Я читала такой фик // Бедуины любят пустыню //
Название: Пророк в изгнании
Фэндом: Тсубаса - основной, Холик (кроссовер, но постольку-поскольку)
Автор: Мадоши (ака Эдик-Людоедик)
Жанр: gen, пост-эндинг фик, АУ (все та же моя альтернативная версия концовки, где Курогане князь Сувы, а Фай при нем "придворный волшебник")
Рэйтинг: G
Пэйринг: КФ
насладиться
Сцена 1. Изгнание пророка
Его разбудили перед рассветом, когда только на западе, над пустыней горела багровая полоса. Ее было видно из окна спальни. Мама пришла в его комнату, взъерошила ему волосы, поцеловала в щеку, сдернула одеяло: Кимихиро всегда просыпался плохо.
-Пора, - тихонько сказала она. Аура ее сияла зеленым, синим и золотым: печальные, холодные, невероятно красивые тона, сквозь которые светит солнце. Невидимые глазу, но совершенно явственно ощутимые. Каждый цвет – будто песня.
Кимихиро сел на кровати и протер глаза. Ему было жарко, сонно, и он толком не мог никак сообразить, где же находится. Вчера родители устроили прощальный ужин, и мальчик вообще не хотел ложиться спать, говорил, что не будет спать всю ночь. Отец с улыбкой соглашался, а потом, когда Кимихиро совсем сморило, отнес его в спальню. Наверное. Мальчик это плохо помнил. Что он понял хорошо – так это, к сожалению, то, что ему надо сегодня уходить. Очень, очень надолго. На несколько лет.
Для шестилетнего ребенка год – неимоверно долгий срок. А «несколько лет» кажутся целой вечностью. Тем более, ни мама, ни отец, ни Юкито-сан не могли сказать ему, когда же можно будет вернуться. Но слезы уже прошли, и отчаянные просьбы не отправлять его никуда тоже уже прошли, и теперь Кимихиро смирился. Мужчины не ревут, когда обстоятельства сильнее их. Мужчины на время смиряются, а потом все равно делают так, как надо. А Кимихиро ведь мужчина?.. Мужчина! Значит, он найдет способ вернуться, и задолго до конца этих «нескольких лет» , о которых говорили родители.
-Давай, вставай, - шепнула мама. - Умывайся, одевайся... нас уже ждут.
Но она сама не дала Кимихиро встать сразу. Обняла его, поцеловала в лоб... Конечно, мама его любит. Мама не хочет, чтобы он куда-то уходил... Но не может не отпустить.
Кимихиро почти сердито оттолкнул мамины руки, спрыгнул с кровати. Сегодня они все ночевали во дворце, потому что именно здесь, в Колдовской Башне, удобнее всего открывать переход – так сказал Юкито-сан. И обязательно нужно это делать рано-рано утром – так договорились.
Мама ждала, пока Кимихиро умывался, пока он натягивал одежду. У мамы очень грустные глаза, но она старалась улыбаться и Кимихиро казалось, что даже в полумраке комнаты ее улыбка светилась не хуже ауры. Потом мама заставила Кимихиро надеть теплый шерстяной плащ, который вчера приготовила – слишком теплый даже для ночи в пустыне, на меховом подкладе, – сама завязала шнуровку у него под горлом.
-Там сейчас зима, - сказала мама. - Зима – это очень холодно, ты даже не представляешь, насколько.
Кимихиро хотел ответить, что представляет – он ведь читал об этом в папиных книжках – но промолчал. В тех же самых книжках было написано, что одно дело читать, а другое дело – испытать самому. А Кимихиро даже и снега-то никогда в глаза не видел.
Они вышли за дверь. Папа уже стоял в полутемном коридоре, держа в руках лампу. Кимихиро казалось: он сам не хуже лампы. Магия огня – у них наследственное. Удивительно просто даже, что все другие не видят этого бешеного, сияющего, будто солнце, ореола.
А еще рядом с папой стоял Эриол – обычный льдисто-синий с золотым Эриол.
Последние несколько дней Кимихиро Эриола только что не ненавидел. Умом-то он, конечно, понимал, что старший брат ни в чем не виноват, но подспудно сидела в мальчике злость. Ничего себе! Это по какому праву Эриол остается, хотя на целых четыре года старше, а его, Кимихиро, отправляют прочь!
...А по такому праву, что Кимихиро сам виноват. Не надо было видеть тот сон.
Это случилось с неделю назад. Они с Эриолом залезли в дворцовый подвал – с утра пораньше, рассудив, что ночью, конечно, интересней, зато с утра больше времени: их до вечера никто не хватится. И долго-долго там лазили по всяким переходам. Несколько раз даже заблудились, но Эриол каждый раз их выводил: во-первых, у него была отличная память, а во-вторых, он во всех спорных местах делал пометки мелом. Умаялись ужасно: когда они таки вылезли, им казалось, что уже поздний вечер, а на деле оказалась только середина дня. Тогда они решили пойти в библиотеку.
В библиотеке-то Кимихиро и задремал, забравшись с ногами в свое любимое кресло, с «Подробным описанием редчайших зверей и птиц страны Клоу» на коленях. Сперва ему снился какой-то сумбур про песчаных кроликов и песчаных котов, про Вестниц Радости, парящих в вышине на сине-белых крыльях, про черную собаку, что однажды долго лаяла на Кимихиро, когда он гулял на окраине города, потому что мальчик нечаянно оказался слишком близко от норы, которую она устроила для своих щенят... А потом вдруг приснилось странное: как будто Кимихиро стоит перед огромными огненными весами, - такими, с чашечками, вроде тех, на которых Юкито-сан отмеряет ингредиенты для своих снадобий - и вокруг пахнет розами. Чужая белая рука держит огненные весы, языки пламени лижут кожу, но почему-то не обжигают. Чужой голос, нежный, прохладный, будто вода, и удивительно печальный, спрашивает: «Ты или другой, мальчик?.. Ты или другой?»
А Кимихиро ничего не в силах ответить, только смотрит, как зачарованный, на огненные чаши... И чем дольше он на них смотрит, тем дольше ему кажется, что это вовсе не чаши, а огонь, разведенный в очаге. Очаг очень простой, сложен из грубых камней, а перед ним сидит лысый старик в смешной одежде, сцепив руки, как будто молится. Потом старик оборачивается и встречается взглядом с Кимихиро.
И произносит что-то... сперва Кимихиро не может даже понять, что именно, а потом соображает: это же тот самый язык, который отец и мама их с Эриолом давным-давно заставляли учить! Просто Кимихиро никогда не слышал, чтобы кто-то, кроме родителей, говорил на нем.
-Значит, это ты, - говорит старик.
-Наверное, я... - нерешительно соглашается Кимихиро. - А о чем вы?
Старик только улыбается, как-то грустно. Потом огонь вспыхивает и поглощает все.
Кимихиро проснулся со словами «это я» на языке. Наверное, он произнес их вслух. И тут же с удивлением обнаружил, что не сидит больше в кресле, а лежит в своей кровати, а у кровати сидит отец. Наверное, папа только что читал – он все еще держал книгу в руках, заложив ее пальцем. Но смотрел теперь только на Кимихиро.
-Значит, ты? - печально спросил отец.
-Пап, в чем дело? - удивленно воскликнул Эриол, садясь на кровати. Оглядевшись, он обнаружил, что уже глубокая ночь.
-Ты заснул в кресле в библиотеке, и у тебя начался жар, - сказал отец, откладывая на тумбочку книгу и снимая очки. - Юкито-сан осмотрел тебя и решил, что ты впал в транс и видишь провидческий сон. Он не стал тебя будить, а вызвал меня, и я отнес тебя домой из дворца. Все просто, - он улыбнулся.
-Ух ты! - воскликнул Кимихиро радостно. - Так я что, видел провидческий сон?!
-Да, - кивнул отец. - Наверное. Там тебя кто-то спрашивал, кто ты?
-Нет, - помотал головой Кимихиро. - Там меня один раз спросили, «ты или другой»... какая-то женщина спросила, но я ее не видел. Там еще весы были огненные. А потом снова был огонь, и старик один, в такой смешной одежке... ой, я вспомнил, ты же мне такую показывал на картинке в книге... я сейчас вспомню... это же косодэ называется, да! А штаны – хакама! Такие, как юбочка! И вот этот старик спросил «значит, ты?», а я не знал, что ответить, и ответил «наверное, я». Так это что, пророчество было, да? А о чем?
-О том, что тебе придется уехать из дома, Кимихиро, - печально сказал отец.
-Ура! - воскликнул Кимихиро. - Мы едем путешествовать, да?
-Не мы. Ты один. И надолго. Может быть, на несколько лет. И не путешествовать. Ты отправишься к нашим с мамой хорошим друзьям... это уже оговорено. Мы только не знали, кто из вас это должен быть: ты или Эриол. Выходит, что ты.
Кимихиро замер. Он никак не мог поверить, что папа действительно такое сказал. Уехать из дома, к каким-то непонятным людям, пусть даже друзьям... да как можно! И что, папу с мамой несколько лет не видеть?.. И Юкито-сан, и дядю Тою?.. Да нет, он же не выдержит! Просто не сможет!
-Но... почему, пап?.. - голос Кимихиро задрожал. - Ты... вы с мамой меня больше не любите?..
-Нет, конечно1 – воскликнул отец, обнял Кимихиро, схватил его на руки. - Как ты мог такой подумать! Любим, конечно. Просто... ты уже не маленький, должен понимать. Помнишь, я рассказывал тебе, что такое судьба и что такое предопределение?
Кимихиро кивнул, тыкаясь подбородком в отцовское плечо. У папы особый запах: так пахнут старые-старые книги и ветер пустыни.
-А помнишь, я говорил, что наша мама – сновидица, и может видеть судьбу?
Кимихиро кивнул снова.
-Ну вот, она еще много лет назад, когда ты только родился, видела сон, который говорил, что нам обязательно придется отослать одного из наших сыновей, когда они немного подрастут. Так велит судьба. Если мы этого не сделаем, могут случиться очень, очень плохие вещи.
-Какие? - сипло спросил Кимихиро. Он изо всех сил старался не заплакать, но в глубине души был уверен, что хуже перспективы расстаться с родителями и с Эриолом ничего и быть не может.
-Такие... - отец вздохнул, а потом голос его вдруг стал суровым. Он чуть отстранил Кимихиро от себя, заглянул ему в глаза. - Послушай... мама не хотела говорить тебе то, что я сейчас скажу... но я уверен, ты уже взрослый и поймешь меня правильно. Тем более, ты уже много читал и кое-что из магии тоже понимаешь. Короче говоря, если сейчас вас с Эриолом не развести по разным мирам, то через несколько лет один из вас убьет другого.
-Что?! - ахнул Кимихиро. - Как... ну почему, пап?! Разве Эриол хочет меня убить?! Я не хочу его убивать!
Последняя фраза отца была такой страшной, что Кимихиро даже пропустил мимо ушей слова про «разные миры». Это потом он вспомнит, сопоставит, и даже почувствует что-то вроде глухого любопытства: как же, другой мир! Не то, что другая страна! Будет, чем похвастаться перед соседскими ребятами!..
В следующую секунду Кимихиро сообразит, что сможет похвастаться перед ребятами только через «несколько лет» - ох, будь неладны эти два слова! - и снова помрачнеет.
-Это связано с природой вашей магии, - твердо сказал отец. - Это не твоя вина и не его вина... возможно, это наша с мамой вина, а может быть, в этом и вообще никто не виноват. Просто так вышло. Это все, что я могу сказать тебе сейчас. Остальное расскажу позже... честное слово, Кимихиро.
И мальчик понял: папа серьезно. Совершенно серьезно. И про судьбу он не зря говорит, и про магическую силу: не зря же Кимихиро умеет видеть ауры даже лучше, чем Эриол, которого этому учили специально! Кимихиро вот никто не учил, а он видит. Иногда настолько сильно, что бывает сложно сосредоточиться на лице собеседника, все его аура закрывает.
-И... и когда я должен уехать? - спросил Кимихиро, изо всех сил стараясь не зарыдать.
-Думаю, через неделю, - сказал папа.
А вот тут Кимихиро все-таки заревел.
...Сейчас Кимихиро не ревел. Даже не всхлипывал. Держась за руки родителей – ну и что, что как маленький, он их теперь ведь сколько не увидит! - по винтовой лестнице, на которой пахло ламповым маслом, мальчик спустился в подвал дворца.
Его сиятельство верховный маг Клоу Юкито-сан уже ждал их. А еще в каменном зале, приспособленном для магических опытов (здесь даже на полу нарисовали огромный магический круг, который Юкито-сан называл малопонятным словом «стационарный») был Его Величество, дядя Тоя.
-Привет, путешественник, - сказал он и взъерошил волосы Кимихро. - Смотри, не пропадай. И сопли не распускай.
-Не распущу, - ответил Кимихиро и потер пальцем шею под завязками плаща: ну и неудобная все-таки штука! Зачем такая нужна?..
-Держи, - сказал отец и отдал Кимихиро сумку с вещами. Сумка была на лямках, и лежало в ней не так уж много вещей: путешествие между мирами займет всего несколько мгновений, а там Кимихиро все равно все необходимое дадут. Тем не менее папа самолично привесил ее Кимихиро на спину, под плащ, и проверил, хорошо ли держится.
Потом мама и папа обняли и поцеловали его на прощание, и даже Эриол обнял. А Кимихиро снова чуть не расплакался: он как-то вдруг забыл, насколько злился на брата последние дни, зато сообразил, что больше они вместе играть не будут. Наверняка, когда Кимихиро вернется, Эриол станет уже совсем взрослым.
-Жалко, что это ты уходишь, - сказал Эриол серьезно. - Я предпочел бы, чтобы это был я. Я ведь старше.
-Ха! - зло сказал Кимихиро, наметившиеся слезы тут же высохли. - Не задавайся! Я не хуже тебя справлюсь!
Эриол улыбнулся. Мама обняла Кимихиро еще раз, а потом Юкито-сан ласково погладил его по голове и сказал:
-Ну что... значит, приготовься.
И вскинул посох.
Сцена 2. Встреча с чудовищем
Кимихиро оказался в комнате, как две капли воды похожей на иллюстрацию из той папиной книги, с зеленым переплетом. Она была совершенно пуста и довольно велика, пол устлан плетеными половиками, а стены похожи на мелкие оконные переплеты, только вместо стекол в них заправлена бумага. Более того, половина одной стены была отодвинута. За ней тянулась вдоль стены скучная низкая веранда, а за верандой Кимихиро видел пасмурный двор, где на зеленые островки травы и серые камни опадали мягкие белые хлопья. Кимихиро таращился на них довольно долго, пока не догадался, что это и есть снег. Воздух был очень-очень влажным: таким влажным он бывал только у самого берега озера, что давало жизнь стране Клоу.
А еще в комнате было очень холодно. Кимихиро мгновенно обрадовался, что на нем тяжелый шерстяной плащ, который еще минуту назад неимоверно раздражал мальчика. Он нерешительно сделал шаг к распахнутой створке: мальчику очень хотелось выглянуть во двор и пощупать этот самый снег, или хотя бы поглядеть на него поближе, - но внезапно одна из стен напротив него раздвинулась, и на пороге появился человек, страшнее которого ничего нельзя было представить. Вошедший возвышался над Кимихиро, как башня, но самое страшное в нем был не рост (не выше папы, в конце концов!), а матовая бледность его лица и рук с длинными пальцами. На концах их мальчику, без особых на то оснований, померещились невероятно длинные когти.
Таких бледных людей выросшему в жаркой пустынной стране Кимихиро видеть не приходилось. А этого типа к тому же были разноцветные глаза: один желтый, другой голубой. И, как будто этого мало, его окутывала такая отвратительная аура, какой у живого человека и быть-то не может.
Кимихиро не кинулся прочь, под снег, только потому. что от ужаса его будто приморозило к полу. Дрожа, он глядел в глаза человека, чья аура клубилась вокруг липким маревом, и не мог оторвать взгляда – как песчаный кролик не может оторвать глаз от удава. А человек внезапно улыбнулся – кажется, улыбки гаже не могло быть на свете, - и сказал:
-Ты Кимихиро, ведь так? Очень рад нашей встрече.
Наверное, от испуга, но Кимихиро сразу же понял его речь, даже к чужому произношению привыкать не пришлось. А может, просто мама с папой его выучили языку лучше, чем он сам думал.
Чудовище протянуло свою ужасную когтистую руку – наверное, чтобы положить ее мальчику на плечо. Кимихиро мгновенно вышел из ступора, вскрикнул и отскочил назад: ему показалось, что если этот тип до него дотронется, он сразу же умрет.
-Не подходите! - крикнул мальчик, схватившись за рукоять кинжала на поясе. Он не выхватил оружие только потому, что находился в чужом доме, а это невежливо делать в гостях. Но... что если он оказался вовсе не у друзей, как уверяли родители, а в каком-то еще месте?.. Что, если в обряд его сиятельство Юкито вмешался какой-то еще сильный маг, который заманил Кимихиро в ловушку?! Ведь в доме старых друзей родителей, конечно, не могло оказаться ничего подобного!
-Что? - на лице чудовища читалось искреннее удивление. Выделывается, конечно... Или он не понял слов?.. Ну, мало ли, акцент...
-Ну-ка... - услышал вдруг Кимихиро другой голос, низкий и сердитый. Громадный человек в черном шагнул через порог, бесцеремонно отодвинув белого монстра в сторону. Этот, новый, был еще выше: он точно почти задевал потолок. Кроме того, он оказался и гораздо шире – почти как капитан дворцовой стражи. И вообще, больше. Его черные брови были грозно сдвинуты, а на лице читалось такое выражение, будто он готов вот сейчас отправить в преисподнюю всех маленьких мальчиков вселенной, начиная с Кимихиро.
Кимихиро всхлипнул, отпустил нож, кинулся к черному человеку, схватился за полы черного плаща и спрятался за ним от белого чудовища.
-Эт-то еще что такое? - Кимихиро почувствовал, что его ловят за шиворот и поднимают в воздух – легко и плавно, как котенка. В мгновение ока он оказался лицом к лицу с сердитым великаном.
-Вы же меня от него спасете, правда? - испуганно спросил Кимихиро.
Этого, черного, он не боялся совершенно, наоборот, уверился, что уж с ним-то он в безопасности: аура великана была очень похожа на папину, только без огненной магии. И еще на ауру Его Величества. Он, конечно же, воин! Великий воин, который сражается со всякими чудовищами! А может быть, даже какой-нибудь король.
-От кого я должен тебя спасать? - крайне мрачно и почти зло поинтересовался воин.
-От... от... - Кимихиро ткнул пальцем в ту сторону, где, по его мнению, должен был стоять белый демон.
Черный человек, по-прежнему держа Кимихиро на весу, развернулся, так что мальчик оказался лицом к лицу с типом с жуткой аурой. Впрочем, на сей раз Кимихиро не было настолько страшно, и он смог почти без дрожи выдержать пристальный разноцветный взгляд.
-Честное слово, я тебя не съем, - с лицемерной улыбкой произнес монстр, и Кимихиро ему не поверил.
Мальчика поставили на пол, и он снова юркнул за черного: хоть не видеть этого ужаса! Впрочем, его тут же снова схватили за шиворот и переставили напротив демона.
Черный великан хмуро сказал:
-Мужчине и воину не пристало прятаться от того, что пугает.
Белое чудовище рассмеялось.
-Дожил! - воскликнуло оно. - Меня уже боятся маленькие дети!
Черный великан скосил на него глаза и изрек:
-За дело.
После чего спросил, обращаясь к Кимихиро:
-Ты ведь Кимихиро, младший сын Шаорана?
Кимихиро торопливо кивнул.
-Меня зовут Курогане, - произнес черный. - Наедине можешь называть так, на людях должен будешь обращаться «господин князь». Все ясно?
Кимихиро кивнул снова. Это было понятно: на людях он тоже называл Его Величество Его Величеством, а когда не было никого, кроме домашних, – дядя Тоя. Кроме того, ему еще иногда приходилось называть маму «Ваше высочество» - в таких случаях его всегда предупреждали заранее.
-Это – Фай, - черный показал на белого демона. - Как ты к нему будешь обращаться, безразлично, в том числе и ему. И, что бы ты ни думал, он тебя действительно не съест, - сделал паузу и добавил: - По крайней мере, без предупреждения.
Белый монстр внезапно расхохотался, и Кимихиро аж попятился. Что смешного было в словах князя Курогане, он не понял, только испытал некоторое облегчение. Раз человек с аурой, похожей на папину, говорит, что чудовище относительно безопасно – значит, так оно и есть. Вот только интересно узнать, за сколько времени оно предупреждает о намерении сожрать...
-Хм... - протянуло белое чудовище, пристально глядя на Кимихиро. - Собственно, я вообще-то хотел тебя проводить в комнату, где ты будешь жить, и порасспросить о ваших домашних новостях. но...
Кимихиро испуганно попятился.
-...полагаю, этим лучше озаботиться сиятельному князю, - без паузы продолжил монстр, глядя на черного воина. - А я, так уж и быть, приму деревенских старост.
И он развернулся, собираясь уходить.
-Эй! - черный великан схватил монстра за руку. - Ты что, собрался его на меня свалить?! Я не умею обращаться с детьми!
-Это просто, папочка, - улыбнулся монстр. - Просто будь таким же обаятельным, как обычно.
Курогане досадливо скривился, и Кимихиро не знал уже, что и думать: князь с папиной аурой – отец этого жуткого создания?! Быть того не может!
Сцена 3. Видения
Кимихиро много не понимал в этой жизни. Возможно, поэтому многие не понимали его самого. В от сейчас он, например, никак не мог постичь, почему все прочие его сверстники (ну, относительно сверстники, потому что в замке Хоннорюу, Дракона Источника, его ровесников было не так много – все больше на пару лет постарше или совсем мелюзга) готовы были ходить за Белым Демоном по пятам, как приклеенные. Хоть весь день, если бы им позволили. Белый Демон не позволял: большую часть суток он бывал занят какими-то своими демоническими делами. Однако час или два в день, если они с князем не отсутствовали где-нибудь в походе, обязательно детишкам посвящал: либо учил их стрелять из лука, либо рассказывал какие-нибудь истории, либо просто о чем-то с ними болтал. И все остальные – вот идиоты! - его искренне любили.
Кимихиро не мог понять две вещи: во-первых, почему они не пугались этого существа. Во-вторых, как за все время (а ему сказали, что Белый Демон живет здесь уже дольше лет, чем сам Кимихиро существует на свете) не случилось ни одного происшествия. По мнению мальчика, Демону давно уже полагалось кого-нибудь сожрать: жажда крови была написана в его истрепанной черно-золотой ауре метровыми буквами. Ну, или иероглифами, если по-здешнему. А если уж быть совсем начистоту, Кимихиро совершенно не понимал, как Белому Демону удавалось столько времени водить за нос князя. Кимихиро давно уже выяснил, что чудовище князю вовсе сыном не приходится (а это многое бы объяснило!), а приходится ему попросту главным советником и штатным магом. Здесь была странность: Кимихиро уже рассказали, что во всех других княжествах обычно границы против нападения чудовищ ставили жрицы (самой сильной, конечно, была сестра Божественной Императрицы, принцесса Цукуёми в Замке Белого Аиста), а у них, в Суве, с трех сторон окруженной враждебными землями чудовищ, – маг. Причем какой-то пришлый маг, стало быть, положиться на него так, как на проверенных веками жриц, нельзя... Неужели такой опытный воин, военачальник и просто герой (в глубине души Кимихиро уже считал, что князь гораздо сильнее не только его отца, но даже и Его Величества) не сумел раскусить это порождение неведомой преисподней?.. Правда, в отличие от папы, князь не маг... Это, конечно, минус. Вот если бы вытащить сюда папу! Пусть он не такого огромного роста, как князь, и вообще, но папа – это все-таки папа. Он с любой бедой справится. Наверное, и князю помог бы, особенно если он его старый друг. И еще отец умеет убеждать: его даже Его Величество слушает всегда и, несмотря на то, что ворчит, все равно отцовым советам следует. Другое дело Кимихиро. Даже если от него не отмахиваются сразу, все равно никогда не принимают во внимание.
В день того памятного разговора Кимихиро сидел в дальнем углу двора, возле изгороди, гладил по носу небольшого белого пса, вертевшегося при кухне, и хмуро смотрел на то, как «господин Фай» учит малышню стрелять из лука. Что-что, а лучником он был действительно превосходным – неудивительно для демона. Говорят, они по ночам летают по небу и охотятся на ничего не подозревающие души.
На Кимихиро упала тень, и он поднял голову. Его приятель Сидзука стоял рядом и хмуро смотрел на мальчика, будто спрашивая сам себя, как это он здесь оказался. У Сидзуки всегда было очень тупое лицо, словно он ничего не понимал или ему попросту было все равно, и такая же ровная, как лицо, серо-синяя аура. Как обычно, Кимихиро слегка рассердился от одного его вида.
-И что ты тут делаешь? - спросил он. - Почему не с ними? Ты же любишь стрелять!
-Ага, - сказал Сидзука и сел рядом с Кимихиро у изгороди. «Ну все, - понял Кимихиро зло, - теперь от него до завтра ни слова не добьешься!»
Но тут Сидзука неожиданно сказал:
-Мне просто стало любопытно. Ты тут сидишь у забора и водишь рукой по воздуху, как деревенский дурачок.
-Я?! Ты как меня назвал, осел безухий?! - воскликнул Кимихиро и тут же осекся. Перевел взгляд вправо, на собачку. Пес сидел рядом с Кимихиро и неподвижно смотрел на Сидзуку круглыми черными глазами.
-Ты не видишь здесь собаки?.. - сдавленно спросил Кимихиро. - Такой белой, она еще возле кухни вертится все время...
-На замковой кухне две собаки, - ответил Сидзука несколько отрешенно. - Рыжая и черно-белая, хромая на одну лапу. Еще там есть серая полосатая кошка. Белой собаки нет. Правда, иногда другие собаки прибегают вечером из деревни за объедками, но повара их прогоняют.
Кимихиро снова посмотрел на собаку. Она совершенно независимо чесала лапой за ухом. Потом остановилась и начала сосредоточенно вылавливать блох в косматой шкуре.
-Дела... - сказал Кимихиро.
-Но когда я был маленьким, - продолжил Сидзука, - здесь жил белый пес. Его звали Подлиза. Потом однажды он исчез. Решили, что отравился чем-то и издох. Или в лес убежал.
-Подлиза... - неуверенно повторил Кимихиро, глядя на собаку.
Пес задрал одно ухо, уверенно гавкнул и снова ткнулся мокрым носом в ладонь Кимихиро: чеши, мол, раз взялся. Подлиза, действительно...
Кимихиро снова посмотрел на Сидзуку. Тот, как всегда, был невозмутим.
-Ты ведь не всегда видишь то, что существует на самом деле, - он не спрашивал, он утверждал.
-Я... - начал Кимихиро.
-Ты что-то такое видишь в господине Фае, - прервал его Сидзука. - Я заметил, ты все время стараешься держаться от него подальше. Что это?
-Это... сложно сказать, - Кимихиро запнулся. - Просто... он очень плохой. Он очень-очень плохой.
-Мой дедушка его уважает, - задумчиво произнес Сидзука. - Однажды он сказал мне, что восхищается нашим князем, но преклоняется перед его советником. А дедушка понимает в людях.
-Так хочешь сказать, что я вру?! - вскинулся Кимихиро.
-Нет, - покачал головой Сидзука. - Просто если человек видит то, чего нет, он может не видеть того, что есть.
С этими словами Сидзука встал и пошел прочь – чтобы присоединиться к группе ребят, которым господин Фай по их настойчивым просьбам как раз показывал, как стрелять из лука с закрытыми глазами. Народ восхищался и горел желанием попробовать, а господин Фай с улыбкой отвечал, что разрешит это только тем, кто сможет три стрелы положить в центр мишени одну за другой за пятнадцать ударов сердца – и то не раньше конца года. А если вдруг кого поймает на самовольных тренировках, то наставнику Хадзэ рассказывать не будет: просто сразу съест. Дети смеялись, а Кимихиро чувствовал, как им овладевает нехорошее предчувствие.
Сцена 4. Храбрость
Князь относился к Кимихиро очень хорошо. Мальчик не сразу это понял: воин держал себя с ним так же, как с остальными – за исключением того, что позволял звать себя по имени. Последнее, конечно, было данью старой дружбе с его родителями. Однако через какое-то время Кимихиро обратил внимание, что Курогане-сан часто появляется во время тренировок «мелкоты» и долго стоит и смотрит – минут по десять, а когда и по пятнадцать. А пару раз даже, коротко кивнув наставнику Хадзэ, сам брался показать какой-нибудь прием. В первый же раз после такого остальные ребята, возбужденно галдя, объяснили Кимихиро, что ничего подобного прежде никогда не случалось: князь действительно любил быть в курсе всего, что происходит в Хоннорую, и порою мог кинуть взгляд-другой на то, как учат самых маленьких, но чаще всего он брался за тех, кто постарше - парней по четырнадцать – пятнадцать лет от роду. Этих в замке было куда больше, чем детей: их набирали специально из сыновей мелких дворян, а иногда даже просто из деревенских мальчишек, для пополнения войска защитников Сувы. Князь был известен тем, что иногда даже сам проводил у них целые тренировки: похоже, ему нравилось учить.
Еще князь иногда вечером посылал за Кимихиро и просил рассказать ему о своих родителях. Кимихиро совсем при нем не робел – ну как можно робеть при человеке с такой аурой! И засиживался в покоях князя довольно долго – чаще всего он не рассказывал сам, а упрашивал князя рассказать что-нибудь про Суву или Японию или какую-нибудь воинскую байку... пока князь авторитетно не заявлял, что «мелюзге» пора спать. Иногда, если становилось совсем уж поздно, фусума без стука раздвигались и на пороге появлялся Белый Демон. Обычно одного его вида хватало, чтобы Кимихиро тотчас извинился за то, что пробыл слишком долго, и смылся бегом, не думая о вежливости. Первый раз появление чудовища напугало его невероятно: мальчик вообразил, что Белый Демон все время сидел в соседней комнате и подстерегал, когда Кимихиро выйдет, чтобы напасть на него. Потом он сообразил, что, конечно же, это не могло быть так: ужасающее давящее присутствие чужеземного мага Кимихиро обычно чувствовал за несколько метров. Нет, нигде поблизости чудовище не ошивалось. Просто появлялось из ниоткуда.
Вечером, три недели спустя по прибытии в Японию, после разговора с Сидзукой, Кимихиро решил: будь что будет, а он узнает у Курогане-сана, как так вышло, что у него в советниках демон! И почему он так этому демону доверяет: уже одно то, что чудовище входило в покои князя без стука, Кимихиро настораживало. Ему с детства внушали, что стучаться надо всегда; мама непременно стучалась в дверь папиного кабинета, прежде чем принести ему вечером чай, а папа всегда стучался в дверь маминой комнаты, если ему нужно было с ней поговорить. И к ним в детскую родители тоже всегда стучались. Правда, разрешения войти не дожидались, но все-таки...
Однако, как оказалось, жизнь готовила Кимихиро очередной удар. После того, как князь привычно поинтересовался, как у мальчика успехи в додзё и услышал не менее привычное: «Нормально, Курогане-сан», воин вдруг сказал:
-Кимихиро, с завтрашнего дня ты начнешь дополнительно заниматься магией.
-М-магией?.. - Кимихиро похолодел. Не требовалось большого ума, чтобы вспомнить: в замке Хоннорюу только один маг. Очень может быть, что во всей Японии только один маг, если не считать всяких там священников с высокой духовной силой – вроде того же дедушки Сидзуки.
-Твои родители послали тебя сюда, чтобы, во-первых, обеспечить твою безопасность, а во-вторых, чтобы выучить тебя обращаться с оружием и с магией, - кивнул Курогане. - А ты как думал?.. Мой долг проследить, чтобы это было выполнено наилучшим образом. До сих пор я непростительно пренебрегал этой стороной твоих тренировок.
Кимихиро воспрял духом:
-Так вы сами будете меня учить?
-Не говори глупостей, - сказал Курогане почти раздраженно. - Учить тебя будет Фай, как на то и рассчитывал твой отец.
Только теперь Кимихиро понял весь смысл выражения «обухом по голове». Ему даже показалось, что он воображаемого удара на глазах выступили слезы. Не мог же папа в самом деле рассчитывать отдать Кимихиро на обучение к этому... этому... Да если бы папа знал, что тут такое бродит на свободе, он бы Кимихиро вообще сюда не пустил!
-Как... так? - слабо спросил он.
Курогане вздохнул.
-Я настаивал, что с тобой надо раньше поговорить по этому поводу. Но этот чертов... Фай уговорил меня, что сначала надо дать тебе привыкнуть к здешней жизни и все такое. Зря, наверное. Ты от него так все три недели и шарахался. А он ведь тоже не железный, хотя и старается показать.
Кимихиро же все это время трудился над одной и той же мыслью:
-Курогане-сан! - воскликнул он. - Так хотите сказать, что отец и бе... господин Фай были знакомы?
-Не просто знакомы, - холодно ответил князь. - Они дружили. И сейчас дружат. Только у моего советника хватает терпения писать ему занудные длиннющие письма раз в месяц. Правда, больше всего они дружили с твоей матерью... два сапога пара!
-С ма... мой?.. - мир Кимихиро буквально рушился. Он представил свою маму – такую красивую, такую нежную, такую добрую и замечательную – рядом с этим... не пойми чем! Он не мог даже разозлиться на князя за это странное «два сапога пара» - так он был удивлен одним предположением, что этих двоих можно сравнивать.
-Да что же в нем такого, объясни мне наконец? - хмуро спросил Курогане. - Ты же не отсюда, чтобы от белых волос и светлых глаз шарахаться. Ну, на рожу он на первый взгляд страшноват, но так наставник Хадзэ вообще на демона похож, а ты от него не бегаешь...
-А вы... разве не знаете? - запинаясь, спросил Кимихиро.
-Нет, - холодно ответил князь. - Этот... Фай так и не взялся мне объяснить. Сказал, что у него есть свои догадки, но лучше он промолчит.
-Его аура, - проговорил Кимихиро, сглотнув. - Она... Вы знаете, ведь у мертвых ауры тоже бывают... страшные такие, распадаются... они могут еще долго жить. Вот у него почти такая же жуткая, как у мертвеца... даже еще хуже! Как будто он много раз умирал! И такая... жестокость, которую я вообще никогда раньше не видел! А еще, - Кимихиро понизил голос до шепота, - он все время хочет убивать. Это видно.
-Хочет убивать? - Курогане нахмурился. - Как так?
-Я не знаю, как объяснить, - Кимихиро запнулся. - Просто это... ну, видно.
-Хочет убивать – или хочет крови? - быстро спросил Курогане.
-Н-не знаю... - Кимихиро очень удивился. - А разве есть разница?
-Еще какая, - Курогане невесело усмехнулся. - Еще какая... Ну ладно, - он строго посмотрел на Кимихиро. - В данном случае я тобой крайне недоволен. Тебе следовало сразу поговорить со мной или с ним. Это был бы выход, достойный воина. Ты же прячешься от своего страха, как маленький ребенок.
Кимихиро наклонил голову. Ему было очень стыдно. Он только таращился на руки князя, и думал: ну почему он все-таки не снимает перчатки с левой руки?.. Ведь странная же штука, никто в замке не знает, уже и сплетничать надоело – задолго до появления Кимихиро надоело. В Японии, в отличие от Клоу, и вовсе перчаток нет, это князь откуда-то из путешествий привез. Может быть, неприличная татуировка, как у начальника стражи в замке Клоу?.. Или там какая-нибудь магическая печать – бывает же... Если бы князь не был сейчас так сердит, Кимихиро непременно бы у него спросил... а в самом деле, почему не спросил раньше?..
Но за посторонними мыслями по прежнему, как крылья бабочки, дрожал страх: ну как, как объяснить князю, насколько это ужасно?.. Когда рядом с тобой – то, что и живым-то быть не может, и убивать стремится?.. Выглядит, как почти нормальный человек, ходит, разговаривает, даже шутит... и ты ничего не можешь с этим поделать, потому что ты ребенок, и никто тебя не слушает! Даже внимания не обращает! Может быть, будь здесь Эриол, он бы что-нибудь придумал... но Эриол старше...
-В общем, я понимаю, почему тебя отправили сюда, - жестко закончил Курогане. - Ты слишком привык прятаться за спины отца и старшего брата. Для мужчины в шесть лет это непростительно. Пора тебе приучаться к самостоятельности.
С этими словами он легко поднялся с татами.
-Пойдем, - сказал он Кимихиро.
И, когда мальчик встал тоже, взял его за руку и повел куда-то.
Шли они недолго, но вдруг оказались возле двери, которой Кимихиро еще ни разу не видел – да и вообще, кажется, в этой части замка Кимихиро еще не был. Князь отодвинул створку, кивнул чему-то, потом отошел в сторону и подтолкнул Кимихиро через порог.
Дрожащий от страха мальчик уже знал, что он там увидит – он почувствовал ауру.
Комната, очевидно, была частью покоев Белого Демона. Собственно, он-то и сидел там, за лакированным столиком для письма. Наверное, писал – до того, как обернулся на звук открываемой двери. В руке у него была кисточка, сырая от туши.
-Добрый вечер, Кимихиро, - сказало чудовище с плотоядной улыбкой.
Кимихиро достаточно привык к нему за истекшие три недели, иначе, скорее всего, замер бы столбом, не в силах сказать ни слова. А так сглотнул, кивнул и ответил:
-Добрый вечер, господин Фай!
В конце концов, князь тут... при князе демон не кинется...
Князь легонько подтолкнул Кимихиро, вошел и сам, задвинул фусума. После чего пересек комнату и сел у стены в дальнем углу.
-Вот, - сказал он. - Разбирайтесь.
-В чем разбирайтесь? - маг приподнял светлые брови. Потом обернулся к Кимихиро: - Да ты садись, садись. Что стоишь на пороге?
Не смея ослушаться, Кимихиро опустился на татами прямо там, где стоял. На самом деле ему хотелось переместиться поближе к князю, но для этого тоже пришлось бы пройти мимо мага, и, чтобы не наступить на разложенные на полу свитки - на расстоянии вытянутой руки. А это было уже слишком.
Выше сил Кимихиро было хоть что-нибудь сказать. Ужас и отвращение парализовали его до такой степени, что и в самом деле было трудно дышать.
Маг со вздохом отложил кисточку на специальную подставку и обернулся от стола. Движение его, по мнению Кимихиро, походило на движения хищной песчаной кошки: он видел таких в зверинце. И как князь не замечает этого!
-Полагаю, Куро-сама не переупрямишь, - вздохнул Белый Демон. - Ну, раз так... хотя я бы предпочел этот разговор отложить. Кимихиро-кун... почему ты меня боишься?
Кимихиро почувствовал, что от звуков этого голоса у него язык примерз к горлу, и он просто не в состоянии ничего сказать. Муторная дурнота подступила к самому горлу, показалось, что сейчас его стошнит. «Ох, скорее бы оно все закончилось!» - подумал мальчик.
Но князь сказал про мальчиков и мужчин. А Сидзука, когда Кимихиро на тренировке первый раз упал и заявил, что больше не может, встал рядом с ним и стоял, будто издеваясь, и не отводил взгляда, пока Кимихиро не встал, проклиная его и всех. После чего попробовал накостылять придурку по шее. Как ни странно, почти получилось: мастер говорил, что Кимихиро – очень способный мальчик.
Поэтому Кимихиро поднял голову, встретился глазами с пугающим разноцветным взглядом Демона и отчеканил четко:
-Потому что вы не человек. Вы злой. У вас жуткая аура, как у мертвеца. И еще потому, что вы предатель и лжец. У вас аура предателя и лжеца! Его сиятельство верховный маг Клоу учил меня читать ауры! И вы... вы убивать стремитесь все время! Вы крови хотите! Вот!
Кимихиро не хотел говорить про предательство только Князю, без Белого Демона: отец считал, что такие вещи должны звучать всегда в глаза. Но теперь-то уже можно.
Мальчик тут же посмотрел на князя: как-то он воспримет?.. По лицу Курогане-сан, однако, нельзя было сказать, что он удивился или разозлился. Он... он усмехался! Но не так, будто не принимал Кимихиро всерьез, а скорее так, будто принял, но чем-то ему эти слова не понравились.
Испуганный, Кимихиро вновь посмотрел на Белого Демона. Тот улыбался, и улыбка эта была крайне странной. Возникни она на человеческом лице, Кимихиро мог бы поклясться, что породила ее грусть.
-Все так, - сказал он. - Такие вещи, конечно же, оставляют знаки, которые не стираются. У тебя незаурядные способности, Кимихиро-кун. Кстати, можно , я тебя буду звать Хиро-кун?.. Ты, правда, не беленький, совсем наоборот, но...
-Нет, конечно! - воскликнул Кимихиро в ужасе.
-Ну вот что! - князь внезапно стукнул кулаком по колено. - Мне все это надоело. Я не желаю, чтобы вы друг от друга шарахались. В общем, так. С кровью проще всего. Это я и сам понимаю. Этот парень, - он ткнул пальцем в мага, - на самом деле вампир. Понятно? Возможно, еще и поэтому ты видишь его ауру, как ауру мертвеца. Говорят же, что вампиры – это живые мертвецы.
Господин Фай чуть улыбнулся.
-Любезный мой князь, но уж ты-то мог бы глупостей и не повторять. Те вампиры, с которыми нам довелось встречаться, к живым мертвецам не имеют никакого отношения. Хотя бы потому, что они рождаются и умирают. Вот что действительно нас интересует, при каких обстоятельствах я стал вампиром. Я, если помнишь, чуть не умер тогда. Может быть, и без самых чуть – успели вы в самый последний момент. Вполне могло отпечататься в ауре как самая настоящая смерть. Я уже не говорю о некоторых других поучительных моментах моей биографии. Поправь меня, Куро-сама, но ведь тебе ауры окружающих видятся очень грубо, просто, да?.. Живое-неживое, намерение, действие, настроение?
Курогане-сан нехотя кивнул.
-Ну вот... стало быть, ты мою ауру в начале нашего знакомства видеть не мог. Подозреваю, она и тогда уже несла часть так напугавших нашего юного друга знаков, - после чего обратился уже к Кимихиро. - Так вот, Хиро-кун, пусть это будет моим первым уроком: человек все время отдает что-то окружающей среде и что-то от нее получает. Говоря по-ученому, происходит взаимодействие. Взаимодействие, само собой, влияет и на ауру – не может не влиять. Чем моложе человек, тем его аура пластичнее... ммм, легче изменяется. Воздействия в раннем детстве впечатываются намертво, как гравировка по металлу. Так уж вышло, что когда я был еще моложе, чем ты сейчас, мне довелось несколько лет прожить в одном очень мрачном месте, где... ну скажем так, часто случались смерти. Это и наложило свой отпечаток, - маг снова улыбнулся самой фальшивой и отвратительной из своих улыбок. - Что касается лжи и предательства... Я действительно и лгал, и предавал. Причем предавал близких и дорогих мне людей. Тут крыть мне нечем: я, действительно, отнюдь не эталон добродетели. Но этот период жизни остался в прошлом. И жажда крови, которую ты, несомненно, видишь, тоже имеет место. От нее никуда не деться. Но она не направлена ни на тебя, ни на твоих сверстников... ни вообще на обитателей Хоннорюу, можешь не волноваться.
Тут Кимихиро покраснел: неужели, настолько видно было, что он боялся, будто его съедят?.. Впрочем, и сейчас боится. Мало ли, что говорит маг. Совершенно ясно, что он голову князю дурит, как хочет – еще бы понять, почему! Правда, взрослые частенько упускают самые очевидные вещи, даже лучшие из них.
Вот например, в последней фразе Белый Демон явно соврал: ну, когда сказал, что его жажда крови не направлена на обитателей Хоннорую. Кимихиро буквально кожей почувствовал, что он врет. И понял, что во всем остальном он этому вампиру тоже не поверит, даже если и кажется, что он говорит правду. Мало ли.
-Я бы на твоем месте воздержался от сильных слов, - вдруг буркнул Курогане-сан. - «Близких и дорогих людей» он предавал, как же! В первую очередь ты себя предал. Несколько раз. А нам ты только лгал.
Вампир улыбнулся снова.
-Надеюсь, ты не будешь говорить, что мое предательство не повлекло трагических последствий для всех вас, в первую очередь для тебя лично?.. Еще как повлекло.
Князь эту его фразу проигнорировал. Повернулся к Кимихиро и сказал:
-Короче говоря, ты понял? Все твои страхи хорошо объяснимы. Если ты думаешь, что маг меня обманывал все это время, а заодно и твоих родителей, раз они были друзьями, то ты ошибаешься. Идешь на поводу у своего страха и не хочешь посмотреть правде в лицо.
Кимихиро упрямо закусил губу.
-Насколько вы ему доверяете?! - воскликнул он. - Почему вы ему так доверяете?! Как можно... неужели вы не видите, что он просто головы дурит! И вам, и всем!
Князь и вампир переглянулись. Потом маг вздохнул, а князь явственно потемнел лицом. И снял перчатку.
Сначала Кимихиро решил, что правы слухи о жутких шрамах... но это не просто шрамы, это просто ужас какой-то: с руки была содрана кожа! Когда князь поднял руку, широкий рукав косодэ скатился почти до локтя и стало четко видно, что кожи нет и дальше... краснели мышцы, белели сухожилия, как у освежеванной туши... и торчала в запястье головка металлического болта.
Наверное, торжество храбрости в этот день Кимихиро проявил вовсе не тогда, когда заговорил с магом, а теперь: когда не заорал от ужаса и тошноты, увидев руку своего временного опекуна.
-Успокойся, - сказал Курогане. - Это вовсе не так страшно, как выглядит. И уже давно не больно. Это не мясо. Это металл.
Кимихиро пригляделся: действительно, металл. Блестит металлически. Но лучше бы уж они не раскрашивали металл в красный!
А через секунду до него дошло.
-Так у вас нет руки?! - воскликнул он в шоке.
-Да, - согласно кивнул князь. - Уже много лет. Только ты никому не говори, - он усмехнулся. - Сплетен не оберешься.
Кимихиро отрицательно покачал головой. Он не то что говорить не будет – он сам о таком зрелище постарается как можно скорее забыть!
-Так вот, - веско произнес князь. - Когда я остался без руки, этот... Фай достал мне вот эту штуковину. Заплатил за нее весьма дорогую цену.
-Может быть, будем с ребенком совсем уж честными? - спросил демон.
-Послушай, - Кимихиро даже без помощи своей магической силы видел, что князь выведен из себя. - Я пытаюсь вас помирить, ясно?! А ты мне только задачу осложняешь.
-А я, лжец и предатель со стажем, считаю, что в таких случаях надо быть честным, - улыбнулся демон. - Особенно с детьми.
Князь выдохнул сквозь стиснутые зубы.
-Дело в том, что несколько раньше Куро-сама потерял руку, спасая меня, - с легкой улыбкой произнес вампир. - Из ловушки, в которую я попал исключительно по собственной дурости.
-Я сказал, что не собираюсь этого слушать, - холодно сказал князь. - Это был мой выбор, от начала и до конца. И то, что я еще до этого тебе жизнь спасал, и то, что короля прикончил. Короче говоря, Кимихиро... Я знаю этого мага лучше, чем он сам себя знает. И я совершенно точно говорю тебе: его опасаться нечего. Человек он со странностями, если не сказать больше, но с ним ты в безопасности, как со мной. Ясно?
Мальчик склонил голову. Он надеялся, что этот тягостный и малопонятный для него разговор подойдет к концу и ему больше не надо будет выносить присутствие отвратительной давящей ауры, хуже которой не было и не могло быть на свете.
-Во имя всех богов! - Белый Демон хлопнул ладонью по лбу. - Куро-сама, ты действительно не умеешь общаться с детьми. И особенно с магами. Он же все равно ничего не поймет и ничему не поверит, если мы, конечно, не начнем ему сейчас рассказывать историю пятнадцатилетней давности... что и несвоевременно, и неосторожно. И бесполезно: ты хоть представляешь, что это такое – постоянно чувствовать ауру, которая пугает тебя?.. Тут никакие здравые доводы не помогут... по крайней мере, в одночасье.
Кимихиро упрямо смотрел в пол. Ну конечно, демон знает, что его пугает – он же демон! Потом посмотрел на князя. Князь мрачно, раздумчиво хмурился.
-Ну и отлично, - произнес он, наконец. - Все, что можно и нужно было, мы тебе уже сказали. Ты начнешь заниматься с Фаем магией с завтрашнего дня. Считай, что это воинская тренировка.
-Уверен, мы отлично сработаемся, Хиро-кун, - с обманчивой ласковостью произнес Белый Демон.
Кимихиро вздрогнул и снова уткнулся взглядом в пол, поэтому пропустил, как князь кинул на мага яростный взгляд, а маг с широкой улыбкой пожал плечами – мол, извини, не мог удержаться!
P.S. Стоит продолжать?
Update: переставила и сократила абзац про перчатку. Больше ничего
Фэндом: Тсубаса - основной, Холик (кроссовер, но постольку-поскольку)
Автор: Мадоши (ака Эдик-Людоедик)
Жанр: gen, пост-эндинг фик, АУ (все та же моя альтернативная версия концовки, где Курогане князь Сувы, а Фай при нем "придворный волшебник")
Рэйтинг: G
Пэйринг: КФ
насладиться
Сцена 1. Изгнание пророка
Его разбудили перед рассветом, когда только на западе, над пустыней горела багровая полоса. Ее было видно из окна спальни. Мама пришла в его комнату, взъерошила ему волосы, поцеловала в щеку, сдернула одеяло: Кимихиро всегда просыпался плохо.
-Пора, - тихонько сказала она. Аура ее сияла зеленым, синим и золотым: печальные, холодные, невероятно красивые тона, сквозь которые светит солнце. Невидимые глазу, но совершенно явственно ощутимые. Каждый цвет – будто песня.
Кимихиро сел на кровати и протер глаза. Ему было жарко, сонно, и он толком не мог никак сообразить, где же находится. Вчера родители устроили прощальный ужин, и мальчик вообще не хотел ложиться спать, говорил, что не будет спать всю ночь. Отец с улыбкой соглашался, а потом, когда Кимихиро совсем сморило, отнес его в спальню. Наверное. Мальчик это плохо помнил. Что он понял хорошо – так это, к сожалению, то, что ему надо сегодня уходить. Очень, очень надолго. На несколько лет.
Для шестилетнего ребенка год – неимоверно долгий срок. А «несколько лет» кажутся целой вечностью. Тем более, ни мама, ни отец, ни Юкито-сан не могли сказать ему, когда же можно будет вернуться. Но слезы уже прошли, и отчаянные просьбы не отправлять его никуда тоже уже прошли, и теперь Кимихиро смирился. Мужчины не ревут, когда обстоятельства сильнее их. Мужчины на время смиряются, а потом все равно делают так, как надо. А Кимихиро ведь мужчина?.. Мужчина! Значит, он найдет способ вернуться, и задолго до конца этих «нескольких лет» , о которых говорили родители.
-Давай, вставай, - шепнула мама. - Умывайся, одевайся... нас уже ждут.
Но она сама не дала Кимихиро встать сразу. Обняла его, поцеловала в лоб... Конечно, мама его любит. Мама не хочет, чтобы он куда-то уходил... Но не может не отпустить.
Кимихиро почти сердито оттолкнул мамины руки, спрыгнул с кровати. Сегодня они все ночевали во дворце, потому что именно здесь, в Колдовской Башне, удобнее всего открывать переход – так сказал Юкито-сан. И обязательно нужно это делать рано-рано утром – так договорились.
Мама ждала, пока Кимихиро умывался, пока он натягивал одежду. У мамы очень грустные глаза, но она старалась улыбаться и Кимихиро казалось, что даже в полумраке комнаты ее улыбка светилась не хуже ауры. Потом мама заставила Кимихиро надеть теплый шерстяной плащ, который вчера приготовила – слишком теплый даже для ночи в пустыне, на меховом подкладе, – сама завязала шнуровку у него под горлом.
-Там сейчас зима, - сказала мама. - Зима – это очень холодно, ты даже не представляешь, насколько.
Кимихиро хотел ответить, что представляет – он ведь читал об этом в папиных книжках – но промолчал. В тех же самых книжках было написано, что одно дело читать, а другое дело – испытать самому. А Кимихиро даже и снега-то никогда в глаза не видел.
Они вышли за дверь. Папа уже стоял в полутемном коридоре, держа в руках лампу. Кимихиро казалось: он сам не хуже лампы. Магия огня – у них наследственное. Удивительно просто даже, что все другие не видят этого бешеного, сияющего, будто солнце, ореола.
А еще рядом с папой стоял Эриол – обычный льдисто-синий с золотым Эриол.
Последние несколько дней Кимихиро Эриола только что не ненавидел. Умом-то он, конечно, понимал, что старший брат ни в чем не виноват, но подспудно сидела в мальчике злость. Ничего себе! Это по какому праву Эриол остается, хотя на целых четыре года старше, а его, Кимихиро, отправляют прочь!
...А по такому праву, что Кимихиро сам виноват. Не надо было видеть тот сон.
Это случилось с неделю назад. Они с Эриолом залезли в дворцовый подвал – с утра пораньше, рассудив, что ночью, конечно, интересней, зато с утра больше времени: их до вечера никто не хватится. И долго-долго там лазили по всяким переходам. Несколько раз даже заблудились, но Эриол каждый раз их выводил: во-первых, у него была отличная память, а во-вторых, он во всех спорных местах делал пометки мелом. Умаялись ужасно: когда они таки вылезли, им казалось, что уже поздний вечер, а на деле оказалась только середина дня. Тогда они решили пойти в библиотеку.
В библиотеке-то Кимихиро и задремал, забравшись с ногами в свое любимое кресло, с «Подробным описанием редчайших зверей и птиц страны Клоу» на коленях. Сперва ему снился какой-то сумбур про песчаных кроликов и песчаных котов, про Вестниц Радости, парящих в вышине на сине-белых крыльях, про черную собаку, что однажды долго лаяла на Кимихиро, когда он гулял на окраине города, потому что мальчик нечаянно оказался слишком близко от норы, которую она устроила для своих щенят... А потом вдруг приснилось странное: как будто Кимихиро стоит перед огромными огненными весами, - такими, с чашечками, вроде тех, на которых Юкито-сан отмеряет ингредиенты для своих снадобий - и вокруг пахнет розами. Чужая белая рука держит огненные весы, языки пламени лижут кожу, но почему-то не обжигают. Чужой голос, нежный, прохладный, будто вода, и удивительно печальный, спрашивает: «Ты или другой, мальчик?.. Ты или другой?»
А Кимихиро ничего не в силах ответить, только смотрит, как зачарованный, на огненные чаши... И чем дольше он на них смотрит, тем дольше ему кажется, что это вовсе не чаши, а огонь, разведенный в очаге. Очаг очень простой, сложен из грубых камней, а перед ним сидит лысый старик в смешной одежде, сцепив руки, как будто молится. Потом старик оборачивается и встречается взглядом с Кимихиро.
И произносит что-то... сперва Кимихиро не может даже понять, что именно, а потом соображает: это же тот самый язык, который отец и мама их с Эриолом давным-давно заставляли учить! Просто Кимихиро никогда не слышал, чтобы кто-то, кроме родителей, говорил на нем.
-Значит, это ты, - говорит старик.
-Наверное, я... - нерешительно соглашается Кимихиро. - А о чем вы?
Старик только улыбается, как-то грустно. Потом огонь вспыхивает и поглощает все.
Кимихиро проснулся со словами «это я» на языке. Наверное, он произнес их вслух. И тут же с удивлением обнаружил, что не сидит больше в кресле, а лежит в своей кровати, а у кровати сидит отец. Наверное, папа только что читал – он все еще держал книгу в руках, заложив ее пальцем. Но смотрел теперь только на Кимихиро.
-Значит, ты? - печально спросил отец.
-Пап, в чем дело? - удивленно воскликнул Эриол, садясь на кровати. Оглядевшись, он обнаружил, что уже глубокая ночь.
-Ты заснул в кресле в библиотеке, и у тебя начался жар, - сказал отец, откладывая на тумбочку книгу и снимая очки. - Юкито-сан осмотрел тебя и решил, что ты впал в транс и видишь провидческий сон. Он не стал тебя будить, а вызвал меня, и я отнес тебя домой из дворца. Все просто, - он улыбнулся.
-Ух ты! - воскликнул Кимихиро радостно. - Так я что, видел провидческий сон?!
-Да, - кивнул отец. - Наверное. Там тебя кто-то спрашивал, кто ты?
-Нет, - помотал головой Кимихиро. - Там меня один раз спросили, «ты или другой»... какая-то женщина спросила, но я ее не видел. Там еще весы были огненные. А потом снова был огонь, и старик один, в такой смешной одежке... ой, я вспомнил, ты же мне такую показывал на картинке в книге... я сейчас вспомню... это же косодэ называется, да! А штаны – хакама! Такие, как юбочка! И вот этот старик спросил «значит, ты?», а я не знал, что ответить, и ответил «наверное, я». Так это что, пророчество было, да? А о чем?
-О том, что тебе придется уехать из дома, Кимихиро, - печально сказал отец.
-Ура! - воскликнул Кимихиро. - Мы едем путешествовать, да?
-Не мы. Ты один. И надолго. Может быть, на несколько лет. И не путешествовать. Ты отправишься к нашим с мамой хорошим друзьям... это уже оговорено. Мы только не знали, кто из вас это должен быть: ты или Эриол. Выходит, что ты.
Кимихиро замер. Он никак не мог поверить, что папа действительно такое сказал. Уехать из дома, к каким-то непонятным людям, пусть даже друзьям... да как можно! И что, папу с мамой несколько лет не видеть?.. И Юкито-сан, и дядю Тою?.. Да нет, он же не выдержит! Просто не сможет!
-Но... почему, пап?.. - голос Кимихиро задрожал. - Ты... вы с мамой меня больше не любите?..
-Нет, конечно1 – воскликнул отец, обнял Кимихиро, схватил его на руки. - Как ты мог такой подумать! Любим, конечно. Просто... ты уже не маленький, должен понимать. Помнишь, я рассказывал тебе, что такое судьба и что такое предопределение?
Кимихиро кивнул, тыкаясь подбородком в отцовское плечо. У папы особый запах: так пахнут старые-старые книги и ветер пустыни.
-А помнишь, я говорил, что наша мама – сновидица, и может видеть судьбу?
Кимихиро кивнул снова.
-Ну вот, она еще много лет назад, когда ты только родился, видела сон, который говорил, что нам обязательно придется отослать одного из наших сыновей, когда они немного подрастут. Так велит судьба. Если мы этого не сделаем, могут случиться очень, очень плохие вещи.
-Какие? - сипло спросил Кимихиро. Он изо всех сил старался не заплакать, но в глубине души был уверен, что хуже перспективы расстаться с родителями и с Эриолом ничего и быть не может.
-Такие... - отец вздохнул, а потом голос его вдруг стал суровым. Он чуть отстранил Кимихиро от себя, заглянул ему в глаза. - Послушай... мама не хотела говорить тебе то, что я сейчас скажу... но я уверен, ты уже взрослый и поймешь меня правильно. Тем более, ты уже много читал и кое-что из магии тоже понимаешь. Короче говоря, если сейчас вас с Эриолом не развести по разным мирам, то через несколько лет один из вас убьет другого.
-Что?! - ахнул Кимихиро. - Как... ну почему, пап?! Разве Эриол хочет меня убить?! Я не хочу его убивать!
Последняя фраза отца была такой страшной, что Кимихиро даже пропустил мимо ушей слова про «разные миры». Это потом он вспомнит, сопоставит, и даже почувствует что-то вроде глухого любопытства: как же, другой мир! Не то, что другая страна! Будет, чем похвастаться перед соседскими ребятами!..
В следующую секунду Кимихиро сообразит, что сможет похвастаться перед ребятами только через «несколько лет» - ох, будь неладны эти два слова! - и снова помрачнеет.
-Это связано с природой вашей магии, - твердо сказал отец. - Это не твоя вина и не его вина... возможно, это наша с мамой вина, а может быть, в этом и вообще никто не виноват. Просто так вышло. Это все, что я могу сказать тебе сейчас. Остальное расскажу позже... честное слово, Кимихиро.
И мальчик понял: папа серьезно. Совершенно серьезно. И про судьбу он не зря говорит, и про магическую силу: не зря же Кимихиро умеет видеть ауры даже лучше, чем Эриол, которого этому учили специально! Кимихиро вот никто не учил, а он видит. Иногда настолько сильно, что бывает сложно сосредоточиться на лице собеседника, все его аура закрывает.
-И... и когда я должен уехать? - спросил Кимихиро, изо всех сил стараясь не зарыдать.
-Думаю, через неделю, - сказал папа.
А вот тут Кимихиро все-таки заревел.
...Сейчас Кимихиро не ревел. Даже не всхлипывал. Держась за руки родителей – ну и что, что как маленький, он их теперь ведь сколько не увидит! - по винтовой лестнице, на которой пахло ламповым маслом, мальчик спустился в подвал дворца.
Его сиятельство верховный маг Клоу Юкито-сан уже ждал их. А еще в каменном зале, приспособленном для магических опытов (здесь даже на полу нарисовали огромный магический круг, который Юкито-сан называл малопонятным словом «стационарный») был Его Величество, дядя Тоя.
-Привет, путешественник, - сказал он и взъерошил волосы Кимихро. - Смотри, не пропадай. И сопли не распускай.
-Не распущу, - ответил Кимихиро и потер пальцем шею под завязками плаща: ну и неудобная все-таки штука! Зачем такая нужна?..
-Держи, - сказал отец и отдал Кимихиро сумку с вещами. Сумка была на лямках, и лежало в ней не так уж много вещей: путешествие между мирами займет всего несколько мгновений, а там Кимихиро все равно все необходимое дадут. Тем не менее папа самолично привесил ее Кимихиро на спину, под плащ, и проверил, хорошо ли держится.
Потом мама и папа обняли и поцеловали его на прощание, и даже Эриол обнял. А Кимихиро снова чуть не расплакался: он как-то вдруг забыл, насколько злился на брата последние дни, зато сообразил, что больше они вместе играть не будут. Наверняка, когда Кимихиро вернется, Эриол станет уже совсем взрослым.
-Жалко, что это ты уходишь, - сказал Эриол серьезно. - Я предпочел бы, чтобы это был я. Я ведь старше.
-Ха! - зло сказал Кимихиро, наметившиеся слезы тут же высохли. - Не задавайся! Я не хуже тебя справлюсь!
Эриол улыбнулся. Мама обняла Кимихиро еще раз, а потом Юкито-сан ласково погладил его по голове и сказал:
-Ну что... значит, приготовься.
И вскинул посох.
Сцена 2. Встреча с чудовищем
Кимихиро оказался в комнате, как две капли воды похожей на иллюстрацию из той папиной книги, с зеленым переплетом. Она была совершенно пуста и довольно велика, пол устлан плетеными половиками, а стены похожи на мелкие оконные переплеты, только вместо стекол в них заправлена бумага. Более того, половина одной стены была отодвинута. За ней тянулась вдоль стены скучная низкая веранда, а за верандой Кимихиро видел пасмурный двор, где на зеленые островки травы и серые камни опадали мягкие белые хлопья. Кимихиро таращился на них довольно долго, пока не догадался, что это и есть снег. Воздух был очень-очень влажным: таким влажным он бывал только у самого берега озера, что давало жизнь стране Клоу.
А еще в комнате было очень холодно. Кимихиро мгновенно обрадовался, что на нем тяжелый шерстяной плащ, который еще минуту назад неимоверно раздражал мальчика. Он нерешительно сделал шаг к распахнутой створке: мальчику очень хотелось выглянуть во двор и пощупать этот самый снег, или хотя бы поглядеть на него поближе, - но внезапно одна из стен напротив него раздвинулась, и на пороге появился человек, страшнее которого ничего нельзя было представить. Вошедший возвышался над Кимихиро, как башня, но самое страшное в нем был не рост (не выше папы, в конце концов!), а матовая бледность его лица и рук с длинными пальцами. На концах их мальчику, без особых на то оснований, померещились невероятно длинные когти.
Таких бледных людей выросшему в жаркой пустынной стране Кимихиро видеть не приходилось. А этого типа к тому же были разноцветные глаза: один желтый, другой голубой. И, как будто этого мало, его окутывала такая отвратительная аура, какой у живого человека и быть-то не может.
Кимихиро не кинулся прочь, под снег, только потому. что от ужаса его будто приморозило к полу. Дрожа, он глядел в глаза человека, чья аура клубилась вокруг липким маревом, и не мог оторвать взгляда – как песчаный кролик не может оторвать глаз от удава. А человек внезапно улыбнулся – кажется, улыбки гаже не могло быть на свете, - и сказал:
-Ты Кимихиро, ведь так? Очень рад нашей встрече.
Наверное, от испуга, но Кимихиро сразу же понял его речь, даже к чужому произношению привыкать не пришлось. А может, просто мама с папой его выучили языку лучше, чем он сам думал.
Чудовище протянуло свою ужасную когтистую руку – наверное, чтобы положить ее мальчику на плечо. Кимихиро мгновенно вышел из ступора, вскрикнул и отскочил назад: ему показалось, что если этот тип до него дотронется, он сразу же умрет.
-Не подходите! - крикнул мальчик, схватившись за рукоять кинжала на поясе. Он не выхватил оружие только потому, что находился в чужом доме, а это невежливо делать в гостях. Но... что если он оказался вовсе не у друзей, как уверяли родители, а в каком-то еще месте?.. Что, если в обряд его сиятельство Юкито вмешался какой-то еще сильный маг, который заманил Кимихиро в ловушку?! Ведь в доме старых друзей родителей, конечно, не могло оказаться ничего подобного!
-Что? - на лице чудовища читалось искреннее удивление. Выделывается, конечно... Или он не понял слов?.. Ну, мало ли, акцент...
-Ну-ка... - услышал вдруг Кимихиро другой голос, низкий и сердитый. Громадный человек в черном шагнул через порог, бесцеремонно отодвинув белого монстра в сторону. Этот, новый, был еще выше: он точно почти задевал потолок. Кроме того, он оказался и гораздо шире – почти как капитан дворцовой стражи. И вообще, больше. Его черные брови были грозно сдвинуты, а на лице читалось такое выражение, будто он готов вот сейчас отправить в преисподнюю всех маленьких мальчиков вселенной, начиная с Кимихиро.
Кимихиро всхлипнул, отпустил нож, кинулся к черному человеку, схватился за полы черного плаща и спрятался за ним от белого чудовища.
-Эт-то еще что такое? - Кимихиро почувствовал, что его ловят за шиворот и поднимают в воздух – легко и плавно, как котенка. В мгновение ока он оказался лицом к лицу с сердитым великаном.
-Вы же меня от него спасете, правда? - испуганно спросил Кимихиро.
Этого, черного, он не боялся совершенно, наоборот, уверился, что уж с ним-то он в безопасности: аура великана была очень похожа на папину, только без огненной магии. И еще на ауру Его Величества. Он, конечно же, воин! Великий воин, который сражается со всякими чудовищами! А может быть, даже какой-нибудь король.
-От кого я должен тебя спасать? - крайне мрачно и почти зло поинтересовался воин.
-От... от... - Кимихиро ткнул пальцем в ту сторону, где, по его мнению, должен был стоять белый демон.
Черный человек, по-прежнему держа Кимихиро на весу, развернулся, так что мальчик оказался лицом к лицу с типом с жуткой аурой. Впрочем, на сей раз Кимихиро не было настолько страшно, и он смог почти без дрожи выдержать пристальный разноцветный взгляд.
-Честное слово, я тебя не съем, - с лицемерной улыбкой произнес монстр, и Кимихиро ему не поверил.
Мальчика поставили на пол, и он снова юркнул за черного: хоть не видеть этого ужаса! Впрочем, его тут же снова схватили за шиворот и переставили напротив демона.
Черный великан хмуро сказал:
-Мужчине и воину не пристало прятаться от того, что пугает.
Белое чудовище рассмеялось.
-Дожил! - воскликнуло оно. - Меня уже боятся маленькие дети!
Черный великан скосил на него глаза и изрек:
-За дело.
После чего спросил, обращаясь к Кимихиро:
-Ты ведь Кимихиро, младший сын Шаорана?
Кимихиро торопливо кивнул.
-Меня зовут Курогане, - произнес черный. - Наедине можешь называть так, на людях должен будешь обращаться «господин князь». Все ясно?
Кимихиро кивнул снова. Это было понятно: на людях он тоже называл Его Величество Его Величеством, а когда не было никого, кроме домашних, – дядя Тоя. Кроме того, ему еще иногда приходилось называть маму «Ваше высочество» - в таких случаях его всегда предупреждали заранее.
-Это – Фай, - черный показал на белого демона. - Как ты к нему будешь обращаться, безразлично, в том числе и ему. И, что бы ты ни думал, он тебя действительно не съест, - сделал паузу и добавил: - По крайней мере, без предупреждения.
Белый монстр внезапно расхохотался, и Кимихиро аж попятился. Что смешного было в словах князя Курогане, он не понял, только испытал некоторое облегчение. Раз человек с аурой, похожей на папину, говорит, что чудовище относительно безопасно – значит, так оно и есть. Вот только интересно узнать, за сколько времени оно предупреждает о намерении сожрать...
-Хм... - протянуло белое чудовище, пристально глядя на Кимихиро. - Собственно, я вообще-то хотел тебя проводить в комнату, где ты будешь жить, и порасспросить о ваших домашних новостях. но...
Кимихиро испуганно попятился.
-...полагаю, этим лучше озаботиться сиятельному князю, - без паузы продолжил монстр, глядя на черного воина. - А я, так уж и быть, приму деревенских старост.
И он развернулся, собираясь уходить.
-Эй! - черный великан схватил монстра за руку. - Ты что, собрался его на меня свалить?! Я не умею обращаться с детьми!
-Это просто, папочка, - улыбнулся монстр. - Просто будь таким же обаятельным, как обычно.
Курогане досадливо скривился, и Кимихиро не знал уже, что и думать: князь с папиной аурой – отец этого жуткого создания?! Быть того не может!
Сцена 3. Видения
Кимихиро много не понимал в этой жизни. Возможно, поэтому многие не понимали его самого. В от сейчас он, например, никак не мог постичь, почему все прочие его сверстники (ну, относительно сверстники, потому что в замке Хоннорюу, Дракона Источника, его ровесников было не так много – все больше на пару лет постарше или совсем мелюзга) готовы были ходить за Белым Демоном по пятам, как приклеенные. Хоть весь день, если бы им позволили. Белый Демон не позволял: большую часть суток он бывал занят какими-то своими демоническими делами. Однако час или два в день, если они с князем не отсутствовали где-нибудь в походе, обязательно детишкам посвящал: либо учил их стрелять из лука, либо рассказывал какие-нибудь истории, либо просто о чем-то с ними болтал. И все остальные – вот идиоты! - его искренне любили.
Кимихиро не мог понять две вещи: во-первых, почему они не пугались этого существа. Во-вторых, как за все время (а ему сказали, что Белый Демон живет здесь уже дольше лет, чем сам Кимихиро существует на свете) не случилось ни одного происшествия. По мнению мальчика, Демону давно уже полагалось кого-нибудь сожрать: жажда крови была написана в его истрепанной черно-золотой ауре метровыми буквами. Ну, или иероглифами, если по-здешнему. А если уж быть совсем начистоту, Кимихиро совершенно не понимал, как Белому Демону удавалось столько времени водить за нос князя. Кимихиро давно уже выяснил, что чудовище князю вовсе сыном не приходится (а это многое бы объяснило!), а приходится ему попросту главным советником и штатным магом. Здесь была странность: Кимихиро уже рассказали, что во всех других княжествах обычно границы против нападения чудовищ ставили жрицы (самой сильной, конечно, была сестра Божественной Императрицы, принцесса Цукуёми в Замке Белого Аиста), а у них, в Суве, с трех сторон окруженной враждебными землями чудовищ, – маг. Причем какой-то пришлый маг, стало быть, положиться на него так, как на проверенных веками жриц, нельзя... Неужели такой опытный воин, военачальник и просто герой (в глубине души Кимихиро уже считал, что князь гораздо сильнее не только его отца, но даже и Его Величества) не сумел раскусить это порождение неведомой преисподней?.. Правда, в отличие от папы, князь не маг... Это, конечно, минус. Вот если бы вытащить сюда папу! Пусть он не такого огромного роста, как князь, и вообще, но папа – это все-таки папа. Он с любой бедой справится. Наверное, и князю помог бы, особенно если он его старый друг. И еще отец умеет убеждать: его даже Его Величество слушает всегда и, несмотря на то, что ворчит, все равно отцовым советам следует. Другое дело Кимихиро. Даже если от него не отмахиваются сразу, все равно никогда не принимают во внимание.
В день того памятного разговора Кимихиро сидел в дальнем углу двора, возле изгороди, гладил по носу небольшого белого пса, вертевшегося при кухне, и хмуро смотрел на то, как «господин Фай» учит малышню стрелять из лука. Что-что, а лучником он был действительно превосходным – неудивительно для демона. Говорят, они по ночам летают по небу и охотятся на ничего не подозревающие души.
На Кимихиро упала тень, и он поднял голову. Его приятель Сидзука стоял рядом и хмуро смотрел на мальчика, будто спрашивая сам себя, как это он здесь оказался. У Сидзуки всегда было очень тупое лицо, словно он ничего не понимал или ему попросту было все равно, и такая же ровная, как лицо, серо-синяя аура. Как обычно, Кимихиро слегка рассердился от одного его вида.
-И что ты тут делаешь? - спросил он. - Почему не с ними? Ты же любишь стрелять!
-Ага, - сказал Сидзука и сел рядом с Кимихиро у изгороди. «Ну все, - понял Кимихиро зло, - теперь от него до завтра ни слова не добьешься!»
Но тут Сидзука неожиданно сказал:
-Мне просто стало любопытно. Ты тут сидишь у забора и водишь рукой по воздуху, как деревенский дурачок.
-Я?! Ты как меня назвал, осел безухий?! - воскликнул Кимихиро и тут же осекся. Перевел взгляд вправо, на собачку. Пес сидел рядом с Кимихиро и неподвижно смотрел на Сидзуку круглыми черными глазами.
-Ты не видишь здесь собаки?.. - сдавленно спросил Кимихиро. - Такой белой, она еще возле кухни вертится все время...
-На замковой кухне две собаки, - ответил Сидзука несколько отрешенно. - Рыжая и черно-белая, хромая на одну лапу. Еще там есть серая полосатая кошка. Белой собаки нет. Правда, иногда другие собаки прибегают вечером из деревни за объедками, но повара их прогоняют.
Кимихиро снова посмотрел на собаку. Она совершенно независимо чесала лапой за ухом. Потом остановилась и начала сосредоточенно вылавливать блох в косматой шкуре.
-Дела... - сказал Кимихиро.
-Но когда я был маленьким, - продолжил Сидзука, - здесь жил белый пес. Его звали Подлиза. Потом однажды он исчез. Решили, что отравился чем-то и издох. Или в лес убежал.
-Подлиза... - неуверенно повторил Кимихиро, глядя на собаку.
Пес задрал одно ухо, уверенно гавкнул и снова ткнулся мокрым носом в ладонь Кимихиро: чеши, мол, раз взялся. Подлиза, действительно...
Кимихиро снова посмотрел на Сидзуку. Тот, как всегда, был невозмутим.
-Ты ведь не всегда видишь то, что существует на самом деле, - он не спрашивал, он утверждал.
-Я... - начал Кимихиро.
-Ты что-то такое видишь в господине Фае, - прервал его Сидзука. - Я заметил, ты все время стараешься держаться от него подальше. Что это?
-Это... сложно сказать, - Кимихиро запнулся. - Просто... он очень плохой. Он очень-очень плохой.
-Мой дедушка его уважает, - задумчиво произнес Сидзука. - Однажды он сказал мне, что восхищается нашим князем, но преклоняется перед его советником. А дедушка понимает в людях.
-Так хочешь сказать, что я вру?! - вскинулся Кимихиро.
-Нет, - покачал головой Сидзука. - Просто если человек видит то, чего нет, он может не видеть того, что есть.
С этими словами Сидзука встал и пошел прочь – чтобы присоединиться к группе ребят, которым господин Фай по их настойчивым просьбам как раз показывал, как стрелять из лука с закрытыми глазами. Народ восхищался и горел желанием попробовать, а господин Фай с улыбкой отвечал, что разрешит это только тем, кто сможет три стрелы положить в центр мишени одну за другой за пятнадцать ударов сердца – и то не раньше конца года. А если вдруг кого поймает на самовольных тренировках, то наставнику Хадзэ рассказывать не будет: просто сразу съест. Дети смеялись, а Кимихиро чувствовал, как им овладевает нехорошее предчувствие.
Сцена 4. Храбрость
Князь относился к Кимихиро очень хорошо. Мальчик не сразу это понял: воин держал себя с ним так же, как с остальными – за исключением того, что позволял звать себя по имени. Последнее, конечно, было данью старой дружбе с его родителями. Однако через какое-то время Кимихиро обратил внимание, что Курогане-сан часто появляется во время тренировок «мелкоты» и долго стоит и смотрит – минут по десять, а когда и по пятнадцать. А пару раз даже, коротко кивнув наставнику Хадзэ, сам брался показать какой-нибудь прием. В первый же раз после такого остальные ребята, возбужденно галдя, объяснили Кимихиро, что ничего подобного прежде никогда не случалось: князь действительно любил быть в курсе всего, что происходит в Хоннорую, и порою мог кинуть взгляд-другой на то, как учат самых маленьких, но чаще всего он брался за тех, кто постарше - парней по четырнадцать – пятнадцать лет от роду. Этих в замке было куда больше, чем детей: их набирали специально из сыновей мелких дворян, а иногда даже просто из деревенских мальчишек, для пополнения войска защитников Сувы. Князь был известен тем, что иногда даже сам проводил у них целые тренировки: похоже, ему нравилось учить.
Еще князь иногда вечером посылал за Кимихиро и просил рассказать ему о своих родителях. Кимихиро совсем при нем не робел – ну как можно робеть при человеке с такой аурой! И засиживался в покоях князя довольно долго – чаще всего он не рассказывал сам, а упрашивал князя рассказать что-нибудь про Суву или Японию или какую-нибудь воинскую байку... пока князь авторитетно не заявлял, что «мелюзге» пора спать. Иногда, если становилось совсем уж поздно, фусума без стука раздвигались и на пороге появлялся Белый Демон. Обычно одного его вида хватало, чтобы Кимихиро тотчас извинился за то, что пробыл слишком долго, и смылся бегом, не думая о вежливости. Первый раз появление чудовища напугало его невероятно: мальчик вообразил, что Белый Демон все время сидел в соседней комнате и подстерегал, когда Кимихиро выйдет, чтобы напасть на него. Потом он сообразил, что, конечно же, это не могло быть так: ужасающее давящее присутствие чужеземного мага Кимихиро обычно чувствовал за несколько метров. Нет, нигде поблизости чудовище не ошивалось. Просто появлялось из ниоткуда.
Вечером, три недели спустя по прибытии в Японию, после разговора с Сидзукой, Кимихиро решил: будь что будет, а он узнает у Курогане-сана, как так вышло, что у него в советниках демон! И почему он так этому демону доверяет: уже одно то, что чудовище входило в покои князя без стука, Кимихиро настораживало. Ему с детства внушали, что стучаться надо всегда; мама непременно стучалась в дверь папиного кабинета, прежде чем принести ему вечером чай, а папа всегда стучался в дверь маминой комнаты, если ему нужно было с ней поговорить. И к ним в детскую родители тоже всегда стучались. Правда, разрешения войти не дожидались, но все-таки...
Однако, как оказалось, жизнь готовила Кимихиро очередной удар. После того, как князь привычно поинтересовался, как у мальчика успехи в додзё и услышал не менее привычное: «Нормально, Курогане-сан», воин вдруг сказал:
-Кимихиро, с завтрашнего дня ты начнешь дополнительно заниматься магией.
-М-магией?.. - Кимихиро похолодел. Не требовалось большого ума, чтобы вспомнить: в замке Хоннорюу только один маг. Очень может быть, что во всей Японии только один маг, если не считать всяких там священников с высокой духовной силой – вроде того же дедушки Сидзуки.
-Твои родители послали тебя сюда, чтобы, во-первых, обеспечить твою безопасность, а во-вторых, чтобы выучить тебя обращаться с оружием и с магией, - кивнул Курогане. - А ты как думал?.. Мой долг проследить, чтобы это было выполнено наилучшим образом. До сих пор я непростительно пренебрегал этой стороной твоих тренировок.
Кимихиро воспрял духом:
-Так вы сами будете меня учить?
-Не говори глупостей, - сказал Курогане почти раздраженно. - Учить тебя будет Фай, как на то и рассчитывал твой отец.
Только теперь Кимихиро понял весь смысл выражения «обухом по голове». Ему даже показалось, что он воображаемого удара на глазах выступили слезы. Не мог же папа в самом деле рассчитывать отдать Кимихиро на обучение к этому... этому... Да если бы папа знал, что тут такое бродит на свободе, он бы Кимихиро вообще сюда не пустил!
-Как... так? - слабо спросил он.
Курогане вздохнул.
-Я настаивал, что с тобой надо раньше поговорить по этому поводу. Но этот чертов... Фай уговорил меня, что сначала надо дать тебе привыкнуть к здешней жизни и все такое. Зря, наверное. Ты от него так все три недели и шарахался. А он ведь тоже не железный, хотя и старается показать.
Кимихиро же все это время трудился над одной и той же мыслью:
-Курогане-сан! - воскликнул он. - Так хотите сказать, что отец и бе... господин Фай были знакомы?
-Не просто знакомы, - холодно ответил князь. - Они дружили. И сейчас дружат. Только у моего советника хватает терпения писать ему занудные длиннющие письма раз в месяц. Правда, больше всего они дружили с твоей матерью... два сапога пара!
-С ма... мой?.. - мир Кимихиро буквально рушился. Он представил свою маму – такую красивую, такую нежную, такую добрую и замечательную – рядом с этим... не пойми чем! Он не мог даже разозлиться на князя за это странное «два сапога пара» - так он был удивлен одним предположением, что этих двоих можно сравнивать.
-Да что же в нем такого, объясни мне наконец? - хмуро спросил Курогане. - Ты же не отсюда, чтобы от белых волос и светлых глаз шарахаться. Ну, на рожу он на первый взгляд страшноват, но так наставник Хадзэ вообще на демона похож, а ты от него не бегаешь...
-А вы... разве не знаете? - запинаясь, спросил Кимихиро.
-Нет, - холодно ответил князь. - Этот... Фай так и не взялся мне объяснить. Сказал, что у него есть свои догадки, но лучше он промолчит.
-Его аура, - проговорил Кимихиро, сглотнув. - Она... Вы знаете, ведь у мертвых ауры тоже бывают... страшные такие, распадаются... они могут еще долго жить. Вот у него почти такая же жуткая, как у мертвеца... даже еще хуже! Как будто он много раз умирал! И такая... жестокость, которую я вообще никогда раньше не видел! А еще, - Кимихиро понизил голос до шепота, - он все время хочет убивать. Это видно.
-Хочет убивать? - Курогане нахмурился. - Как так?
-Я не знаю, как объяснить, - Кимихиро запнулся. - Просто это... ну, видно.
-Хочет убивать – или хочет крови? - быстро спросил Курогане.
-Н-не знаю... - Кимихиро очень удивился. - А разве есть разница?
-Еще какая, - Курогане невесело усмехнулся. - Еще какая... Ну ладно, - он строго посмотрел на Кимихиро. - В данном случае я тобой крайне недоволен. Тебе следовало сразу поговорить со мной или с ним. Это был бы выход, достойный воина. Ты же прячешься от своего страха, как маленький ребенок.
Кимихиро наклонил голову. Ему было очень стыдно. Он только таращился на руки князя, и думал: ну почему он все-таки не снимает перчатки с левой руки?.. Ведь странная же штука, никто в замке не знает, уже и сплетничать надоело – задолго до появления Кимихиро надоело. В Японии, в отличие от Клоу, и вовсе перчаток нет, это князь откуда-то из путешествий привез. Может быть, неприличная татуировка, как у начальника стражи в замке Клоу?.. Или там какая-нибудь магическая печать – бывает же... Если бы князь не был сейчас так сердит, Кимихиро непременно бы у него спросил... а в самом деле, почему не спросил раньше?..
Но за посторонними мыслями по прежнему, как крылья бабочки, дрожал страх: ну как, как объяснить князю, насколько это ужасно?.. Когда рядом с тобой – то, что и живым-то быть не может, и убивать стремится?.. Выглядит, как почти нормальный человек, ходит, разговаривает, даже шутит... и ты ничего не можешь с этим поделать, потому что ты ребенок, и никто тебя не слушает! Даже внимания не обращает! Может быть, будь здесь Эриол, он бы что-нибудь придумал... но Эриол старше...
-В общем, я понимаю, почему тебя отправили сюда, - жестко закончил Курогане. - Ты слишком привык прятаться за спины отца и старшего брата. Для мужчины в шесть лет это непростительно. Пора тебе приучаться к самостоятельности.
С этими словами он легко поднялся с татами.
-Пойдем, - сказал он Кимихиро.
И, когда мальчик встал тоже, взял его за руку и повел куда-то.
Шли они недолго, но вдруг оказались возле двери, которой Кимихиро еще ни разу не видел – да и вообще, кажется, в этой части замка Кимихиро еще не был. Князь отодвинул створку, кивнул чему-то, потом отошел в сторону и подтолкнул Кимихиро через порог.
Дрожащий от страха мальчик уже знал, что он там увидит – он почувствовал ауру.
Комната, очевидно, была частью покоев Белого Демона. Собственно, он-то и сидел там, за лакированным столиком для письма. Наверное, писал – до того, как обернулся на звук открываемой двери. В руке у него была кисточка, сырая от туши.
-Добрый вечер, Кимихиро, - сказало чудовище с плотоядной улыбкой.
Кимихиро достаточно привык к нему за истекшие три недели, иначе, скорее всего, замер бы столбом, не в силах сказать ни слова. А так сглотнул, кивнул и ответил:
-Добрый вечер, господин Фай!
В конце концов, князь тут... при князе демон не кинется...
Князь легонько подтолкнул Кимихиро, вошел и сам, задвинул фусума. После чего пересек комнату и сел у стены в дальнем углу.
-Вот, - сказал он. - Разбирайтесь.
-В чем разбирайтесь? - маг приподнял светлые брови. Потом обернулся к Кимихиро: - Да ты садись, садись. Что стоишь на пороге?
Не смея ослушаться, Кимихиро опустился на татами прямо там, где стоял. На самом деле ему хотелось переместиться поближе к князю, но для этого тоже пришлось бы пройти мимо мага, и, чтобы не наступить на разложенные на полу свитки - на расстоянии вытянутой руки. А это было уже слишком.
Выше сил Кимихиро было хоть что-нибудь сказать. Ужас и отвращение парализовали его до такой степени, что и в самом деле было трудно дышать.
Маг со вздохом отложил кисточку на специальную подставку и обернулся от стола. Движение его, по мнению Кимихиро, походило на движения хищной песчаной кошки: он видел таких в зверинце. И как князь не замечает этого!
-Полагаю, Куро-сама не переупрямишь, - вздохнул Белый Демон. - Ну, раз так... хотя я бы предпочел этот разговор отложить. Кимихиро-кун... почему ты меня боишься?
Кимихиро почувствовал, что от звуков этого голоса у него язык примерз к горлу, и он просто не в состоянии ничего сказать. Муторная дурнота подступила к самому горлу, показалось, что сейчас его стошнит. «Ох, скорее бы оно все закончилось!» - подумал мальчик.
Но князь сказал про мальчиков и мужчин. А Сидзука, когда Кимихиро на тренировке первый раз упал и заявил, что больше не может, встал рядом с ним и стоял, будто издеваясь, и не отводил взгляда, пока Кимихиро не встал, проклиная его и всех. После чего попробовал накостылять придурку по шее. Как ни странно, почти получилось: мастер говорил, что Кимихиро – очень способный мальчик.
Поэтому Кимихиро поднял голову, встретился глазами с пугающим разноцветным взглядом Демона и отчеканил четко:
-Потому что вы не человек. Вы злой. У вас жуткая аура, как у мертвеца. И еще потому, что вы предатель и лжец. У вас аура предателя и лжеца! Его сиятельство верховный маг Клоу учил меня читать ауры! И вы... вы убивать стремитесь все время! Вы крови хотите! Вот!
Кимихиро не хотел говорить про предательство только Князю, без Белого Демона: отец считал, что такие вещи должны звучать всегда в глаза. Но теперь-то уже можно.
Мальчик тут же посмотрел на князя: как-то он воспримет?.. По лицу Курогане-сан, однако, нельзя было сказать, что он удивился или разозлился. Он... он усмехался! Но не так, будто не принимал Кимихиро всерьез, а скорее так, будто принял, но чем-то ему эти слова не понравились.
Испуганный, Кимихиро вновь посмотрел на Белого Демона. Тот улыбался, и улыбка эта была крайне странной. Возникни она на человеческом лице, Кимихиро мог бы поклясться, что породила ее грусть.
-Все так, - сказал он. - Такие вещи, конечно же, оставляют знаки, которые не стираются. У тебя незаурядные способности, Кимихиро-кун. Кстати, можно , я тебя буду звать Хиро-кун?.. Ты, правда, не беленький, совсем наоборот, но...
-Нет, конечно! - воскликнул Кимихиро в ужасе.
-Ну вот что! - князь внезапно стукнул кулаком по колено. - Мне все это надоело. Я не желаю, чтобы вы друг от друга шарахались. В общем, так. С кровью проще всего. Это я и сам понимаю. Этот парень, - он ткнул пальцем в мага, - на самом деле вампир. Понятно? Возможно, еще и поэтому ты видишь его ауру, как ауру мертвеца. Говорят же, что вампиры – это живые мертвецы.
Господин Фай чуть улыбнулся.
-Любезный мой князь, но уж ты-то мог бы глупостей и не повторять. Те вампиры, с которыми нам довелось встречаться, к живым мертвецам не имеют никакого отношения. Хотя бы потому, что они рождаются и умирают. Вот что действительно нас интересует, при каких обстоятельствах я стал вампиром. Я, если помнишь, чуть не умер тогда. Может быть, и без самых чуть – успели вы в самый последний момент. Вполне могло отпечататься в ауре как самая настоящая смерть. Я уже не говорю о некоторых других поучительных моментах моей биографии. Поправь меня, Куро-сама, но ведь тебе ауры окружающих видятся очень грубо, просто, да?.. Живое-неживое, намерение, действие, настроение?
Курогане-сан нехотя кивнул.
-Ну вот... стало быть, ты мою ауру в начале нашего знакомства видеть не мог. Подозреваю, она и тогда уже несла часть так напугавших нашего юного друга знаков, - после чего обратился уже к Кимихиро. - Так вот, Хиро-кун, пусть это будет моим первым уроком: человек все время отдает что-то окружающей среде и что-то от нее получает. Говоря по-ученому, происходит взаимодействие. Взаимодействие, само собой, влияет и на ауру – не может не влиять. Чем моложе человек, тем его аура пластичнее... ммм, легче изменяется. Воздействия в раннем детстве впечатываются намертво, как гравировка по металлу. Так уж вышло, что когда я был еще моложе, чем ты сейчас, мне довелось несколько лет прожить в одном очень мрачном месте, где... ну скажем так, часто случались смерти. Это и наложило свой отпечаток, - маг снова улыбнулся самой фальшивой и отвратительной из своих улыбок. - Что касается лжи и предательства... Я действительно и лгал, и предавал. Причем предавал близких и дорогих мне людей. Тут крыть мне нечем: я, действительно, отнюдь не эталон добродетели. Но этот период жизни остался в прошлом. И жажда крови, которую ты, несомненно, видишь, тоже имеет место. От нее никуда не деться. Но она не направлена ни на тебя, ни на твоих сверстников... ни вообще на обитателей Хоннорюу, можешь не волноваться.
Тут Кимихиро покраснел: неужели, настолько видно было, что он боялся, будто его съедят?.. Впрочем, и сейчас боится. Мало ли, что говорит маг. Совершенно ясно, что он голову князю дурит, как хочет – еще бы понять, почему! Правда, взрослые частенько упускают самые очевидные вещи, даже лучшие из них.
Вот например, в последней фразе Белый Демон явно соврал: ну, когда сказал, что его жажда крови не направлена на обитателей Хоннорую. Кимихиро буквально кожей почувствовал, что он врет. И понял, что во всем остальном он этому вампиру тоже не поверит, даже если и кажется, что он говорит правду. Мало ли.
-Я бы на твоем месте воздержался от сильных слов, - вдруг буркнул Курогане-сан. - «Близких и дорогих людей» он предавал, как же! В первую очередь ты себя предал. Несколько раз. А нам ты только лгал.
Вампир улыбнулся снова.
-Надеюсь, ты не будешь говорить, что мое предательство не повлекло трагических последствий для всех вас, в первую очередь для тебя лично?.. Еще как повлекло.
Князь эту его фразу проигнорировал. Повернулся к Кимихиро и сказал:
-Короче говоря, ты понял? Все твои страхи хорошо объяснимы. Если ты думаешь, что маг меня обманывал все это время, а заодно и твоих родителей, раз они были друзьями, то ты ошибаешься. Идешь на поводу у своего страха и не хочешь посмотреть правде в лицо.
Кимихиро упрямо закусил губу.
-Насколько вы ему доверяете?! - воскликнул он. - Почему вы ему так доверяете?! Как можно... неужели вы не видите, что он просто головы дурит! И вам, и всем!
Князь и вампир переглянулись. Потом маг вздохнул, а князь явственно потемнел лицом. И снял перчатку.
Сначала Кимихиро решил, что правы слухи о жутких шрамах... но это не просто шрамы, это просто ужас какой-то: с руки была содрана кожа! Когда князь поднял руку, широкий рукав косодэ скатился почти до локтя и стало четко видно, что кожи нет и дальше... краснели мышцы, белели сухожилия, как у освежеванной туши... и торчала в запястье головка металлического болта.
Наверное, торжество храбрости в этот день Кимихиро проявил вовсе не тогда, когда заговорил с магом, а теперь: когда не заорал от ужаса и тошноты, увидев руку своего временного опекуна.
-Успокойся, - сказал Курогане. - Это вовсе не так страшно, как выглядит. И уже давно не больно. Это не мясо. Это металл.
Кимихиро пригляделся: действительно, металл. Блестит металлически. Но лучше бы уж они не раскрашивали металл в красный!
А через секунду до него дошло.
-Так у вас нет руки?! - воскликнул он в шоке.
-Да, - согласно кивнул князь. - Уже много лет. Только ты никому не говори, - он усмехнулся. - Сплетен не оберешься.
Кимихиро отрицательно покачал головой. Он не то что говорить не будет – он сам о таком зрелище постарается как можно скорее забыть!
-Так вот, - веско произнес князь. - Когда я остался без руки, этот... Фай достал мне вот эту штуковину. Заплатил за нее весьма дорогую цену.
-Может быть, будем с ребенком совсем уж честными? - спросил демон.
-Послушай, - Кимихиро даже без помощи своей магической силы видел, что князь выведен из себя. - Я пытаюсь вас помирить, ясно?! А ты мне только задачу осложняешь.
-А я, лжец и предатель со стажем, считаю, что в таких случаях надо быть честным, - улыбнулся демон. - Особенно с детьми.
Князь выдохнул сквозь стиснутые зубы.
-Дело в том, что несколько раньше Куро-сама потерял руку, спасая меня, - с легкой улыбкой произнес вампир. - Из ловушки, в которую я попал исключительно по собственной дурости.
-Я сказал, что не собираюсь этого слушать, - холодно сказал князь. - Это был мой выбор, от начала и до конца. И то, что я еще до этого тебе жизнь спасал, и то, что короля прикончил. Короче говоря, Кимихиро... Я знаю этого мага лучше, чем он сам себя знает. И я совершенно точно говорю тебе: его опасаться нечего. Человек он со странностями, если не сказать больше, но с ним ты в безопасности, как со мной. Ясно?
Мальчик склонил голову. Он надеялся, что этот тягостный и малопонятный для него разговор подойдет к концу и ему больше не надо будет выносить присутствие отвратительной давящей ауры, хуже которой не было и не могло быть на свете.
-Во имя всех богов! - Белый Демон хлопнул ладонью по лбу. - Куро-сама, ты действительно не умеешь общаться с детьми. И особенно с магами. Он же все равно ничего не поймет и ничему не поверит, если мы, конечно, не начнем ему сейчас рассказывать историю пятнадцатилетней давности... что и несвоевременно, и неосторожно. И бесполезно: ты хоть представляешь, что это такое – постоянно чувствовать ауру, которая пугает тебя?.. Тут никакие здравые доводы не помогут... по крайней мере, в одночасье.
Кимихиро упрямо смотрел в пол. Ну конечно, демон знает, что его пугает – он же демон! Потом посмотрел на князя. Князь мрачно, раздумчиво хмурился.
-Ну и отлично, - произнес он, наконец. - Все, что можно и нужно было, мы тебе уже сказали. Ты начнешь заниматься с Фаем магией с завтрашнего дня. Считай, что это воинская тренировка.
-Уверен, мы отлично сработаемся, Хиро-кун, - с обманчивой ласковостью произнес Белый Демон.
Кимихиро вздрогнул и снова уткнулся взглядом в пол, поэтому пропустил, как князь кинул на мага яростный взгляд, а маг с широкой улыбкой пожал плечами – мол, извини, не мог удержаться!
P.S. Стоит продолжать?
Update: переставила и сократила абзац про перчатку. Больше ничего
@темы: Fay, Kurogane, Tsubasa:RC, Яой, Kurogane\Fay, G
-
-
16.11.2007 в 11:20У меня только одно замечание когда Курогане снимает перчатку абзац про перчатку лишний. Он вклинивается в динамично развивающий разговор и мешает его восприятию. Вообще больше следи за динамикой прошлые главы тоже страдали лишними абзацами. Но это не значит что ты должна отказаться от отступлений,просто их надо правильно расставить. Например когда Курогане вёл Кихимиро можно описать замок, чуства мальчика или тот же абзац про перчатку.
С уважение Jeane ака Frei-chan
ЗЫ: Писать или не писать зависит от тебя, но я буду с интересом за тобой следить.
ЗЗЫ: и да всё это моё ИМХО ^_^. Можешь не слушать человека, который в своей жизни ещё ни разу не писал что-нибудь.
-
-
16.11.2007 в 12:43Насчет перчатки - я сама раздумывала, куда бы воткнуть этот абзац. Спасибо за совет.
Насчет "продолжать" - я спросила про "выкладывать", потому что вещь уже написана.
Продолжение явно лучше )
Ты начало на ЖЖ видела?
-
-
16.11.2007 в 15:23-
-
16.11.2007 в 15:49И когда дочитала, захотелось закричать: "Проды-проды!", а потом мысль: "Ой, что это я?"))))))))) В общем, в этом фике настолько интересный сюжет и такое количество смысловых фишечек, что я просто в восторге!
-
-
16.11.2007 в 15:56Кстати кто тебя бетит? В любом случаи советую тебе дать это почитать Кали Лейтаг, ты её знаешь, она скажет тебе про твои ошибки.
-
-
16.11.2007 в 17:49Здесь с первой сцены. Просто Сцены 1 и 2 я раньше выкладывала на ЖЖ, еще когда не дописала целиком - просто чтобы проверить реакцию. Единственное, "Пророк" является смысловым продолжением следующих фанфиков: "Разделенный кошмар", "Не ко времени" и "Дорогой мой Шаоран!" - их можно найти на этом сообществе, что-то в реестре, что-то просто в постах пониже.
Кали Лейтаг
Про ауры - добавила при правке. Подумала, что если у Кимихиро такое болезненное восприятие, то на членов семьи оно в первую очередь должно распространяться.
А про остальное - спасибо огромное
Кстати, я поняла, что я имела в виду под "композиционной незавершенностью". Название вещи получилось слишком обширное, оно, по идее, должно охватывать больший сюжет: всю эту историю с двумя братьями, с предопределенностью, и активизировавшиеся чудовища из НКВ тоже должны найти свое место - для чего, собственно, я и задумывала эту историю с петлей времени. Так что, возможно, "Пророк в изгнании" будет состоять из нескольких частей... тогда отрывок в Цереали - это начало второй... Блин, когда я успела снова вляпаться в эпик?!.. В принципе, это все может связаться с "Крыльями" - уже связывается - и получится своеобразный цикл.
Jeane
Кали, собственно, и бетит - если считает, что объем необходимых правок оправдывает затраченное время