Воскресный флуд

[Michaux]

Ландыши
Автор: Mizu-Tenshi
Переводчик: Satella
Бета: Летти
Фэндом: Tsubasa Chronicle
Пейринг: Курогане х Фай
Рейтинг: PG-13, наверное
Жанр: ангст/романс
Предупреждение: спойлеры, начиная со 120ой главы.
Дисклаймер: все персонажи и миры принадлежат CLAMP. И вообще, я фики не пишу.
Подарок ко дню рождения Фай-куна.

Разрешение на перевод пока не получено

Все началось, когда Сакура познакомилась с мудрой старухой, собирающей целебные травы. Тогда-то принцесса и завела привычку расставлять живые цветы в их комнатах. Если им везло и у каждого из них была своя комната, то на подоконнике непременно появлялся стакан с букетом свежих цветов. У Шаорана это всегда были пионы, для себя Сакура срезала ветки своей тезки, цветущей вишни. Курогане достались гладиолусы, а Фаю - желтые тюльпаны.
Если им приходилось делить комнаты, то и цветы стояли в одном стакане. Если же они оставались в одном месте несколько дней подряд, то каждый вечер их ждали свежие цветы. Неважно, где они останавливались, в больших домах или в простых хижинах, воздух всегда был наполнен ароматом цветов. И даже если им приходилось ночевать под открытым небом, то Сакура всегда старалась отыскать местечко с цветами. Она почти фанатично старалась окружить их цветами, вставая рано утром, чтобы поставить свежий букет или поменять воду в старом стакане.
И так каждый день, без исключения.
В общем-то, эта странная одержимость принцессы никому не мешала, а она была более чем счастлива, разыскивая цветы самостоятельно. Если ей удавалось найти нужные, то казалось, это придавало ей сил, в зеленых глазах зажигались искорки веселья. Возможно, таким образом она давала им понять, что она всегда рядом с ними, всегда присматривает за ними, как те цветы, которыми она украшала их комнаты. Возможно, она думала, что цветы немного приободрят их. В конце концов, им всем нужно было немного счастья.
Уже было ясно, что дела обстоят совсем не так, как до Токио, и они никогда не вернутся к прежнему состоянию. Знакомый облик, но незнакомая душа … Все изменилось так радикально, все вышло из-под контроля так стремительно, что порой было сложно даже вспомнить, как все должно было быть. Сакура изменилась в лучшую сторону. Фай нет.
Сначала он наотрез отказывался пить кровь Курогане, кричал, шумел и швырял в ниндзя чем попало в приступе слепой ярости, пугая Сакуру и Мокону. Он схватил стоящий рядом стакан, замахнулся, чтобы швырнуть его Курогане в лицо, но увидел в нем одинокий желтый тюльпан, который, казалось, хватался за стенки, борясь за каждую минуту жизни. Ярость стихла, он поставил стакан на место и ушел, оставив их в напряженной тишине.
В твоей улыбке отражается солнечный свет.
Он пил, но не ради себя.
Курогане хотел, чтобы он пил ради себя. Он хотел, чтобы этот идиот маг жил, потому что хочет жить. И не нужно никаких других причин. Простое желание жить - это все, чего он просил, и все, что Фай отказался ему дать.
Сакура начала украшать цветами каждое место, где они останавливались, а Шаоран составлял ей компанию в расспросах хозяев о цветах, которые они использовали для церемоний и праздников. Они с Шаораном стали почти парой, с радостью изучая обычаи каждой страны.
Шаоран и Сакура сближались. Курогане и Фай все больше отдалялись друг от друга.
Они иногда болтали, но никогда не говорили ничего важного, перебрасывались пустыми, ничего не значащими словами ради детей. Курогане обычно отпускал комментарий, а Фай улыбался и неопределенно отвечал. Порой они могли так проболтать полтора часа, а то и полдня. Болтали, но не разговаривали. Улыбка Фая была холодна как лед, его единственный голубой глаз ясно словно говорил Курогане "Я не могу тебя простить", а на его губах блуждала слабая улыбка, холодная, как первый весенний рассвет.
XX
- Тебе нужно пить.
Курогане вошел в их с Фаем комнату, на ходу закатывая рукав. Желтые тюльпаны делили вазу с парой гладиолусов.
- Я могу продержаться еще немного, - отказался Фай, даже не пытаясь дразнить ниндзя, как прежде.
Курогане нахмурился, глядя на улыбающегося мага. Он стоял там, где остановился, сердито хмурясь в ответ на раздражающую улыбку. Затем он повернулся и вышел из комнаты, не проронив больше ни слова.
XX
На этот раз в холле стояли маки и бархатцы и в глубине этого красно-золотистого букета виднелись ландыши. Когда Курогане вошел в комнату, Фай стоял перед зеркалом, разглядывая собственное отражение.
Повязка, обычно закрывавшая его отсутствующий левый глаз, была небрежно брошена на полу, а длинные изящные пальцы Фая скользили по веку пустующей глазницы. Пальцы касались ресниц, и в этом движении читалась безграничная грусть. Курогане сделал шаг, появляясь в отражении комнаты.
Фай вздрогнул, резко обернулся, подхватил повязку и стал торопливо завязывать. Курогане поймал его руки, его ладони мягко накрыли тонкие пальцы мага, слегка сжимая их.
- Позволь мне, - коротко сказал он, вынимая концы повязки из рук Фая.
- Я и сам справлюсь, - запротестовал тот, но не стал сопротивляться, когда Курогане приложил повязку к его лицу. - Я не такой уж беспомощный.
Он улыбнулся своему отражению и Курогане в зеркале, который завязывал повязку, но улыбка вышла неуверенной и неубедительной.
- Я завяжу, - упрямо повторил ниндзя.
Фай молчал. Пальцы Курогане ловко и умело справились с повязкой, быстро и прочно завязав ее вокруг головы мага, но задержались на концах черной ленты. Курогане нахмурился, держа руки слишком близко к голове Фая - он словно забыл отпустить ленту, а маг не сказал ему об этого.
Они молчали, глядя в отражение в зеркале, словно пытались увидеть там что-то, что было там, что могло бы там быть… Наконец Курогане опустил руки и Фай повернулся к нему.
- Спасибо, - он наклонил голову, слабо улыбаясь, и вышел из комнаты.
XX
- Вот так, и осторожно вливаешь шоколад.
Курогане смотрел, как Фай склоняется над Сакурой, переливающей жидкий шоколад из кастрюльки в форму. Он сел за стол напротив вазы с ландышами, которые Сакура собрала ранним утром. Маленькие белые колокольчики красиво свешивались с тонких зеленых стеблей, покачиваясь над краями вазы.
- Вы снова делаете эту невозможно сладкую штуку, - проворчал он, ставя локти на стол. Напротив него молча сел Шаоран, невозмутимо взирающий на происходящее.
- Не хочешь попробовать, Курогане? - спросил Фай, не глядя на него. Но если бы глянул, но непременно заметил бы, какую кислую гримасу скорчил ниндзя, услышав, что его назвали полным именем. Кто бы мог подумать, что жизнь так повернется.
- Думаю, я пас, - ответил он.
Сакура отрезала себе кусочек, как только торт был готов.
- Превосходно! - воскликнула она, отрезая еще один. Она поставила свежеиспеченный торт на стол, как раз напротив Шаорана.
- Попробуй кусочек!
Шаоран мельком взглянул на Сакуру, затем на шоколадную помадку и неуверенно взял вилку, раздумывая, а стоит ли узнавать, что внутри торта.
- Попробуй, - присоединился ниндзя. Он знал, как сильно принцесса хотела услышать от Шаорана похвалу ее выпечке. - Может, он будет чересчур сладким, но ты от этого точно не умрешь.
Еще одна тарелка появилась на столе, на этот раз для ниндзя. Курогане поднял голову, готовый твердо, но вежливо отказаться от угощения Сакуры, но обнаружил, что смотрит на Фая, склонившего над ним, чья рука все еще придерживала тарелку.
- Папочка должен подать всем пример.
Маленький белый колокольчик беззвучно упал на скатерть. Курогане слегка раздраженно отрезал кусок торта. Улыбка Фая жгла ему спину - холодная, но постоянная и с каплей нежности.
XX
Лунный свет проникал в дом через окно, равно как и холодный сквозняк. Жаль, что они не остались подольше в предыдущем мире, или в мире до него, или еще раньше, или… нет, определенно не в Токио, но мир до него тоже бы подошел.
Сакура решила сменить выбор цветов. Пионы для Шаорана и цветущая вишня для нее остались неизменны, но Курогане обнаружил, что его цветком стал белый вереск, а комната Фая буквально утопала не в чем ином, как в крохотных белых колокольчиках ландышей.
Неважно, какова была причина ее увлечения, но вид стоящих на столах и подоконниках цветов стал уже таким привычным, что он не сразу смог вспомнить, когда же произошла перемена. Хотел бы он знать, почему она поменяла цветы…
В комнате не было часов, но он мог определить время по перемещению полной луны на небе. Ночь наполнял звук бегущей воды, заглушавший далекий стрекот сверчков.
Громкий шум и последовавший за ним не менее громкий стук оторвали его от созерцания луны. Не нужно было даже оглядывать комнату или размышлять, откуда послышался этот звук, разбивший спокойствие ночи. Шум бегущей воды все еще был слышен, но Курогане сразу же понял, что случилось.
Он бегом пересек их спальню и чуть не врезался в дверь ванной, в последний момент затормозив и рывком открыв дверь.
Пар вырвался на свободу, на секунду ослепив, а теперь медленно тая в прохладном воздухе. Его взгляд упал на бледную фигуру, свернувшуюся калачиком в углу душевой кабины. Проглотив проклятье, Курогане шагнул в душ - вода обжигала - и прижал ладони к мокрой и горячей коже Фая.
- Идиот! Если тебе плохо, то ты должен был сказать мне! - он потряс обнаженного мужчину, совершенно не заботясь о том, что его собственная рубашка уже промокла.
- К-Курогане? - Фай попытался сфокусировать на нем взгляд.
- Молчи уж! - Курогане выключил воду. - Какой же ты идиот! - ругнувшись, он поднял на руки гибкое тело мага и понес его в спальню.
Усадив его на пол, он схватил полотенце и тщательно вытер мага прежде чем отнести его в постель. Фай показался Курогане таким лёгким, что он на мгновение засомневался в реальности человека на его руках.
Уложив мага на постель, Курогане мельком взглянул на его, желая убедиться, что он цел. Бледная кожа, худощавое, стройное тело. Курогане убрал прядку волос с лица Фая и накрыл его простыней.
Голубой глаз мага невидяще смотрел в потолок. Курогане протянул запястье и маг впился в него без раздумий, жадно глотая кровь, пока у обоих не закружилась голова. Он почувствовал, как Фай отпустил его, и уперся ладонями в кровать, с усилием заставляя себя подняться и встать ровно, когда Фай вытянул руку и схватил его за рукав.
- Подожди, - голос был тихий и спокойный, одновременно и дрожащий, и властный. - Останься со мной… пожалуйста. Курогане.
Тихий шепот. Темно-красные глаза уставились на него, не мигая. Фай произнес имя ниндзя как нежную ласку, словно это было совершенно другое слово в отличие от "Курогане", которое он обычно произносил с такой холодностью и отстраненностью.
- Идиот, - улыбнулся Курогане, падая на колени и устраивая голову рядом с подушкой Фая. Сонное спокойствие окутало их. А в воздухе разливался запах ландышей, легкий, но навечно врезающийся в память...


Найти цветок для Курогане оказалось не так-то просто, поэтому в конце приводим цветочный словарь:
Цветущая вишня - духовная красота, приход весны
Пионы - застенчивость, честолюбие, целеустремленность
Желтые тюльпаны - в твоей улыбке отражается солнечный свет
Гладиолусы - твердость характера, искренность
Бархатцы - возвышенная любовь, печать, отчаяние
Красные маки - удовольствие
Белый вереск - защита, исполнение желаний
Ландыши - возвращение счастья, безмятежность, скромность

@темы: Fay, Kurogane, Tsubasa:RC, Яой, Kurogane\Fay, PG-13

Comments

[Кали Лейтаг]

Спасибо большое, все три фика - очень приятные. Особенно вот эта зарисовка. Столько цветочной свежести))

[Мадоши]

Действительно, все фики очень хорошо читаются, хотя и есть кое-какие замечания - в основном, что касается игнорирования канона. Но это уже проблема автора

Отдельное спасибо переводчику за хороший русский язык: нигде ничего глаз не зацепило, редкая вещь!

[mikainite]

Очень понравилось. Продолжайте, пожалуйста.
Редко встретишь такие фики.

[Michaux]

Кали Лейтаг, edik_lyudoedik, ну, спасибо тут больше автору, а не мне. Я всего лишь перевела.

mikainite, остатки можно пошуршать на моем дайрике, но там черти что и сбоку бантик, поэтому просто не рискую выкладывать сюда.