Fen'Harel enansal | В девичестве Shep.
Ну - я наконец-то закончил свой очередной (и не последний) фанфик по КуроФаям. Япония. POV Курогане. Полу-ангст, флафф, романтика, яой (наиневишннейший...) Посвящается одним из самых близких мне людей - ||Fay-kun||, El Riddle (он же Fay D Flourite) и Fay (он же Edward Elric). Всё для вас.)
Название: «Два шага до счастья»
Автор: Kuro-sama
Фандом: Tsubasa RESERVoir CHRoNiCLE
Формат: фанфик
Пейринг: Курогане/Фай
Временные рамки: не обозначены =)
Жанр: romance, fluff, little angst, shounen-ai
Рейтинг: PG?
Повествование: От лица Курогане.)
Дисклаймер: Все принадлежит © CLAMP
Читать и пужаться.…Было рано и настороженно тихо, как бывает в те сумрачные мгновения между сном и явью, когда не поймешь, ночь или утро. В воздухе витали невесомые лепестки почти отцветшей сакуры, и туман – молочно-белесый, словно пенка – клубился у самой земли, таясь, теряясь в тонких травинках и осторожно, словно боясь быть обнаруженным, выползал на пологий склон, обрывающийся у кромки озера. Прошелестел подол кимоно, светло-синий шелк проплыл над травой, тонкие руки обхватили ствол вишни.
И было тихо, так тихо, что слышалось мимолетное дуновение запутавшегося в розоватых кронах ветра. Ослепительный горизонт, подернутый дымкой, переливался градиентом сумеречных красок.
Юноша не обернулся на звук чужих шагов, создавая иллюзию неожиданности; нити одиночества соскользнули по лицу, растворяясь в воздухе. Сильные руки оплели талию, притягивая к себе. Губы, ищущие, горячие, коснулись изящного ушка. И шепот органично вплелся в общую утреннюю симфонию…
Часть первая.
POV Курогане.
Спросил бы кто меня, имел ли я хоть какое-нибудь представление о происходящем, и я бы, не задумываясь, ответил «нет». Конечно, подобный вариант всегда маячил где-то на горизонте вероятностей, но никто не думал, что это действительно произойдет. И это произошло – в то мгновение, когда мы ожидали этого меньше всего. Когда Я ожидал этого меньше всего.
Нам не хотелось покидать этот мир; мир, что встретил нас доброжелательными улыбками и ласковыми лучами солнца. Будь у нас время и возможность и, я не сомневаюсь, мы бы остались здесь насовсем. Отсутствие войн или каких-либо волнений, приятные жители, мягкий климат – неплохо, верно? Но… Принцессе было необходимо вернуть свою память. Пацану – помочь ей в этом. Магу – просто бежать. Да и у меня была кое-какая цель. Я не забывал о ней ни на минуту. Но никогда бы не признался, что ее приоритетность начала блекнуть…
- Куро-сама, если ты не поторопишься, мы уйдем без тебя! – послышался задорный голосок Фая в коридоре. Я мысленно чертыхнулся.
- Слушай, я не ребенок и вполне могу проконтролировать себя сам! – отозвался я, но прибавил скорости – и немногочисленные вещи заняли свое законное место внутри небольшой спортивной сумки.
- Правда? – искренне изумился парень; в проем двери просунулась его светловолосая башка. – О, ты уже всё?
Я раздраженно запустил в нахальное личико подушку, но верткий маг проворно скользнул в сторону и та неслышно шлепнулась на пол. Палкой не убьешь – это про него.
- Куропон сегодня такой игривый! – Фай хлопнул в ладоши. Кулак медленно опустился на его голову.
- А еще очень кровожадный, - доверительно прошептал я. – Хочешь убедиться?…
Как бы то ни было, но мы отправлялись дальше. Впереди лежали новые миры, наше путешествие едва ли можно было считать продолжительным. А, впрочем, считать время теперь стало крайне сложно – ведь в каждом измерении оно течет по-иному; секунды зачастую растягивались на вечность.
Зарисовка 1. Вечность. Истина.
Между тем, когда противник решил ударить и самим ударом проходит вечность – это золотая истина любого бойца. Вот - дернулась бровь, рука пошла вверх – маленькие, почти незаметные сигналы к началу битвы. И ты включаешь свои рефлексы. Отточенные многолетними тренировками, заученные наизусть – и вместе с этим абсолютно спонтанные. Их нельзя подробно расписать на бумаге, их нельзя произвести в точности до угла. Только во время схватки твое тело само находит рычажки, запускающие нужный механизм.
Между тем, когда противник решил ударить и самим ударом проходит вечность. Да, всё так.
Ты уклоняешься – и твой противник растерян. «Как же так? – думает он. – Как такой стремительный удар не смог достичь своей цели?» Ты заходишь слева, ребро ладони проходится по затылку соперника – и тот падает ничком, повторяя один и тот же вопрос. «Как же так?»
- Фью! Куро-сама великолепен! – конечно, этот придурочный блондин тут же выскакивает из-за угла, за которым прятался всё это время, и начинает нести уже привычную твоему уху чушь. – Это было так здорово, фью! - ты мгновенно свирепеешь, чувствуя его объятие. – Интересно, Куропи всегда был таким сильным?
- Конечно, нет, кретин! – ты отпихиваешь от себя мага и уверенным шагом направляешься вверх по улице, оставляя поверженного противника лежать на остывающем после летного зноя асфальте. – Всему нужно учиться. Тем более, умению вести бой.
- А ты научишь меня драться так же классно, как ты? Научишь, научишь? – Фай бежит вдогонку. Ты вздыхаешь. Кончится ли это когда-нибудь?…
- Ты и так неплох, не так ли? Для совершенствования тебе нужно знать только одну истину…, - блондин задерживает дыхание, ожидая величайшее откровение воина. – Между тем, когда противник решил ударить и самим ударом проходит вечность.
Нас закружило в быстром вихре, реальность на миг пошатнулась. Перемещение стало уже привычным, желудок подпрыгнул к самому горлу, появилась легкая тошнота. Я прикрыл глаза, отдаваясь воздушным потокам, уносящим нас вдаль.
Приземление не заставило себя ждать. Новый мир встретил нас чувствительным ударом о землю и прохладой весенней ночи. Я тряхнул головой, приходя в себя. С веток деревьев слетела стайка птиц, карканье разрезало стоящую вокруг тишину.
- Ты, бесполезный кусок меха! – я схватил белую булку за уши, хорошенько встряхнув. Конечно, она тут же начала заливаться беззаботным смехом; некомфортабельное перемещение никогда не было для нее проблемой. – Ты можешь быть более аккуратной?!
- Курогане злой! – заверещала Мокона, ударив меня лапками по лицу. Я поморщился – и зверушки и след простыл.
- Ну, и что у нас на этот раз? – Фай отряхнул подол своей шубы, поднимаясь на ноги и оглядываясь. – Ох, и занесла нас нелегкая на ночь глядя…
Шаоран помогал Сакуре подняться на ноги, чертов маг улыбчиво созерцал представший перед нами лесной простор, белая мандзю что-то беззаботно щебетала на заднем фоне, но мое собственное сознание словно отключилось; в мозг поступил едва ощутимый укол тревоги, почти паники, неожиданной и необъяснимой. Я зорко всматривался в каждую веточку дерева, на автомате следуя за мальчишкой-археологом, возглавившим нашу небольшую процессию по прочесыванию местности. Едва мое горло сдавило тисками предчувствия, принцесса защебетала:
- Смотрите, там дворец!
Я не поверил своим глазам – я никогда не полагался на зрение, всё больше опираясь на другие чувства, но сейчас чертово сердце нервно дергалось в груди в ответ на увиденное, как бы говоря: «Нет, ты не ошибся!».
- Отлично, значит, нам будет, где переночевать, - оптимистично заявил Фай, сияя улыбкой. – А? Что такое, Куро-сама? Ты странно выглядишь…
- Мы попали в мой мир.
И я впервые не узнал собственного голоса.
Сказать, что встреча с Томойо была бурной – значит, не сказать ровным счетом ничего. Сначала мы просто смотрели друг на друга – жрица и ее защитник, скрепленные самой жизнью, связанные красной нитью. Потом меня прорвало, и, думаю, всё-таки стоило смягчить свой пыл – едва ли дети слышали столько ругательств сразу и в таких оригинальных комбинациях. Под конец моей гневной отповеди Томойо кинулась мне на шею, проскулив, что скучала, и я не смог не обнять ее в ответ. Отчаянное желание вернуться домой исполнилось.
Мы долго разговаривали – о произошедшем и пережитом, о моем неожиданном возвращении, о пути, что мне пришлось пройти… Беседе не было конца; мы встретили рассвет так и сидя на полу в комнате Томойо. Ноги затекли от однообразной позы, организм требовал сна, а я всё хотел говорить, говорить и говорить, рассказывать все, что вспомнится, поведать о той жгучей тоске по дому… Почти насильно Сома вытолкнула меня в коридор, сказав, что жрице нужен отдых. Тело казалось мне необычайно легким, я словно плыл над землей, окрыленный радостью. Только одна мысль грела меня в эту прохладную весеннюю ночь – «я дома».
Глава вторая.
Солнце настойчиво било в глаза, побуждая меня к скорому пробуждению, я машинально натянул одеяло по самый нос и отвернулся к стене, спасаясь от вездесущих лучей. Было непривычно тихо – никто не вопил над самым ухом, не пытался разбудить меня самыми дикими способами, не хватал за щеки и не стаскивал с кровати… Я приоткрыл глаз, выискивая поблизости привычных нарушителей спокойствия и умиротворения, в виде Фая и Моконы, но не обнаружил в пределах видимости ни первого, ни вторую. Брови удивленно поползли вверх. Что это на них нашло?
Я сел на кровати, провел рукой по непослушным волосам, зачесывая их назад. И в этот самый момент на меня накатили воспоминания о вчерашнем дне. Медленно, я обвел глазами обстановку вокруг. Два широких окна, низкий столик, напольная ваза, пузатый шкаф, две циновки, седзи… Моя комната. Япония. Мой родной мир…
Мне не верилось, отчаянно не верилось в то, что мое путешествие закончилось – что всё закончилось. Больше не будет никаких перемещений, поисков пера, почти бессмысленных подверганий себя опасности. Не верилось. Или не хотелось верить?
Я тряхнул головой, отгоняя глупые и какие-то почти постыдные мысли. Так уж получилось, что я всегда старался разложить всё по полочкам, систематизировать и обосновать. Вот и сейчас в моей голове уже выстроилась, как мне показалась, весьма логичная цепочка: я вернулся на родину, я достиг своей цели, я должен быть счастлив. Преисполненный святой верой в собственное безграничное счастье, я оделся и неслышно скользнул в коридор.
Всю компанию в составе Томойо, Шаорана, Сакуры, Фая и Моконы я обнаружил в трапезной; кажется, не один я сегодня проспал дольше обычного, они только-только собрались завтракать. Жрица премило беседовала с принцессой (и я в который раз убедился, что мужчины не для нее), Шаоран зачитался каким-то древним фолиантом, изредка прерываясь на то, чтобы подцепить палочками небольшой кусочек сашими; Мокона увлеченно беседовала с Фаем на тему японской кухни. Маг показался мне бледнее, чем обычно, если такое вообще можно было себе представить. Пол глазами залегли едва заметные тени, говорящие о том, что парень едва ли проспал более двух часов. При виде меня он встрепенулся, и на его губы вернулась привычная беззаботная – и так бесившая меня! – улыбка.
- Доброе утро, Курогане.
Звуки собственного имени, имени без прибавления дурацких суффиксов и прочего коверканья, столь любимого этим придурком, показались мне неестественными и какими-то неправильными. Должно быть, мой взгляд был достаточно растерян и изумлен, чтобы я смог обратить на себя внимание всех остальных.
- С добрым утром, - вежливо поздоровались остальные четверо, и я ответил им легким кивком, присаживаясь на любезно отведенное Томойо место.
- Курогане сегодня молчалив, - с усмешкой заметил Фай, когда я не принял участие ни в одной из разведенных за столом дискуссий. Я невозмутимо отхлебнул чая, мои глаза переместились к лицу юноши. Непроницаемая маска. Как всегда – так привычно, так избито, так… ненавистно.
Зарисовка 2. Ненависть. Он.
Иногда тебе кажется, что ты ненавидишь в нем всё – начиная от его дурацкой привычки совершенно неоригинально издеваться над твоим именем и заканчивая не менее дурацкими улыбками из нескончаемого набора «фальшивости Фая Д Флоурайта». Так что уж получилось, что с началом бегства этот светловолосый маг принял в свои объятия и спутницу – фальшь. Ложь, если вам так больше нравится. Лицемерие – тоже подойдет.
И ты ведь знал, знал, что все его ужимки и хохмы - только верхушка айсберга. Ты знал, что за маской показной веселости скрывается совсем не тот Фай, которого вы все привыкли видеть. Знал с самого начала, как будто это было неоспоримой истиной. И уже давно подсознательно поставил себе цель однажды вытрясти этого упрямого идиота из его приевшейся лживой шкуры.
- Ты почти ничего не съел, - в его голосе – немалая укоризна, голубые глаза немигающе смотрят на тебя.
- У меня нет аппетита, - говоришь ты, отворачиваясь. Ты просто не можешь терпеть этот взгляд – пристальный, жгучий, ненавистный!
Нежная ладонь опускается тебе на лоб, заставляя невольно вздрогнуть.
- У тебя снова жар, - тихим голосом; да ты и сам понимаешь – уж слишком силен контраст в температуре ваших тел. Но к чему это сожаление? К чему ласковое касание щеки? К чему мягкое «отдыхай»?
И ты снова ненавидишь его – за эту чертову заботу.
С тихим шорохом отъехали седзи, неслышно ступили по деревянному покрытию пола ноги в мягких тапочках. И я поспешил следом, чтобы схватить улыбчивого мага за локоть, останавливая от дальнейших движений. И пусть он позволил своей непроницаемой маске дать трещинку всего на мгновение, мне хватило этого, чтобы разглядеть на его лице немалое удивление.
Мы за пределами комнаты, а, значит, я смогу расспросить его, не боясь быть услышанным. Что бы ни произошло – это останется между нами.
- Что с тобой? – пожалуй, глупее вопроса нельзя было придумать. Но белобрысый идиот только улыбнулся – точнее, улыбка так и не сошла с его губ – и даже не попытался вырвать свою руку из моей.
- А что со мной? – поинтересовался он, в привычной для себя манере растягивать слова. Я нахмурился, стараясь передать магу всю силу моей серьезности. Не получилось.
- Сколько часов ты спал?
- Восемь, - не моргнув глазом, соврал он.
- Лгун.
- Я не вру, - миловидное личико приобрело обиженно оскорбленное выражение.
- У тебя круги под глазами.
- Это от перенапряжения – мы же столько путешествуем!
- И взгляд сонный.
- Ты придираешься.
- Черт возьми, Фай…
Он вырвался. Направился прямо по коридору. А потом полуобернулся и в тихом, мягком голосе я услышал не скрытую печаль.
- Когда счастлив ты, я тоже счастлив, Курогане.
И пошел прочь – неспешно, словно надеясь, что я остановлю его.
- Да, я счастлив, черт побери! – прокричал я ему вслед. Но мне почему-то показалось, что эти слова были полной противоположностью тому, что я в действительности хотел ему сказать.
Зарисовка 3. Противоположности. Притяжение.
- Кто-нибудь будет яблоки? – поинтересовалась Сакура, осматривая кухонный шкафчик на предмет съестного.
- Да! – оживился маг.
- Нет, - буркнул ты.
- Конечно, - в унисон произнесли Шаоран и Мокона.
Фай поворачивается к тебе с легким укором во взгляде.
- Куропу, ты единственный, кто отказался. Ты не любишь яблоки?
Ты хмуришься.
- Нет, - отвечаешь не сразу, теряя целую половину секунды.
- Тогда, может быть, апельсины? – вежливо спрашивает принцесса, стараясь угодить. Теперь твое раздумье не такое длительное:
- Да, пожалуй.
- Тогда я тоже буду апельсины! – восклицает блондин, довольно улыбаясь.
- О нет, - ты морщишься. – Дай мне, в таком случае, что-нибудь другое.
- Я понял, - Фай картинно вздохнул. – Ты делаешь это нарочно.
- Не хочу быть хоть чем-то схожим с тобой, - без грамма лжи говоришь ты, принимая из рук химе грушу.
- Но, Куропин, мы и так с тобой слишком сильно разнимся…
- Видимо, недостаточно сильно.
- Мы противоположности!
- …
- А противоположности притягиваются, Куро-сама. Так что никуда ты от меня не денешься ^_____^
Часть 3.
Ночь настойчиво склоняла меня на сон, но тот отсутствовал как таковой, прячась где-то в чужой спальне. Потолок уже мозолил глаза, но я упрямо таращился вверх, словно надеясь просверлить его взглядом и упереться глазами в темно-синее, почти черное небо. Было тихо; в додзе жрицы всегда было тихо, ни малейшего шороха. После двенадцати жизнь приостанавливалась.
За стенкой мирно спала Томойо. Чуть дальше по коридору – пацан с принцессой. А в самом его конце…
Я уже не мог отогнать настойчивые мысли. Снова и снова они возвращались к чертову магу, с его лживой улыбкой, полу прикрытыми глазами цвета лазури и повадками одомашненной кошки.
«Когда счастлив ты, я тоже счастлив, Курогане»
Фраза заела на повторе. Я помнил интонацию, с которой она была произнесена, выражение лица Фая в тот момент, легкий наклон головы вправо. Внутри меня засела странная горечь, постепенно завладевая всем моим существом. Мне было больно, и боль эта шла из самого сердца.
Стремясь избавиться от гнетущих мыслей и настроиться на сон, я вышел на веранду.
…И даже не удивился, увидев сидящего прямо на деревянном полу светловолосого юношу в легком спальном кимоно.
Я хмыкнул себе под нос, мысленно рассмеявшись в лицо собственной невезучести. Вот он – объект моих мыслей, сидит в десяти метрах от меня, спустив ноги на траву. Его лицо скрывали волосы, кажущиеся в лунном свете молочно-белыми, и я мог только догадываться о настроении парня.
Рассудив, что меня он уже заметил, а спать всё равно не хочется, я твердым шагом направился к магу, остановившись в паре шагов от него. Он не обернулся, не произнес ни слова, продолжая неподвижно созерцать расстилающийся перед ним пейзаж – разбитый на заднем дворике вишневый сад, пологий склон и озерцо. Я кашлянул. Фай молчал.
- Не спится? – я первым нарушил тишину, присев на корточки рядом с блондином. Тот слегка вздрогнул; похоже, инстинкты впервые предали его, и он не замечал меня вплоть до того момента, пока я не заговорил.
Парень чуть повернулся в мою сторону.
- А тебе? – ответил он вопросом на вопрос.
- Не спится, - произнес я с расстановкой. Повисла пауза – неловкая и тягучая, словно сироп.
- Что происходит?
- Завтра мы отбываем.
Наши голоса прозвучали в унисон. Взгляды встретились – ошеломленный и меланхолично-уверенный.
Я сказал себе, что ослышался. Да, точно ослышался…
Но реальность была неумолимой.
- Просыпайся завтра пораньше. Если, конечно, захочешь попрощаться со всеми нами, - Фай позволил себе улыбку, но улыбка эта вышла иной, нежели та, что я имел честь видеть раньше; в ней сквозило ехидство… и боль?
Я не верил. Просто не хотел верить.
- Ты шутишь, да? – осторожно произнес я. И взмолился, чтобы он дал положительный ответ…
- Нет, - маг покачал головой. – Не шучу.
И что-то оборвалось внутри меня, словно лопнула под неловкими руками ученицы струна сямисена.
- Твое желание исполнено, - блондин прикрыл свои удивительные глаза и откинулся назад, опираясь на руки. – Ты хотел вернуться домой - и ты дома. Рядом с Томойо-чан, твоей жрицей. Ты должен защищать ее, я знаю. Никто из нас не осудит тебя. Твой путь завершен здесь.
- Что… что ты, черт возьми, мелешь? – с трудом выдавил я из себя. Я не знал, как реагировать, просто не знал. Мои чувства смешались.
- Что-то я тебя не понимаю. Ты хотел вернуться в свой мир, верно? Так что тебя сейчас не устраивает? Ты достиг своей цели. Сделал свой последний ша до счастья. Я даже тебе немного завидую, - тихий смех, похожий на плеск волн. Небрежное одергивание светло-синего кимоно. Кивок – и на лицо снова упала непроницаемая тень.
И вправду – чего это я удивляюсь? Я же знал, что рано или поздно этот момент настанет. Момент расставания. Они продолжат свой путь – Шаоран, Сакура, Фай и Мокона, а я останусь в Японии, и снова буду защищать Суву и жрицу. Исполнять приказы, убивать, сопровождать. Потом, чуть позже, через год или два, мне найдут невесту. Быть может, сосватают ту же самую Томойо. И я буду вынужден жениться, чтобы продолжить наш славный род. А неугомонная четверка будет следовать по мирам. Шаоран, этот защитник добра и справедливости, в очередной раз нарвется на неприятности; его храбрость зачастую граничит с обыкновенным безумием. Такими темпами он окончит свою жизнь раньше, чем соберет хотя бы половину перьев принцессы. Сакура не вынесет горя и вскоре угаснет. Им обоим нужен защитник. Но кто решиться их оберегать? Фай? Фай, который не может позаботиться даже о себе? Фай, бегущий от опасности и боящийся встретить ее лицом к лицу? Фай, за которым самим нужен глаз да глаз? Фай, для которого лучшим благом будет быстрая смерть
Как ни крути, а я всегда был их защитником. Что станет с ними, когда меня уже не будет рядом?…
Цель – или долг? Долг или привязанность?
- Думаю, я уже насиделся, - беззаботно произнес маг, потягиваясь. – Да и поздновато уже. Пойду, прикорну до рассвета… И ты тоже не затягивай со сном, - парень подобрался, поднимаясь на ноги. Не контролируя себя, я схватил его за локоть, останавливая.
- Что? – Фай так и остался в полусогнутом состоянии, заглядывая мне в глаза и ища там причину моих действий.
- Ты сам понимаешь, «что».
И мне вдруг стало плевать на собственную гордость, на отчужденность, на дистанцию. Только губы потянулись к губам, руки – к рукам, переплетая пальцы. Всего на мгновение блондин попытался вырваться, всего на миг я вспомнил о Томойо, всего на миг мир вокруг вспыхнул яркими красками.
А уже в следующую секунду мы как-то неожиданно оказались в его комнате, и приторный шепот сердца - «люблю» - вплелся в несвязные мысли нас обоих.
Эпилог.
Было рано и настороженно тихо, как бывает в те сумрачные мгновения между сном и явью, когда не поймешь, ночь или утро. В воздухе витали невесомые лепестки почти отцветшей сакуры, и туман – молочно-белесый, словно пенка – клубился у самой земли, таясь, теряясь в тонких травинках и осторожно, словно боясь быть обнаруженным, выползал на пологий склон, обрывающийся у кромки озера. Прошелестел подол кимоно, светло-синий шелк проплыл над травой, тонкие руки обхватили ствол вишни.
И было тихо, так тихо, что слышалось мимолетное дуновение запутавшегося в розоватых кронах ветра. Ослепительный горизонт, подернутый дымкой, переливался градиентом сумеречных красок.
Юноша не обернулся на звук чужих шагов, создавая иллюзию неожиданности; нити одиночества соскользнули по лицу, растворяясь в воздухе. Сильные руки оплели талию, притягивая к себе. Губы, ищущие, горячие, коснулись изящного ушка. И шепот органично вплелся в общую утреннюю симфонию…
А после, болезненно быстро, пришлось прощаться… Воздух наполнился стремительными завихрениями, звук перемещения рассек утреннюю тишину. И вновь воцарилось молчание.
Лишь тихо прокричала сойка и ветер трепал уголки придавленного вазой листка на столе в спальне Томойо… Листка с единственным словом – «прости».
Название: «Два шага до счастья»
Автор: Kuro-sama
Фандом: Tsubasa RESERVoir CHRoNiCLE
Формат: фанфик
Пейринг: Курогане/Фай
Временные рамки: не обозначены =)
Жанр: romance, fluff, little angst, shounen-ai
Рейтинг: PG?
Повествование: От лица Курогане.)
Дисклаймер: Все принадлежит © CLAMP
Читать и пужаться.…Было рано и настороженно тихо, как бывает в те сумрачные мгновения между сном и явью, когда не поймешь, ночь или утро. В воздухе витали невесомые лепестки почти отцветшей сакуры, и туман – молочно-белесый, словно пенка – клубился у самой земли, таясь, теряясь в тонких травинках и осторожно, словно боясь быть обнаруженным, выползал на пологий склон, обрывающийся у кромки озера. Прошелестел подол кимоно, светло-синий шелк проплыл над травой, тонкие руки обхватили ствол вишни.
И было тихо, так тихо, что слышалось мимолетное дуновение запутавшегося в розоватых кронах ветра. Ослепительный горизонт, подернутый дымкой, переливался градиентом сумеречных красок.
Юноша не обернулся на звук чужих шагов, создавая иллюзию неожиданности; нити одиночества соскользнули по лицу, растворяясь в воздухе. Сильные руки оплели талию, притягивая к себе. Губы, ищущие, горячие, коснулись изящного ушка. И шепот органично вплелся в общую утреннюю симфонию…
Часть первая.
POV Курогане.
Спросил бы кто меня, имел ли я хоть какое-нибудь представление о происходящем, и я бы, не задумываясь, ответил «нет». Конечно, подобный вариант всегда маячил где-то на горизонте вероятностей, но никто не думал, что это действительно произойдет. И это произошло – в то мгновение, когда мы ожидали этого меньше всего. Когда Я ожидал этого меньше всего.
Нам не хотелось покидать этот мир; мир, что встретил нас доброжелательными улыбками и ласковыми лучами солнца. Будь у нас время и возможность и, я не сомневаюсь, мы бы остались здесь насовсем. Отсутствие войн или каких-либо волнений, приятные жители, мягкий климат – неплохо, верно? Но… Принцессе было необходимо вернуть свою память. Пацану – помочь ей в этом. Магу – просто бежать. Да и у меня была кое-какая цель. Я не забывал о ней ни на минуту. Но никогда бы не признался, что ее приоритетность начала блекнуть…
- Куро-сама, если ты не поторопишься, мы уйдем без тебя! – послышался задорный голосок Фая в коридоре. Я мысленно чертыхнулся.
- Слушай, я не ребенок и вполне могу проконтролировать себя сам! – отозвался я, но прибавил скорости – и немногочисленные вещи заняли свое законное место внутри небольшой спортивной сумки.
- Правда? – искренне изумился парень; в проем двери просунулась его светловолосая башка. – О, ты уже всё?
Я раздраженно запустил в нахальное личико подушку, но верткий маг проворно скользнул в сторону и та неслышно шлепнулась на пол. Палкой не убьешь – это про него.
- Куропон сегодня такой игривый! – Фай хлопнул в ладоши. Кулак медленно опустился на его голову.
- А еще очень кровожадный, - доверительно прошептал я. – Хочешь убедиться?…
Как бы то ни было, но мы отправлялись дальше. Впереди лежали новые миры, наше путешествие едва ли можно было считать продолжительным. А, впрочем, считать время теперь стало крайне сложно – ведь в каждом измерении оно течет по-иному; секунды зачастую растягивались на вечность.
Зарисовка 1. Вечность. Истина.
Между тем, когда противник решил ударить и самим ударом проходит вечность – это золотая истина любого бойца. Вот - дернулась бровь, рука пошла вверх – маленькие, почти незаметные сигналы к началу битвы. И ты включаешь свои рефлексы. Отточенные многолетними тренировками, заученные наизусть – и вместе с этим абсолютно спонтанные. Их нельзя подробно расписать на бумаге, их нельзя произвести в точности до угла. Только во время схватки твое тело само находит рычажки, запускающие нужный механизм.
Между тем, когда противник решил ударить и самим ударом проходит вечность. Да, всё так.
Ты уклоняешься – и твой противник растерян. «Как же так? – думает он. – Как такой стремительный удар не смог достичь своей цели?» Ты заходишь слева, ребро ладони проходится по затылку соперника – и тот падает ничком, повторяя один и тот же вопрос. «Как же так?»
- Фью! Куро-сама великолепен! – конечно, этот придурочный блондин тут же выскакивает из-за угла, за которым прятался всё это время, и начинает нести уже привычную твоему уху чушь. – Это было так здорово, фью! - ты мгновенно свирепеешь, чувствуя его объятие. – Интересно, Куропи всегда был таким сильным?
- Конечно, нет, кретин! – ты отпихиваешь от себя мага и уверенным шагом направляешься вверх по улице, оставляя поверженного противника лежать на остывающем после летного зноя асфальте. – Всему нужно учиться. Тем более, умению вести бой.
- А ты научишь меня драться так же классно, как ты? Научишь, научишь? – Фай бежит вдогонку. Ты вздыхаешь. Кончится ли это когда-нибудь?…
- Ты и так неплох, не так ли? Для совершенствования тебе нужно знать только одну истину…, - блондин задерживает дыхание, ожидая величайшее откровение воина. – Между тем, когда противник решил ударить и самим ударом проходит вечность.
Нас закружило в быстром вихре, реальность на миг пошатнулась. Перемещение стало уже привычным, желудок подпрыгнул к самому горлу, появилась легкая тошнота. Я прикрыл глаза, отдаваясь воздушным потокам, уносящим нас вдаль.
Приземление не заставило себя ждать. Новый мир встретил нас чувствительным ударом о землю и прохладой весенней ночи. Я тряхнул головой, приходя в себя. С веток деревьев слетела стайка птиц, карканье разрезало стоящую вокруг тишину.
- Ты, бесполезный кусок меха! – я схватил белую булку за уши, хорошенько встряхнув. Конечно, она тут же начала заливаться беззаботным смехом; некомфортабельное перемещение никогда не было для нее проблемой. – Ты можешь быть более аккуратной?!
- Курогане злой! – заверещала Мокона, ударив меня лапками по лицу. Я поморщился – и зверушки и след простыл.
- Ну, и что у нас на этот раз? – Фай отряхнул подол своей шубы, поднимаясь на ноги и оглядываясь. – Ох, и занесла нас нелегкая на ночь глядя…
Шаоран помогал Сакуре подняться на ноги, чертов маг улыбчиво созерцал представший перед нами лесной простор, белая мандзю что-то беззаботно щебетала на заднем фоне, но мое собственное сознание словно отключилось; в мозг поступил едва ощутимый укол тревоги, почти паники, неожиданной и необъяснимой. Я зорко всматривался в каждую веточку дерева, на автомате следуя за мальчишкой-археологом, возглавившим нашу небольшую процессию по прочесыванию местности. Едва мое горло сдавило тисками предчувствия, принцесса защебетала:
- Смотрите, там дворец!
Я не поверил своим глазам – я никогда не полагался на зрение, всё больше опираясь на другие чувства, но сейчас чертово сердце нервно дергалось в груди в ответ на увиденное, как бы говоря: «Нет, ты не ошибся!».
- Отлично, значит, нам будет, где переночевать, - оптимистично заявил Фай, сияя улыбкой. – А? Что такое, Куро-сама? Ты странно выглядишь…
- Мы попали в мой мир.
И я впервые не узнал собственного голоса.
Сказать, что встреча с Томойо была бурной – значит, не сказать ровным счетом ничего. Сначала мы просто смотрели друг на друга – жрица и ее защитник, скрепленные самой жизнью, связанные красной нитью. Потом меня прорвало, и, думаю, всё-таки стоило смягчить свой пыл – едва ли дети слышали столько ругательств сразу и в таких оригинальных комбинациях. Под конец моей гневной отповеди Томойо кинулась мне на шею, проскулив, что скучала, и я не смог не обнять ее в ответ. Отчаянное желание вернуться домой исполнилось.
Мы долго разговаривали – о произошедшем и пережитом, о моем неожиданном возвращении, о пути, что мне пришлось пройти… Беседе не было конца; мы встретили рассвет так и сидя на полу в комнате Томойо. Ноги затекли от однообразной позы, организм требовал сна, а я всё хотел говорить, говорить и говорить, рассказывать все, что вспомнится, поведать о той жгучей тоске по дому… Почти насильно Сома вытолкнула меня в коридор, сказав, что жрице нужен отдых. Тело казалось мне необычайно легким, я словно плыл над землей, окрыленный радостью. Только одна мысль грела меня в эту прохладную весеннюю ночь – «я дома».
Глава вторая.
Солнце настойчиво било в глаза, побуждая меня к скорому пробуждению, я машинально натянул одеяло по самый нос и отвернулся к стене, спасаясь от вездесущих лучей. Было непривычно тихо – никто не вопил над самым ухом, не пытался разбудить меня самыми дикими способами, не хватал за щеки и не стаскивал с кровати… Я приоткрыл глаз, выискивая поблизости привычных нарушителей спокойствия и умиротворения, в виде Фая и Моконы, но не обнаружил в пределах видимости ни первого, ни вторую. Брови удивленно поползли вверх. Что это на них нашло?
Я сел на кровати, провел рукой по непослушным волосам, зачесывая их назад. И в этот самый момент на меня накатили воспоминания о вчерашнем дне. Медленно, я обвел глазами обстановку вокруг. Два широких окна, низкий столик, напольная ваза, пузатый шкаф, две циновки, седзи… Моя комната. Япония. Мой родной мир…
Мне не верилось, отчаянно не верилось в то, что мое путешествие закончилось – что всё закончилось. Больше не будет никаких перемещений, поисков пера, почти бессмысленных подверганий себя опасности. Не верилось. Или не хотелось верить?
Я тряхнул головой, отгоняя глупые и какие-то почти постыдные мысли. Так уж получилось, что я всегда старался разложить всё по полочкам, систематизировать и обосновать. Вот и сейчас в моей голове уже выстроилась, как мне показалась, весьма логичная цепочка: я вернулся на родину, я достиг своей цели, я должен быть счастлив. Преисполненный святой верой в собственное безграничное счастье, я оделся и неслышно скользнул в коридор.
Всю компанию в составе Томойо, Шаорана, Сакуры, Фая и Моконы я обнаружил в трапезной; кажется, не один я сегодня проспал дольше обычного, они только-только собрались завтракать. Жрица премило беседовала с принцессой (и я в который раз убедился, что мужчины не для нее), Шаоран зачитался каким-то древним фолиантом, изредка прерываясь на то, чтобы подцепить палочками небольшой кусочек сашими; Мокона увлеченно беседовала с Фаем на тему японской кухни. Маг показался мне бледнее, чем обычно, если такое вообще можно было себе представить. Пол глазами залегли едва заметные тени, говорящие о том, что парень едва ли проспал более двух часов. При виде меня он встрепенулся, и на его губы вернулась привычная беззаботная – и так бесившая меня! – улыбка.
- Доброе утро, Курогане.
Звуки собственного имени, имени без прибавления дурацких суффиксов и прочего коверканья, столь любимого этим придурком, показались мне неестественными и какими-то неправильными. Должно быть, мой взгляд был достаточно растерян и изумлен, чтобы я смог обратить на себя внимание всех остальных.
- С добрым утром, - вежливо поздоровались остальные четверо, и я ответил им легким кивком, присаживаясь на любезно отведенное Томойо место.
- Курогане сегодня молчалив, - с усмешкой заметил Фай, когда я не принял участие ни в одной из разведенных за столом дискуссий. Я невозмутимо отхлебнул чая, мои глаза переместились к лицу юноши. Непроницаемая маска. Как всегда – так привычно, так избито, так… ненавистно.
Зарисовка 2. Ненависть. Он.
Иногда тебе кажется, что ты ненавидишь в нем всё – начиная от его дурацкой привычки совершенно неоригинально издеваться над твоим именем и заканчивая не менее дурацкими улыбками из нескончаемого набора «фальшивости Фая Д Флоурайта». Так что уж получилось, что с началом бегства этот светловолосый маг принял в свои объятия и спутницу – фальшь. Ложь, если вам так больше нравится. Лицемерие – тоже подойдет.
И ты ведь знал, знал, что все его ужимки и хохмы - только верхушка айсберга. Ты знал, что за маской показной веселости скрывается совсем не тот Фай, которого вы все привыкли видеть. Знал с самого начала, как будто это было неоспоримой истиной. И уже давно подсознательно поставил себе цель однажды вытрясти этого упрямого идиота из его приевшейся лживой шкуры.
- Ты почти ничего не съел, - в его голосе – немалая укоризна, голубые глаза немигающе смотрят на тебя.
- У меня нет аппетита, - говоришь ты, отворачиваясь. Ты просто не можешь терпеть этот взгляд – пристальный, жгучий, ненавистный!
Нежная ладонь опускается тебе на лоб, заставляя невольно вздрогнуть.
- У тебя снова жар, - тихим голосом; да ты и сам понимаешь – уж слишком силен контраст в температуре ваших тел. Но к чему это сожаление? К чему ласковое касание щеки? К чему мягкое «отдыхай»?
И ты снова ненавидишь его – за эту чертову заботу.
С тихим шорохом отъехали седзи, неслышно ступили по деревянному покрытию пола ноги в мягких тапочках. И я поспешил следом, чтобы схватить улыбчивого мага за локоть, останавливая от дальнейших движений. И пусть он позволил своей непроницаемой маске дать трещинку всего на мгновение, мне хватило этого, чтобы разглядеть на его лице немалое удивление.
Мы за пределами комнаты, а, значит, я смогу расспросить его, не боясь быть услышанным. Что бы ни произошло – это останется между нами.
- Что с тобой? – пожалуй, глупее вопроса нельзя было придумать. Но белобрысый идиот только улыбнулся – точнее, улыбка так и не сошла с его губ – и даже не попытался вырвать свою руку из моей.
- А что со мной? – поинтересовался он, в привычной для себя манере растягивать слова. Я нахмурился, стараясь передать магу всю силу моей серьезности. Не получилось.
- Сколько часов ты спал?
- Восемь, - не моргнув глазом, соврал он.
- Лгун.
- Я не вру, - миловидное личико приобрело обиженно оскорбленное выражение.
- У тебя круги под глазами.
- Это от перенапряжения – мы же столько путешествуем!
- И взгляд сонный.
- Ты придираешься.
- Черт возьми, Фай…
Он вырвался. Направился прямо по коридору. А потом полуобернулся и в тихом, мягком голосе я услышал не скрытую печаль.
- Когда счастлив ты, я тоже счастлив, Курогане.
И пошел прочь – неспешно, словно надеясь, что я остановлю его.
- Да, я счастлив, черт побери! – прокричал я ему вслед. Но мне почему-то показалось, что эти слова были полной противоположностью тому, что я в действительности хотел ему сказать.
Зарисовка 3. Противоположности. Притяжение.
- Кто-нибудь будет яблоки? – поинтересовалась Сакура, осматривая кухонный шкафчик на предмет съестного.
- Да! – оживился маг.
- Нет, - буркнул ты.
- Конечно, - в унисон произнесли Шаоран и Мокона.
Фай поворачивается к тебе с легким укором во взгляде.
- Куропу, ты единственный, кто отказался. Ты не любишь яблоки?
Ты хмуришься.
- Нет, - отвечаешь не сразу, теряя целую половину секунды.
- Тогда, может быть, апельсины? – вежливо спрашивает принцесса, стараясь угодить. Теперь твое раздумье не такое длительное:
- Да, пожалуй.
- Тогда я тоже буду апельсины! – восклицает блондин, довольно улыбаясь.
- О нет, - ты морщишься. – Дай мне, в таком случае, что-нибудь другое.
- Я понял, - Фай картинно вздохнул. – Ты делаешь это нарочно.
- Не хочу быть хоть чем-то схожим с тобой, - без грамма лжи говоришь ты, принимая из рук химе грушу.
- Но, Куропин, мы и так с тобой слишком сильно разнимся…
- Видимо, недостаточно сильно.
- Мы противоположности!
- …
- А противоположности притягиваются, Куро-сама. Так что никуда ты от меня не денешься ^_____^
Часть 3.
Ночь настойчиво склоняла меня на сон, но тот отсутствовал как таковой, прячась где-то в чужой спальне. Потолок уже мозолил глаза, но я упрямо таращился вверх, словно надеясь просверлить его взглядом и упереться глазами в темно-синее, почти черное небо. Было тихо; в додзе жрицы всегда было тихо, ни малейшего шороха. После двенадцати жизнь приостанавливалась.
За стенкой мирно спала Томойо. Чуть дальше по коридору – пацан с принцессой. А в самом его конце…
Я уже не мог отогнать настойчивые мысли. Снова и снова они возвращались к чертову магу, с его лживой улыбкой, полу прикрытыми глазами цвета лазури и повадками одомашненной кошки.
«Когда счастлив ты, я тоже счастлив, Курогане»
Фраза заела на повторе. Я помнил интонацию, с которой она была произнесена, выражение лица Фая в тот момент, легкий наклон головы вправо. Внутри меня засела странная горечь, постепенно завладевая всем моим существом. Мне было больно, и боль эта шла из самого сердца.
Стремясь избавиться от гнетущих мыслей и настроиться на сон, я вышел на веранду.
…И даже не удивился, увидев сидящего прямо на деревянном полу светловолосого юношу в легком спальном кимоно.
Я хмыкнул себе под нос, мысленно рассмеявшись в лицо собственной невезучести. Вот он – объект моих мыслей, сидит в десяти метрах от меня, спустив ноги на траву. Его лицо скрывали волосы, кажущиеся в лунном свете молочно-белыми, и я мог только догадываться о настроении парня.
Рассудив, что меня он уже заметил, а спать всё равно не хочется, я твердым шагом направился к магу, остановившись в паре шагов от него. Он не обернулся, не произнес ни слова, продолжая неподвижно созерцать расстилающийся перед ним пейзаж – разбитый на заднем дворике вишневый сад, пологий склон и озерцо. Я кашлянул. Фай молчал.
- Не спится? – я первым нарушил тишину, присев на корточки рядом с блондином. Тот слегка вздрогнул; похоже, инстинкты впервые предали его, и он не замечал меня вплоть до того момента, пока я не заговорил.
Парень чуть повернулся в мою сторону.
- А тебе? – ответил он вопросом на вопрос.
- Не спится, - произнес я с расстановкой. Повисла пауза – неловкая и тягучая, словно сироп.
- Что происходит?
- Завтра мы отбываем.
Наши голоса прозвучали в унисон. Взгляды встретились – ошеломленный и меланхолично-уверенный.
Я сказал себе, что ослышался. Да, точно ослышался…
Но реальность была неумолимой.
- Просыпайся завтра пораньше. Если, конечно, захочешь попрощаться со всеми нами, - Фай позволил себе улыбку, но улыбка эта вышла иной, нежели та, что я имел честь видеть раньше; в ней сквозило ехидство… и боль?
Я не верил. Просто не хотел верить.
- Ты шутишь, да? – осторожно произнес я. И взмолился, чтобы он дал положительный ответ…
- Нет, - маг покачал головой. – Не шучу.
И что-то оборвалось внутри меня, словно лопнула под неловкими руками ученицы струна сямисена.
- Твое желание исполнено, - блондин прикрыл свои удивительные глаза и откинулся назад, опираясь на руки. – Ты хотел вернуться домой - и ты дома. Рядом с Томойо-чан, твоей жрицей. Ты должен защищать ее, я знаю. Никто из нас не осудит тебя. Твой путь завершен здесь.
- Что… что ты, черт возьми, мелешь? – с трудом выдавил я из себя. Я не знал, как реагировать, просто не знал. Мои чувства смешались.
- Что-то я тебя не понимаю. Ты хотел вернуться в свой мир, верно? Так что тебя сейчас не устраивает? Ты достиг своей цели. Сделал свой последний ша до счастья. Я даже тебе немного завидую, - тихий смех, похожий на плеск волн. Небрежное одергивание светло-синего кимоно. Кивок – и на лицо снова упала непроницаемая тень.
И вправду – чего это я удивляюсь? Я же знал, что рано или поздно этот момент настанет. Момент расставания. Они продолжат свой путь – Шаоран, Сакура, Фай и Мокона, а я останусь в Японии, и снова буду защищать Суву и жрицу. Исполнять приказы, убивать, сопровождать. Потом, чуть позже, через год или два, мне найдут невесту. Быть может, сосватают ту же самую Томойо. И я буду вынужден жениться, чтобы продолжить наш славный род. А неугомонная четверка будет следовать по мирам. Шаоран, этот защитник добра и справедливости, в очередной раз нарвется на неприятности; его храбрость зачастую граничит с обыкновенным безумием. Такими темпами он окончит свою жизнь раньше, чем соберет хотя бы половину перьев принцессы. Сакура не вынесет горя и вскоре угаснет. Им обоим нужен защитник. Но кто решиться их оберегать? Фай? Фай, который не может позаботиться даже о себе? Фай, бегущий от опасности и боящийся встретить ее лицом к лицу? Фай, за которым самим нужен глаз да глаз? Фай, для которого лучшим благом будет быстрая смерть
Как ни крути, а я всегда был их защитником. Что станет с ними, когда меня уже не будет рядом?…
Цель – или долг? Долг или привязанность?
- Думаю, я уже насиделся, - беззаботно произнес маг, потягиваясь. – Да и поздновато уже. Пойду, прикорну до рассвета… И ты тоже не затягивай со сном, - парень подобрался, поднимаясь на ноги. Не контролируя себя, я схватил его за локоть, останавливая.
- Что? – Фай так и остался в полусогнутом состоянии, заглядывая мне в глаза и ища там причину моих действий.
- Ты сам понимаешь, «что».
И мне вдруг стало плевать на собственную гордость, на отчужденность, на дистанцию. Только губы потянулись к губам, руки – к рукам, переплетая пальцы. Всего на мгновение блондин попытался вырваться, всего на миг я вспомнил о Томойо, всего на миг мир вокруг вспыхнул яркими красками.
А уже в следующую секунду мы как-то неожиданно оказались в его комнате, и приторный шепот сердца - «люблю» - вплелся в несвязные мысли нас обоих.
Эпилог.
Было рано и настороженно тихо, как бывает в те сумрачные мгновения между сном и явью, когда не поймешь, ночь или утро. В воздухе витали невесомые лепестки почти отцветшей сакуры, и туман – молочно-белесый, словно пенка – клубился у самой земли, таясь, теряясь в тонких травинках и осторожно, словно боясь быть обнаруженным, выползал на пологий склон, обрывающийся у кромки озера. Прошелестел подол кимоно, светло-синий шелк проплыл над травой, тонкие руки обхватили ствол вишни.
И было тихо, так тихо, что слышалось мимолетное дуновение запутавшегося в розоватых кронах ветра. Ослепительный горизонт, подернутый дымкой, переливался градиентом сумеречных красок.
Юноша не обернулся на звук чужих шагов, создавая иллюзию неожиданности; нити одиночества соскользнули по лицу, растворяясь в воздухе. Сильные руки оплели талию, притягивая к себе. Губы, ищущие, горячие, коснулись изящного ушка. И шепот органично вплелся в общую утреннюю симфонию…
А после, болезненно быстро, пришлось прощаться… Воздух наполнился стремительными завихрениями, звук перемещения рассек утреннюю тишину. И вновь воцарилось молчание.
Лишь тихо прокричала сойка и ветер трепал уголки придавленного вазой листка на столе в спальне Томойо… Листка с единственным словом – «прости».
@темы: Fay, Kurogane, Tsubasa:RC, Яой, Kurogane\Fay, PG
-
-
21.04.2007 в 01:21-
-
21.04.2007 в 01:26Ай-яй, опять что-то проглядел ^__~
А так опечаток не много?
-
-
21.04.2007 в 01:32Ня, я не -сан, я просто Сателла. Можно и Сати.
-
-
21.04.2007 в 05:59Окей.))
-
-
21.04.2007 в 08:09Возможно я придираюсь, но во фразе "побуждать к пробуждению" есть что-то тревожащее меня)
Ночь настойчиво склоняла меня на сон - склоняла ко сну
Дальше две опечатки - в слове шаг пропущена буква "г", а в предложении Фай, для которого лучшим благом будет быстрая смерть - вопросительный знак.
Ну, это все, что я нашла с первого прочтения и недосыпа)
-
-
21.04.2007 в 09:19Охх, это безобразие дописывалось сегодня ночью после весьма бурного Дня Рождения ^__~
Вот и результат.)
-
-
21.04.2007 в 10:23-
-
04.05.2009 в 13:52prosto chudo a ne fic!!!
-
-
04.05.2009 в 15:14