведь не было больше Ведьмы Измерений, а находясь в чужом мире, без чьей-либо поддержки... Куро помотал головой, отгоняя наваждение.
- Он не убежит далеко, я знаю. В смысле, теперь уже знаю, - почти шепотом.
- Ты это... - светловолосый юноша тяжело вздохнул, - не держи меня больше ладно? Мне посидеть надо... немного. З-закончилось...
- Что - закончилось?
- Все - закончилось. Мне лучше, правда. Уже не плохо, я привыкаю...
"Привыкаешь к чему?"
Маг опустился на колени как в прошлый раз, но в обморок падать не собирался.
- Шаоран, он...
- У нас еще пропажа есть, - перебил самурай, усаживаясь рядом, - Белая не отзывается...
- Мы понимаем друг друга, - возразил маг. Дышать ему, казалось, стало гораздо легче.
- Значит, не далеко пропала, - кивнул собеседник, затем, покусав нижнюю губу, добавил, - твои предположения?
- П-почему мои? - наивная попытка изобразить удивление закончилась провалом, поскольку Куро смотрел в решительном ожидании, с явным намеком, что здесь даже белая ложь будет куда неуместнее его дешевой улыбочки.
- А сам то? - обиженно спросил Фай, - сам-то что заметил? И почему ты так спокоен?
- В том то и дело, что много чего, но собрать и оформить догадки за последний неполный час в обоснованные подозрения получится, если обменяться наблюдениями, так что колись, у нас не тот случай, чтобы юлить - сам же видел. И я вовсе не спокоен.
- Нууу, если уж наш бесстрашный воин признается в поражении, то мир определенно сошел с ума, - юноша обреченно хихикнул.
- Я не проигрывал!!! - взвился Курогане, повторно хватая мага за грудки - одного богатого на события часа было явно многовато даже для него. - Не хочешь раскрывать карты первым - черт с тобой!
- Почему же сразу - не хочу? - споры с Куро после Целес и Клоу не доставляли того сладкого удовольствия, что раньше, хотя всю прелесть так и не потеряли. Однако, когда воин хотел получить вразумительный ответ, то непременно получал, несмотря на все препирательства. - Ладно, - маг примирительно похлопал того по плечу, - возможно так будет и впрямь правильнее, если я поделюсь первым... Ты помнишь, как мы падали?
- Помню, - рыкнули, ворот получил свободу. - Обычно скачки похожи на полет, сегодня нас силой потянуло, засасывая в воронку, а потом прилично расшвыряло, чего раньше не происходило. Не думаю, что виновата булка, она конечно несуразность редкая, но работу выполняет на совесть...
- Вау! - не удержался от комментария Фай, шутя захлопав в ладоши, - ты, наконец, признал как нас всех любишь!
- Вообще-то речь шла о булке, - маленькую наглость мечник проигнорировал. - Ну так?
- Я тоже уловил, хм, необычность перемещения... - согласился юноша.
- А какая тут связь с метаморфозой пацана и твоей внезапной, эээ, слабостью?
- Куропон, ты дурак или прикидываешься, а? - сволочного мага завязывающийся разговор начал забавлять, и Курогане искренне захотелось приложить его чем-нибудь тяжелым. - У нас с тобой разные восприятия - ты ощущаешь и видишь ауры, обладаешь внутренним зрением. Со мной практически тоже самое, только я ощущаю магию, слышу ее. Здесь же ее концентрация слишком велика, поэтому я и не смог контролировать собственную. Запутался; здешняя сила мою просто поглощает, не лишает или высасывает, а именно поглощает, затмевает. Концентрироваться лежа в кустах - дело не легкое, а еще не легче чего доброго не потерять себя и не забыть, кем на самом деле являешься...
- Ты поэтому меня намочил и высушил? - нахмурился мечник, - хотел проверить, насколько ты с катушек не съехал?
- И это тоже, - улыбнулся Фай, слава небу - нормально улыбнулся. - Скажем так: разрядился. Меня напугала царствующая здесь сила, и это притом, что я тогда находился здесь всего пару минут. Понимаешь, - он сделал рукой круговое движение, - сила эта не похожа ни на что из того, что мне приходилось встречать раньше. Магия ведь всегда магия, кто бы и как бы ее ни применял. Здесь, однако, будто в общем блюде растворили совершенно не вписывающийся во вкусовую гамму ингредиент. Он вроде как не портит вкус, даже наоборот - оказывает наркотическое воздействие, хочется пробовать еще, а потом резко создает чувство отвращения, хотя лишь временное. Здесь чувствуется жизнь. Здесь чувствуется огромная устрашающая мощь, с примесью толики умиротворения. Сложно описать. Одно наверняка - я не уверен, что место, в которое мы попали, вообще является миром. Я бы назвал это вакуумом, куда можно попасть, но тяжело выбраться...
- Тяжело не значит невозможно, - бурчание.
- А ты тоже сам на себя не похож, - логически подметил маг, придвигаясь к воину вплотную, на что тот лишь презрительно хмыкнул, - толкаешь речи, когда наш общий, между прочим, товарищ, мягко выражаясь, одичал и носится в весьма неаппетитном обличье по незнакомой, напичканной неподдающейся объяснению силой, местности.
- Я беспокоюсь, - невозмутимо проговорил Курогане, - если ты об этом. Просто есть маленькая деталь, очень неплохо сбавляющая мое беспокойство.
- Это какая же?
- Ты что-нибудь слышал кроме себя самого, ну и меня в придачу, и созданного нами шума? Я имею в виду звуки, которые обычно присутствуют в обычном лесу, в любом мире. Взять хотя бы птиц или зверей, шелест листвы, травы или на худой конец сверчков? Сейчас для них самая пора. Но прислушайся - тише, чем на кладбище. Абсолютно тихо. Если это, как ты изъяснился, вакуум, то пацану деваться некуда. Я смогу его найти с завязанными глазами, если понадобится. Потому и сказал, что у нас другая проблема. Не найдем булку - хана всем. Чувство тревоги у меня просто так возникать не будет. К тому же если ты прав...
- Я предположил, - поправил Фай, грустно так.
- Не перебивай, - ниндзя качнулся вперед, наклоняясь к самому уху мага, будто боялся, что их услышат. - Его не выпустят. Лес не выпустит.
Маг испуганно отшатнулся, как от чумного.
- Как ты...? - еле выдавил. Его голубые глаза светились неподдельным удивлением.
- Просто знаю.
- А если ошибаешься?
- Не ошибаюсь, - Курогане встал, протягивая магу руку, - нечего так дергаться, просто поверь. Я же тебе поверил.
- Всегда спокоен, да? - Фай поднялся следом, слегка пошатываясь - вероятно влияние "чужеродной" магии оставило полагающийся отпечаток. В остальном же, он выглядел как обычно - нагло, самоуверенно, возможно, даже чересчур. На горький опыт у мага, по-видимому, был иммунитет.
- Всегда и до последнего. Но при ошибке можешь честно требовать компенсацию за моральный ущерб и зря потраченное время.
- Песик изволит шутить? - Фай засмеялся, разбавляя накаленную ранее обстановку.
- Это был сарказм. Плюс, сомневаюсь, что этот лес так уж необитаем.
- Твое восприятие и интуиция восхищают. Я не чувствую кроме магии ничего, разумеется очень сильной, но... - Фай осекся.
Гинрю медленно покидал ножны, а взгляд Курогане уставился куда-то за плечи волшебника.
- Тогда теряешь сноровку, маг, - самурай направил лезвие в заинтересовавшую его точку, - в месте, где кругом магия, для тебя разница не велика. Для меня же, ощущающего ауру, довольно-таки широкий обзор. И то, что к нам движется, ею как раз и обладает.
Маг обернулся, проследив направление меча, неосознанно прижавшись к сильному плечу товарища.
- И магией тоже...
Ночь заявляла свои права, торжественно ступая по законным владениям, зажигая в вышине звезды, распахнув вуаль исчезающих красок заката, являя прятавшийся за завесой дня яркий пятачок красной луны. Славная ночь...
Двигаясь по-кошачьи мягко навстречу выставленному клинку, рассекая алую тишь и мерно урча, шел кто-то неизвестный.

@темы: Fay, Джен, Kurogane, Tsubasa:RC, Syaoran, White Mokona, G

---

St. Valentine's tribute

[chastity_first]

Название фанфика: День Святого Валентина
Автор: вы видите где-нибудь таких же жутких графоманов кроме меня?
Фэндом: Tsubasa RC
Пэйринг: КуроФай
Рэйтинг, жанр: PG-13, humour
Об авторских правах и обязанностях: Не мое. Клэмповское.
Примечания: День Бикини - японский национальный день борьбы за мир. Предположим, что Сакура знает про этот праздник.
Предупреждения и пожелания: Очередной бред от меня. ООС Сакуры и вообще ООС (легкое, я надеюсь). Я в домике.
А вообще, с прошедшим Днем Святого Валентина!)


-Я сам сделал ее из агата. И не просто агата, а агата дендровидного! Вы не представляете, принцесса, как сложно найти в этом мире агат дендровидный! Еще тут есть вкрапления кварца! – бубнил Шаоран, смущенно ковыряя обивку дивана и мило краснея.
Сакура вертела в руках двухкилограммовую валентинку, подаренную ей археологом и грустно вспоминала истину, когда-то услышанную от Юко: «лучшие друзья девушек – бриллианты». Но, похоже, Шаоран хочет быть ее единственным другом. Хотя краснел он и правда мило. Бриллианты так бы не смогли.
-Ах, Шаоран-кун, спасибо за эту чудесную валентинку! – вежливо поблагодарила девушка, используя свое лучшее выражение «ах, я так взволнованна, мне никто никогда не дарил валентинок из агата дендровидного!». Шаоран что-то пробормотал и покраснел еще больше. «Я буду таскать его за собой весь день, и все подумают, что это он – моя валентинка! - решила Сакура, - А этот булыжник он сам пусть носит!»
-Кстати, Шаоран-кун, у меня тоже есть для тебя подарок! – принцесса улыбнулась и протянула юноше коробочку. Тот открыл ее и покраснел так, что помидор удавился бы от зависти.
-П-принцесса… вы… не стоило так…
-Но, Шаоран-кун, я сама испекла эту валентинку! – глаза Сакуры подозрительно заблестели, - Но если тебе не нравится, то…
-Нет-нет, конечно, мне очень нравится! – запротестовал Шаоран, прижимая к груди коробочку с шоколадным сердечком, - Спасибо большое, принцесса!
«Интересно, а почему нельзя сделать валентинки из чего-нибудь более питательного? Например, из колбасы?» - подумал парень. Похоже, тренировки с Курогане не прошли даром. После всех прошедших занятий Шаоран с ужасом чувствовал, что у него появляется стойкое отвращение к шоколаду.
-Я рада, что тебе понравилось! – щеки девушки порозовели, и она тихо прошептала:
-Шаоран-кун…
-Д-да, принцесса Сакура!.. – археолог преданно уставился на девушку. Та чуть слышно вздохнула и придвинулась чуть ближе к юноше.
-Шаоран-кун…
-Принцесса Сакура…
-Шао…
Дверь в гостиную с грохотом распахнулась, и в комнату ввалился Курогане, мрачный как невыспавшийся Курогане. Дети как ошпаренные шарахнулись друг от друга и синхронно воскликнули:
-Доброе утро, Курогане-сан!
-Утро… - просипел ниндзя, залпом выпивая содержимое стоявшего на столе стакана. В стакане оказалось саке, что приятно удивило и опохмелило брюнета, так что он обвел комнату чуть более дружелюбным взглядом и добавил, - …доброе.
-А-а, с Днем Святого Валентина, Курогане-сан! – выпалила Сакура первое, что пришло в голову.
-Э? Мы же вроде уже отмечали Хеллоуин? – недовольно спросил воин.
-Нет, не День всех Святых, а День Святого Валентина, - в голосе Шаорана появились занудно-преподавательские нотки, – Вчера жители этого мира рассказывали нам о нем, помните?
-Ну, типа того, – уклончиво ответил Курогане, не желая признаваться, что события вчерашнего дня для него покрыты завесой тайны ака туманом похмелья, - А что, этот святой Валентин не мог свой день как все остальные, на День всех Святых назначить?
Археолог помотал головой и продолжил лекцию:
-День Святого Валентина отмечают во многих мирах, 14 февраля, в честь священника Валентина. По легенде, император Клавдий II решил, что одинокий мужчина — без семьи, жены и обязательств, лучше бьется за родину на ратном поле битвы, и запретил мужчина жениться. Но Валентин, вопреки запрету, тайно венчал влюбленных.
-Какой отвратительный тип! – поразился ниндзя, - Наверное, сегодня на костре будут сжигать его чучело?
-Вообще-то, нет. В этот праздник принято дарить дорогим тебе людям валентинки – открытки в виде сердечек.
-Это еще не все! – оживилась Сакура, - в некоторых мирах – в мире Юко-сан, например - на День Святого Валентина девушки дарят юношам шоколад! Вот, это вам! – с этим словами она протянула Курогане коробочку с шоколадной валентинкой, не обращая внимания на ревниво вскинувшегося Шаорана.
-О, спасибо, принцесса, - ниндзя неуверенно взял подарок из рук девушки, - Это очень… э-э… благородно, - даже под страхом смерти воин не назвал бы что-либо «милым».
- Я тоже приготовил вам подарок, - справившийся с приступом ревности археолог вручил своему учителю поздравительную открытку. Сакура негодующе выдохнула. В конце концов, это она тут слабая девушка, а эти мужланы дарят ей каменные валентинки! Пусть лучше Курогане носит с собой этот агат дендровидный!
-Спасибо, - пробурчал воин. Два «спасибо» за пять минут? День испорчен.
-Пуу!!! Какое прекрасное утро!!! – в гостиную влетел пушистый белый шарик и принялся носиться по комнате, отталкиваясь от всех подходящих и неподходящих поверхностей. Неподходящие поверхности злобно ругались голосом ниндзя, - Мокона поздравляет всех с Днем Святого Валентина!!! Давайте праздновать!!!!
-Добро пожаловать в ад, - философски изрек брюнет.
-Курогане плохой песик! Он портит праздничное настроение! – возмутилась зверюшка.
-Было бы что портить. И кто только придумывает такие глупые праздники?
-А у вас что, нет Дня Святого Валентина? – удивился Шаоран.
-Нет, и я безумно рад этому факту, - равнодушно ответил ниндзя, отворачиваясь к окну.
Мокона запрыгнула на плечо принцессе и сообщила:
Но у Куро-пу все равно есть кто-то, кого он любит!
-Да ну? Спасибо, что сказала, белая булка, а то я и не знал, - фыркнул Курогане.
-Пожалуйста! – невозмутимо ответил зверек, - А где Фай? Он тоже должен получить подарки!
Шаоран пожал плечами, ниндзя пробормотал что-то нецензурное, а Сакура внезапно поникла.
-Фай-сан… он… - все в ожидании уставились на принцессу, и она печально закончила:
-У него депрессия.
-Депрессия? У мага? – удивился Курогане. Насколько он знал, у поведения блондина было два режима: «Веди себя как идиот» и «Доведи кровожадного ниндзя до белого каления, ведя себя как идиот». Депрессия не подходила ни одному из этих вариантов.
-Да… Фай-сан еще вчера, когда Шаоран-кун провожал местных жителей, а Курогане-сан… - девушка хотела сказать «в состоянии сильного алкогольного опьянения пытался доползти до своей комнаты», но вовремя остановилась и исправилась:
-…поднимался в наверх, сказал, что его никто не любит, и что вы все, а особенно Курогане-сан… э-э… бессердечные чурбаны, не ценящие истинные чувства, и поэтому он всю оставшуюся жизнь будет ангстить в своей спальне. Вот.
Гостиная погрузилась в молчание. Потом Мокона воскликнула:
-Но это же ужасно! Нужно сказать Фаю, что мы все его очень любим, и тогда он снова будет радоваться!
-Точно, Моко-тян! – обрадовалась Сакура, - давайте отдадим все подарки кому-то одному, и этот кто-то пойдет к Фай-сану и поздравит его!
-Хорошая идея, - кивнул Шаоран, глядя почему-то на Курогане. Сакура и Мокона тоже поглядели на Курогане. В комнате раздался звук «Джии…».
-Чего пялитесь? – грубо спросил ниндзя, чувствуя приближение чего-то ужасного. Не просто ужасного, а Ужасного. Или даже УЖАСНОГО.
- Курогане-сан… - начала принцесса.
-…может быть, вы… - продолжил ее мысль Шаоран.
-Куро-рин идет поздравлять Фая!!!!!!! – завопила Мокона.
-Что?!!! Я?!!!! Да ни за что!!!!! – рявкнул воин, опрокинув пустой стакан.
-Но, Курогане-сан, вы ведь больше всего времени проводите с Фай-саном… - заметил археолог.
-Кто? Я? Нет, это был не я! Это мои двойники! – поспешно открестился Курогане.
-Даже двойники Куро-пона бегают за Фаем! – торжествующе провозгласил пушистый зверек.
-А кто не будет бегать, когда тебя называют Куро… Куро…. Черт, я не пойду!
-Но Фай-сан назвал всех остальных просто чурбанами, а вас – еще и бесчувственным. Он больше всего обижен на вас, - безжалостно добила Сакура.
-Можно просто оставить подарки у двери? – в голосе воина прозвучало что-то похожее на мольбу.
-Нет! – возмутились все трое.


-И наденьте еще вот это, - Сакура встала на стул и оттуда, встав на цыпочки, дотянулась до головы ниндзя, надев на него собачьи уши.
-Какого… - начал было брюнет, но вовремя замолчал, не желая смущать принцессу.
-Фай-сан обрадуется! – Сакура сделала щенячьи глазки и умоляюще посмотрела на Курогане. Тот вздохнул и пробурчал:
-Ладно, но если кто-нибудь потом об этом вспомнит – откручу ему его белобрысую башку!
-Вот, это - шоколадные конфеты, это - валентинка. Удачи, - Шаоран ободряюще похлопал учителя по руке.
-А это подарок от Моконы! – Мокона подпрыгнула и запечатлела смачный поцелуй на мужественно-небритой щеке Курогане, - передай Фаю!
-Черта с два я ему передам! – прорычал воин, пытаясь поймать их пушистого спутника, - если только конвертирую поцелуй в пинок!
Мокона, хихикая, отскочила подальше от разъяренного мужчины и помахала лапкой:
-Удачи, Куро-тан!
-Шла бы ты со своей удачей… - неразборчиво донеслось до троицы, когда ниндзя поднимался наверх.


-…никто меня не любит, никто не приласкает… Сво-олочи-и… - доносилось из-за двери неразборчивое бормотание.
-Вот он сам все и сказал, - подытожил ниндзя, уже десять минут стоя у двери, - надо же, впервые говорит правду. Ну, я пойду…
Внизу, в гостиной, что-то упало и разлетелось на мелкие кусочки, напоминая брюнету, что бесчувственные чурбаны всегда получают по заслугам. Тот обреченно вздохнул и постучал в дверь. Бормотание ненадолго затихло, но потом возобновилось, перейдя на тему «бьющих током ошейников для гадких кобелей». Курогане сглотнул и, приготовившись к худшему, зашел в спальню.
-А-а… явился все-таки, - маг сидел на кровати и сосредоточенно откручивал голову плюшевой собаке, подаренной ему все теми же местными. Зрелище внушало воину необъяснимое подобие страха (только подобие! Воины не боятся!), - Пришел посмеяться над моими страданиями?
-Дались мне твои страдания, - хмуро ответил ниндзя, - я тебе подарок на День этого озабоченного Валентина принес. Вот, - он протянул блондину конфеты и открытку.
Вместо того чтобы закричать от радости, проглотить разом все конфеты и громким голосом начать зачитывать поздравление на валентинке, Фай зашипел и раздраженно уставился на спутника:
-Считаешь меня наивным олухом, да? Думаешь, подарил дурацкие шоколадки и яркую бумажку, и все, я готов? – он обвиняющее ткнул пальцем в Курогане, - Да я тебя насквозь вижу… всем вам, мужикам одно нужно…
-Че? – изумился ниндзя? – Кому нужно? Куда готов?
-Э-э… - в голосе волшебника прозвучала неуверенность, - Ну как же… ты же в постель меня затащить решил…
-В постель? – переспросил брюнет, - Зачем? Ты ведь и так на кровати сидишь. Это просто подарки, конфеты – от принцессы, а открытка – от пацана. Девчонка сказала, что у тебя депрессия, и они решили, что тебя нужно развеселить. А что может обрадовать тебя больше, чем издевательства надо мной?
-О-о-о, Куро-чу, как это мило! – сапфировые глаза мага наполнились слезами, - И эти конфетки такие милые! И эта открытка такая милая! И ты такой милый…
Определенно, для нормального мужчины маг слишком часто употреблял слово «милый». Хотя, с другой стороны, кто мог назвать его нормальным? Да и мужчиной тоже…
-А что это у тебя на голове, Куро-ня? Ох, неужели это… Ах, это невероятно мило-мило с твоей стороны! Ты такая лапочка с этими ушками, Куро-песик! - кажется, комната страданий мага превратилась в комнату страданий ниндзя. А чего еще можно ожидать в день, когда все дарят друг другу бумажные сердечки?
-Погоди… - замер Фай, прекратив дергать брюнета за тошнотворно пушистые уши – Это подарки от Сакуры-тян, от Шаоран-куна, а… а…
Твою. Мать.
-А где подарок от тебя???!!!! – губы волшебника задрожали, - Неужели Куро-Куро меня совсем не любит??!!!
-Нет! – возмутился Курогане. К его сожалению, это заявление каким-то образом успокоило Фая. Он придвинулся чуть ближе к воину и жизнерадостно сообщил:
-Я понял! В День Святого Валентина мужественные и симпатичные, но очень стеснительные ниндзя не дарят валентинок!
Шиноби облегченно вздохнул, радуясь, что хоть в этот раз чертов псих понял его правильно. Он даже не стал возмущаться из-за «симпатичного» и «стеснительного», и даже из-за того факта, что все это он услышал от мужчины. Но Фай не собирался так просто его отпускать.
-Зато красивые светловолосые волшебники не боятся дарить мужественным и симпатичным, но очень стеснительным ниндзя подарки! – с этими словами блондин крепко обнял мужчину за шею и нацелился было на щеку Курогане, но она отпугнула его своей небритостью, и маг, счастливо хихикнув, поцеловал воина прямо в губы.


До сидевших в гостиной Шаорана, Сакуры и Моконы донесся дикий вопль, переросший в не менее дикие ругательства.
-Я думаю, - улыбнулась принцесса, - что Фай-сану уже лучше!


Курогане яростно отплевывался, приглушенно бормоча что-то не слишком приличное. Фай, абсолютно избавившийся от своей депрессии, блаженно растянулся на кровати.
-Какого черта?! – рявкнул брюнет.
-О, только не говори, что тебе не понравилось! – лукаво подмигнул ему волшебник.
-Конечно, не понравилось!
-Но ты ведь ответил!
-Ни хрена я не ответил! У тебя глюки!
-Ах-ах-ах, Куро-секси все отрицает, - блондин игриво ущипнул мужчину за щеку, - Это так мило!
-Просто оставь меня в покое, - прохрипел ниндзя. Разумеется, Фай поступил в точности наоборот. Теплая рука легла на плечо Курогане, горячее дыхание обожгло ухо:
-Куро-ван-ван забыл, о чем нам рассказывала Юко-сан?
-О чем? – пробормотал воин, спихивая с себя настойчивую ладонь.
-Я подарил тебе сегодня подарок? Подарил! Значит, на Белый День ты должен подарить мне что-то в три раза ценнее! – торжествующе заключил маг.
-Еще чего! – прорычал Курогане.
-А Юко-сан расскажу… ей не понравится, что ты нарушаешь баланс! Знаешь, она недавно говорила, что Серебряному Дракону одиноко в магазине… Может, если к нему присоединится Сохи…
-Прекрасно! Что может быть в три раза ценнее дурацкого поцелуя?!
-Ну-у… - загадочно ухмыльнулся Фай, - А как ты считаешь?
-Меч, торчащий из твоей незатыкаемой глотки?
-Не думаю.
-Три поцелуя?
-Не пойдет.
-Два поцелуя и одно объятие, которое, я надеюсь, сломает твои кости?
-Не угадал.
-Поцелуй, объятие и букет роз в твою наглую рожу?
-О-ох, ты такой выдумщик, Куро-чи! Но я говорю о… - сияющее лицо мага оказалось совсем близко от Курогане. Слишком близко.
-…о ночи любви!!!


Еще один дикий вопль донесся до сидящей внизу троицы.
-Определенно, Фай-сану все лучше и лучше, - вздохнул Шаоран.
-А на День Бикини мы подарим им Камасутру… - заговорщицки прошептала Сакура на ухо Моконе.


Что-то типа в тему праздника:

@темы: Tsubasa:RC, Яой, Kurogane\Fay, PG-13

---

Ко дню св. Валентина

[НейроКонструктор]

два однострочника.кому интресно -

тыкать сюда

Название фанфика:Дню св. Валентина посвящается
Автор: Гаджестянщик
Бета: Александромария
Фэндом: TRC
Персонажи:Сакура, Шаоран, Курогане/Фай
Рэйтинг, жанр:PG, однострочник
Ключ:"Всегда в продаже лепестки роз"
Об авторских правах и обязанностях:все принадлежит CLAMP(и моя душа тоже)
Предупреждения и пожелания:

"Всегда в продаже лепестки роз", - прочитала Сакура на витрине цветочного магазина. "Как романтично", - подумала она.
"Всегда в продаже лепестки роз", - Шаоран почесал в затылке. "Это было бы красиво", – заключил юноша.
"Всегда в продаже лепестки роз", - успел прочесть Фай, когда его голова с силой столкнулась с витринным стеклом, направляемая рукой взбешенного воина.
"Лепестки роз - какая глупость", - подумал Курогане, целуя мага, лежащего на полу среди разноцветных осколков витрины и обломков тонких цветочных стеблей.

Название фанфика:
Фэндом: XXXHOLIC
Персонажи:Доумеки,Ватануки
Рэйтинг, жанр:G, однострочник
Ключ:www.onemanga.com/xxxHolic/196/02/
Об авторских правах и обязанностях:все принадлежит CLAMP(и моя душа тоже)
Предупреждения и пожелания:в ключе содержится спойлер 196 главы манги.


Я сижу на веранде,прислонившись спиной к одному из поддерживающих здание магазинчика столбов, а ты стоишь посреди двора и задумчиво перебираешь в руках моток нити Дзерогумо. Прямой,спокойный,сильный... Ты очень изменился с момента Ее исчезновения. Повзрослел? Внешне – ни капли. И на много лет внутренне. В первые дни после утраты ты был просто мрачен. Мрачен и подавлен, как будто подменили. Когда ты одел чеонгсам, что нашел в кладовке, я понял: ты решил для себя что-то важное, что-то, что изменило все. Тот Ватануки,которого я встретил на лестнице, который кричал, бесился с одного моего «Угу», впадал в невменяемое состояние при виде Химавари , тоже исчез.Вместе с Нею.

@темы: xxxHolic, Tsubasa:RC, Яой, Doumeki\Watanuki, Kurogane\Fay, PG