Я читала такой фик // Бедуины любят пустыню //
Название: Размен фигур
Фэндом: Тсубаса
Автор: Мадоши (ака Эдик-Людоедик)
Пэйринг: ? (угадайте
)
Рэйтинг: R
насладиться
Миг назад было темно – и тут же вспыхнули прожектора. Белый квадрат арены, края которого только что терялись в полутьме, немедленно оказался словно подвешен в черной пустоте зала. Ничего: ни видимых зрителей, ни границ темноты, отступившей за хрупкое на вид ограждение. Кажется, вылетишь за край – и будешь падать в бесконечный хаос, оставшийся от сотворения мира.
А может быть, сравнение и уместно. Может быть, при сотворении мира, в самом начале самых древних легенд, тоже было только это: кровь против крови, плоть против плоти, ярость против ярости. Померимся страхом?.. Если ты боишься больше – ты проиграл.
Ничегошеньки не меняется при переходе от мира к миру. Свет сопровождает смерть, шагая рука об руку с игрой. Почему-то люди везде любят связывать игру со смертью – а иначе попросту неинтересно. Ну или хотя бы с пикантным привкусом смерти, душком, отзвуком опасности. Шаоран был уверен, что Фудзитака-сан назвал бы это признаком дурного вкуса. Его Величество Клоу – грустной уступкой человеческой природе.
Курогане-сан называл это «хорошим шансом подраться». А Фай сан никак не называл. Фай-сан чаще всего молчал.
-Твой – тот, с двумя саблями, - коротко сказал Курогане, обращаясь к Шаорану. - Парня с секирой я беру на себя. А на тебе, маг, тот, с моргенштерном.
Фай только кивнул с улыбкой – как всегда. Он последнее время вообще с Курогане не спорил, и Шаоран знал, что мечнику от этого тошно. Сам мальчик посмотрел на Курогане с легким удивлением: обычно ниндзя всегда старался взять себе оппонента с мечом. А тут, пожалуйста, сдал его Шаорану.
-Этот толстяк сильнее, чем кажется, - процедил Курогане в ответ на невысказанный вопрос. - Ты с ним пока не справишься, если без этих твоих огненных штук.
Шаоран не видел в толстяке никакой особенной силы – наоборот, тощий, жилистый мужик с ятаганами казался ему куда опаснее – но тут, конечно, нужно было довериться Курогане. Колоссальный боевой опыт ниндзя их еще ни разу не подводил.
Белый кролик – кто его вообще такого здесь поставил?! положительно, кролики начинают приобретать какую-то опасную роль в их путешествии... - поднес рупор ко рту. Шаоран напрягся. В голове тихонько зазвенело. Мир сузился до белизны искусственного покрытия пола, до прищуренных глаз соперника, до натянутой, как струна, воли мастера, связывающей всех «пешек» воедино... до одного-единственного клинка будущего, который надо вытянуть из ножен настоящего...
Сигнал к началу, прошедши через рупор, окрасился неприятными жестяными обертонами. Жестяное «Приготовились... Ста-арт!» ударило по ушам не хуже электрического тока.
Шаоран сразу рванулся к мужику с ятаганами: заметил, как перемигиваются эти двое. И даже понял, чего они перемигиваются. Если толстяк действительно сильнее, то наверняка договаривались, чтобы он сперва вынес одного из более слабых противников – Куроганевская сила была видна невооруженным глазом. Жилистый, конечно, Курогане задержит, пока толстяк расправится с Шаораном и подойдет. Третий противник в группе – тощий паренек с невыразительным, спокойным лицом, вооруженный копьем, очевидно, должен был достаться на долю Фая. Шаоран мимолетно подумал, что они друг другу вполне подойдут: оба спокойные такие, флегматичные. Фай последнее время вообще ледяной.
Ну а вот он им не даст. П-получай...
Нападать первым – значит, показывать свои слабые места. Шаоран знал это, но в данном случае сознательно шел на риск, чтобы навязать избранному противнику задуманный рисунок боя. В первые несколько секунд, кажется, риск оправдался: Шаоран действовал весьма успешно, ему удалось оттеснить ятаганщика почти к краю площадки, кроме того, несколько ударов мальчика почти достигли цели: на лице противника красовалась длинная царапина. а еще Шаорану удалось порезать ему предплечье. Однако в какой-то момент мальчик обнаружил, что дистрофик с ятаганами отвоевал несколько шагов – потому что Шаоран немного «зевнул». Рассердившись на себя, мальчик попытался исправить ошибку, и ему это почти удалось... почти. Он совершенно не ожидал, что мужик в какой-то момент попросту швырнет в него ятаган. Ход был настолько идиотский и неожиданный, что, уклонившись, Шаоран на мгновение потерял противника из виду, и тут же ему пришлось защищаться от... удара того самого толстяка! Что произошло?! Его же блокировал Курогане!
Нет, не мог же толстяк одолеть ниндзя!
Наверное, эта мысль и отвлекла Шаорана, и он понял вдруг, что не успевает отразить очередной удар массивного топора: его обладатель, при всем своем весе, был еще и чересчур быстр. А уж этот удар, по дуге, с размаха... Шаоран понял, что успевает только отскочить, но зато у него есть шанс контратаковать...
Он отскочил, и быстро метнулся к толстяку. Времени на мечи не было, и Шаоран попросту врезал толстяку ногой в челюсть: благо, мальчик действовал достаточно быстро, и тот еще не успел закрыться после своего удара.
Удар пришелся, куда надо – толстяк упал.
-Шах и мат! - снова ударило по ушам жестью. - Черные победили!
Шаоран начал чувствовать воздух. Только что вокруг ничего не было, а вот теперь он понял, как что-то горячее и невыносимо колючее наполняет его грудь, чтобы через секунду выйти с выдохом. В ушах зазвенело.
Оглядевшись, Шаоран увидел, что мальчишка с копьем сидит за пределами освещенной площадки, потирая руку, – конечно, нет там никакого провала в хаос, а есть всего только пространство поражения – а у границы света противнику покровительственно улыбается как всегда невозмутимо доброжелательный Фай.
Жилистый, уже с одним ятаганом, валяется тоже за пределами площадки. Что касается Курогане, то он, целый и невредимый, мрачно склонив голову, шагает к Шаорану. Вид у ниндзя такой, как будто он сейчас ударит мальчика.
-Курогане-сан... - Шаоран хотел было спросить, в чем дело, но Курогане успел первым.
-Сам идти сможешь? - хмуро поинтересовался он.
-Что?.. - начал Шаоран, и тут же понял. Чувствовал он какое-то внутреннее неудобство в левом боку...
Мальчик коснулся «неудобного» места пальцами. Посмотрел на них. Они были в крови. И, скосив глаза, он обнаружил, что еще и вся левая штанина заляпана кровью. Тут же тело скрутила жгучая, резкая боль.
Выходит, не удалось ему увернуться от того удара до конца. И то сказать: если бы удалось, разве бы получилось потом достать мечника настолько быстро?
-Смогу, - сказал он.
-Тогда пошли.
Курогане повернулся и спокойным шагом направился к краю поля. Шаоран двинулся за ним, стискивая зубы при каждом шаге и радуясь, что ниндзя не спешит. Фай поле уже покинул.
-Ой! - пискнула молоденькая медсестричка в розовом халате, когда вошла в приемную и увидела их компанию: бледного до зелени Шаорана, держащегося за бок, мрачного, заляпанного кровью Курогане, Фая, улыбающегося, как всегда, и принцессу, чье лицо выражало искреннее беспокойство. - Ой... - она отступила на несколько шагов назад.
Курогане с мгновенной, но удивительно сильной неприязнью подумал, что девочка круглая и набитая дура. Это надо же – работать помощником лекаря и бояться крови! И еще подумал о том, что вообще-то в помещениях местных целителей он прежде такого не встречал: участников игры обслуживали по высшему уровню, лечили здесь настоящие мастера своего дела. Вообще, очень удобно быть участником: и медицинское обслуживание есть, и жить можно в специальных помещениях, отведенных для игроков, да еще и за каждый бой приплачивают. Вполне достаточно, к слову сказать, чтобы одеваться, есть и даже позволять себе кое-какие роскошества – если бы у кого-то из них были на то силы и желания.
Все это, можно сказать, издевательская любезность по отношению к приговоренным к смерти. Да приговоренным не ради чести или славы или чего угодно – на потеху толпы.
О, нет, разумеется, уровень смертности в «Человеческих шахматах» был не столь уж высок – достаточно высоким, чтобы сохранять интерес к игре, и все же достаточно низким, чтобы поддерживать ее на самой границе респектабельности. Не более пятнадцати – двадцати процентов получали серьезные увечья, не более двух-трех процентов умирали. Недостойный способ показывать положение дел: вот что подумал Курогане, когда впервые узнал, что такое «процент».
При других обстоятельствах воин нипочем стал бы участвовать в подобном. Участие в играх само по себе чести не противоречило, и даже в том, что игры эти оплачивались... скажем так, неофициальной властью, вовсе не было препятствием. Его бесила бесцельность, отсутствие даже намека на атмосферу истинного соперничества или возможность совместного пути к совершенству. Не для того его вышибли из Японии, чтобы он тратил свое время на бессмысленных людей, не понимающих законы чести и воинского пути.
Иногда приходится поступаться многим.
-В чем дело? - рыкнул воин, наступая на девчонку... впрочем, тут же он разозлился на самого себя: не хватало еще срывать гнев на детях! - Ну-ка, быстро, займись мальчишкой.
-Я... - пролепетала медсестричка. - Вы извините, я только вчера... а там вагонетка сорвалась с рельсов, много пострадавших, все-все ушли, и оба врачи ушли, и фельдшеры, и... - кажется, она готова была зареветь.
Из ее маловразумительного лепета Курогане вынес только одно: где-то в огромном парке развлечений Инфинити случилось происшествие, которое потребовало присутствия всех имеющихся поблизости врачей. А у девчонки мозгов нет даже чтобы справиться с таким пустяковым ранением, которое по собственной же глупости заработал юный спутник Курогане. Демоны их побери! Получи Курогане такую рану, он бы промыл и перевязал – и забыл. Зажило бы отлично. А мальчишка, того и гляди, в обморок хлопнется. Сильный, конечно же, но... но все-таки мальчишка. Нет у него пока настоящей выносливости.
-Маг, перевязать сможешь? - спросил Курогане у молчаливо подпирающего стену Фая. - Я схожу поищу...
-Думаю, нет необходимости, - Фай мягко улыбнулся. - Не так уж сложно обработать эту рану. Промыть, зашить... перевязать. Я и сам справлюсь – все необходимые материалы тут есть.
Курогане чуть не выматерился сквозь сжатые зубы – удержался только, взглянув на стоящую рядом принцессу. Ну и сестричка эта до кучи... Так какого же хрена маг до сих пор не сознавался, что умеет раны зашивать! Правда, если вспомнить, не так уж часто им это и требовалось, но...
-Так давай, - только и сказал Курогане.
-Очаровательная леди, не поможете ли нам с медикаментами? - улыбнувшись, Фай подхватил медсестру под локоток. На Шаорана он даже не смотрел.
-Ой... конечно... - девочка прямо зарделась. - Вы... вы меня извините, фельдшера – они вообще-то могут, но я вот только недавно...
-Ничего-ничего, я уверен, вы еще всему научитесь! - мягко убеждал ее Фай, распахивая дверь хирургического кабинета.
Шаоран встал с кушетки, куда присел было – чтобы идти в кабинет.
-Я, пожалуй, пойду домой, - тихо сказала Сакура. - С вами ведь все будет в порядке, да?
Курогане снова захотелось матернуться – при одном взгляде на то, какая боль отразилась на лице Шаорана. Безусловно, он немедленно подумал, что, будь на его месте тот, другой, принцесса никуда бы не ушла – разве что он сам бы ее выгнал. Она бы стояла где-нибудь рядом, смотрела бы, как ее друга зашивают, и старалась бы не ойкать под руку врачу – только испуганно прикрывала бы глаза...
-Иди, - сказал Курогане принцессе. - Пончика успокой. А то он нервничает каждый раз.
Принцесса кивнула и осторожно, шатающейся походкой вышла из кабинета. В другой ситуации Курогане скорее всего помог бы ей – может быть, даже понес, такое тоже случалось – но не сегодня. Вместо этого воин сжал плечо Шаорана и подтолкнул его к кабинету – не то поддержал, не то раздражение выразил, что мальчишка медленно идет.
А крови он все-таки потерял порядочно. После драки обычно и так ноги подкашиваются, особенно если отвык от этого дела. Если Курогане ничего не путает, мальчишка много лет в плену просидел – тут любой отвыкнет. Но попросить о помощи, конечно, не попросит...
Шаоран присел на кушетку, морщась, снял рубашку. По просьбе Фая медсестричка вколола мальчишке анестетик: с безмятежной улыбкой абсолютно честного человека Фай заявил, что ужасно неуклюже ставит уколы. Курогане знал, что маг врет: что-что, а ставить уколы ему попросту не умеет - негде было научиться. Это слишком мудреная штука, не для его страны – и не для страны Курогане, если уж на то пошло. Если научиться зашивать раны еще можно...
Демоны их побери, ну почему он, Курогане, сам этого не может!.. Перевязывать – да, без этого в его ремесле никак. Вывихи вправлять, переломы – тоже дело святое. Ну и как в чувство привести, что делать, если человек обморозился, или на солнце пережарился, или чуть не утонул, или головой ударился – тоже понятно, в воинском деле всякое бывает. Но вот зашивать как-то не выучился – считал выше своего достоинства, что ли?.. Сейчас Курогане и сам не понимал, как так вышло. Если подумать, то все знания по медицине в него через силу впихивали: его всегда больше волновало, как бы вырубить врага, чем что делать, если враг вырубит его.
Курогане мрачно наблюдал за тем, как маг промывает рану, аккуратно готовит иглу, нити, берется зашивать... и все больше и больше жалел, что не может взяться за дело сам. Потому что любой шов, даже самый неуклюжий, лучше того, что творит этот чертов придурок!
Он улыбался. Он несколько раз спросил мальчишку, не больно ли ему, и шил очень аккуратно. Он действовал ловко и быстро, осторожно сводил края раны, пару раз преувеличенно похвалил Шаорана за то, что он держится молодцом. Курогане мог бы поклясться, что мальчишке сейчас почти не больно – особенно после укола. И в то же время воин не сомневался, что тому невероятно муторно, даже тошно.
Если бы на месте этого Шаорана был его двойник, Фай вел бы себя совсем не так. Его улыбка была бы чуть грустноватой, он не упустил бы случая вызвать парня на разговор, попенять ему за то, что он не бережется, напомнить, что принцесса будет волноваться... Его прикосновения не были бы такими подчеркнуто осторожными, он бы не боялся так причинить лишнюю боль – может быть, пару раз даже нарочно потревожил бы рану, а потом ухмыльнулся как-нибудь вроде: «Прости, Шаоран-кун... ну ничего, в следующий раз заранее побережешься!» Он не избегал бы смотреть Шаорану в лицо, он бы обязательно подначил бы и Курогане пару раз – мол, плохо ты учишь, раз твой ученик...
Да уж, это точно. Ох ты ж маг, ну какие демоны тебя сотворили таким неимоверным идиотом! Наши с тобой дела – это наши дела. Черт побери, я даже могу, скрипнув зубами, признать, что на меня ты злишься за дело – хотя решения своего не изменил бы, доведись принимать его повторно! - но уж как у тебя ума хватает еще и на мальчишке срываться, который если и виноват в чем, то только в доброте своей?! Это мало того, что бесчестно, так еще и трусливо!
Но почему-то Курогане не мог по-настоящему разозлиться на мага. Как и на принцессу.
И когда Фай наложил последний шов и отошел за бинтами («Ну вот, я тут только кончик незашитым оставлю, чтобы промывать...»), Курогане решительно шагнул вперед, отстранив волшебника.
-Иди-ка ты домой, - на самом деле Курогане хотелось послать мага никак уж не домой, но он снова сдержался. - Посмотри, как там девчонка. Ревет небось опять. Я сам закончу.
Маг снова улыбнулся – на сей раз особенно пакостно.
-Как скажешь, Курогане.
Курогане не знал, что с ним происходит каждый раз, когда маг называет его по имени. Точнее, не знал, кому ему хочется больше врезать: этому придурку или себе самому.
Волшебник вышел, аккуратно прикрыв дверь.
-Ой, а вы так красиво зашили! - крикнула медсестричка ему вслед, но Фай едва ли ее слышал.
Курогане было совершенно ясно, что девчонка ничего не поняла: для нее вся эта мизансцена выглядела как обыкновенный обмен репликами между старыми приятелями. Впору было удивляться: еще совсем недавно Курогане не мог бы предположить, что с какими-то людьми его свяжут узы настолько крепкие, что их отношения не будут понятны со стороны. Еще недавно мир был предельно простым.
Ну и ладно. Сейчас воина не это волновало.
-Да я сама перевяжу, я умею... - начало было медсестричка, но Курогане только сердито зыркнул на нее, и она тут же стушевалась. Молчала бы уж... умеет она.
Он присел на табуретку около Шаорана и начал уверенно накладывать бинты. Мальчишка не слова не сказал, но смотрел очень прямо – и, кажется, с сочувствием. Он еще находит в себе силы сочувствовать кому-то!
Та-ак... ну, много оборотов не надо, не настолько все страшно. А теперь через плечо и еще пару раз... ну вот и хватит. Наверное, хватит. Здесь бинты получше, чем на родине Курогане, хоть и неприятно признавать, что что-то где-то может быть лучше, чем в Японии.
-Готово, - мрачно сказал воин.
-Спасибо, Курогане-сан, - ответил мальчик.
-Еще пару дней надо повязку поменять и промывать, а потом снимать можно, - мечник благодарность проигнорировал. - Не вздумай сам только пробовать, толком ничего не выйдет. Меня проси.
-Спасибо... Хорошо, что у нас перерыв, - кивнул Шаоран. - Следующие игры через пять дней.
-Перерыв? - нехорошо усмехнулся Курогане. - Это у мага с девчонкой перерыв. А у тебя - нет. Потому что через три дня ты будешь усиленно тренироваться.
Шаоран только удивленно посмотрел на Курогане.
-Что, вообразил, раз ты с мечом обращаться умеешь теперь лучше прежнего, то мне тебя и учить нечему? - грозно зыркнул на него мечник. - Ты, парень, сильно заблуждаешься. Поотлынивал – и хватит.
Ему показалось – или мальчишка улыбнулся?.. Ну, скажем так: почти улыбнулся.
И поклонился, все еще сидя на кушетке. Но ничего не сказал. Наверное, ему казалось, что за такое не благодарят.
Идиотизм, ей-же-ей. Ничего Курогане особенного не сказал, все логично и все вытекает одно из другого. Пора бы мальчишке уже уразуметь, что...
А что мальчишка должен уразуметь, в самом деле?..
Курогане хмыкнул про себя, поняв, что не может в кои то веки четко выговорить про себя какое-то чувство. А и пес с ним.
-Пошли, - сказал Курогане, перебрасывая парню его рубашку. - А то эти три идиота будут волноваться.
Он знал, что все равно будут, как бы придурочно они себя не вели сейчас.
-Да, - кивнул Шаоран.
И Курогане подумал, что самое отвратительное в этой ситуации: даже если новый лабиринт отчуждения, в котором оказалась их четверка, не рухнет, воин все равно никогда не сможет бросить своих спутников. Даже таких, какими они стали.
-Вы меня извините, - еще раз пискнула медсестричка.
-Ничего, - вымученно улыбнулся ей Шаоран. - Вы не переживайте так.
P.S. Feed the author - give a feedback! ^_^
Фэндом: Тсубаса
Автор: Мадоши (ака Эдик-Людоедик)
Пэйринг: ? (угадайте
)Рэйтинг: R
насладиться
Миг назад было темно – и тут же вспыхнули прожектора. Белый квадрат арены, края которого только что терялись в полутьме, немедленно оказался словно подвешен в черной пустоте зала. Ничего: ни видимых зрителей, ни границ темноты, отступившей за хрупкое на вид ограждение. Кажется, вылетишь за край – и будешь падать в бесконечный хаос, оставшийся от сотворения мира.
А может быть, сравнение и уместно. Может быть, при сотворении мира, в самом начале самых древних легенд, тоже было только это: кровь против крови, плоть против плоти, ярость против ярости. Померимся страхом?.. Если ты боишься больше – ты проиграл.
Ничегошеньки не меняется при переходе от мира к миру. Свет сопровождает смерть, шагая рука об руку с игрой. Почему-то люди везде любят связывать игру со смертью – а иначе попросту неинтересно. Ну или хотя бы с пикантным привкусом смерти, душком, отзвуком опасности. Шаоран был уверен, что Фудзитака-сан назвал бы это признаком дурного вкуса. Его Величество Клоу – грустной уступкой человеческой природе.
Курогане-сан называл это «хорошим шансом подраться». А Фай сан никак не называл. Фай-сан чаще всего молчал.
-Твой – тот, с двумя саблями, - коротко сказал Курогане, обращаясь к Шаорану. - Парня с секирой я беру на себя. А на тебе, маг, тот, с моргенштерном.
Фай только кивнул с улыбкой – как всегда. Он последнее время вообще с Курогане не спорил, и Шаоран знал, что мечнику от этого тошно. Сам мальчик посмотрел на Курогане с легким удивлением: обычно ниндзя всегда старался взять себе оппонента с мечом. А тут, пожалуйста, сдал его Шаорану.
-Этот толстяк сильнее, чем кажется, - процедил Курогане в ответ на невысказанный вопрос. - Ты с ним пока не справишься, если без этих твоих огненных штук.
Шаоран не видел в толстяке никакой особенной силы – наоборот, тощий, жилистый мужик с ятаганами казался ему куда опаснее – но тут, конечно, нужно было довериться Курогане. Колоссальный боевой опыт ниндзя их еще ни разу не подводил.
Белый кролик – кто его вообще такого здесь поставил?! положительно, кролики начинают приобретать какую-то опасную роль в их путешествии... - поднес рупор ко рту. Шаоран напрягся. В голове тихонько зазвенело. Мир сузился до белизны искусственного покрытия пола, до прищуренных глаз соперника, до натянутой, как струна, воли мастера, связывающей всех «пешек» воедино... до одного-единственного клинка будущего, который надо вытянуть из ножен настоящего...
Сигнал к началу, прошедши через рупор, окрасился неприятными жестяными обертонами. Жестяное «Приготовились... Ста-арт!» ударило по ушам не хуже электрического тока.
Шаоран сразу рванулся к мужику с ятаганами: заметил, как перемигиваются эти двое. И даже понял, чего они перемигиваются. Если толстяк действительно сильнее, то наверняка договаривались, чтобы он сперва вынес одного из более слабых противников – Куроганевская сила была видна невооруженным глазом. Жилистый, конечно, Курогане задержит, пока толстяк расправится с Шаораном и подойдет. Третий противник в группе – тощий паренек с невыразительным, спокойным лицом, вооруженный копьем, очевидно, должен был достаться на долю Фая. Шаоран мимолетно подумал, что они друг другу вполне подойдут: оба спокойные такие, флегматичные. Фай последнее время вообще ледяной.
Ну а вот он им не даст. П-получай...
Нападать первым – значит, показывать свои слабые места. Шаоран знал это, но в данном случае сознательно шел на риск, чтобы навязать избранному противнику задуманный рисунок боя. В первые несколько секунд, кажется, риск оправдался: Шаоран действовал весьма успешно, ему удалось оттеснить ятаганщика почти к краю площадки, кроме того, несколько ударов мальчика почти достигли цели: на лице противника красовалась длинная царапина. а еще Шаорану удалось порезать ему предплечье. Однако в какой-то момент мальчик обнаружил, что дистрофик с ятаганами отвоевал несколько шагов – потому что Шаоран немного «зевнул». Рассердившись на себя, мальчик попытался исправить ошибку, и ему это почти удалось... почти. Он совершенно не ожидал, что мужик в какой-то момент попросту швырнет в него ятаган. Ход был настолько идиотский и неожиданный, что, уклонившись, Шаоран на мгновение потерял противника из виду, и тут же ему пришлось защищаться от... удара того самого толстяка! Что произошло?! Его же блокировал Курогане!
Нет, не мог же толстяк одолеть ниндзя!
Наверное, эта мысль и отвлекла Шаорана, и он понял вдруг, что не успевает отразить очередной удар массивного топора: его обладатель, при всем своем весе, был еще и чересчур быстр. А уж этот удар, по дуге, с размаха... Шаоран понял, что успевает только отскочить, но зато у него есть шанс контратаковать...
Он отскочил, и быстро метнулся к толстяку. Времени на мечи не было, и Шаоран попросту врезал толстяку ногой в челюсть: благо, мальчик действовал достаточно быстро, и тот еще не успел закрыться после своего удара.
Удар пришелся, куда надо – толстяк упал.
-Шах и мат! - снова ударило по ушам жестью. - Черные победили!
Шаоран начал чувствовать воздух. Только что вокруг ничего не было, а вот теперь он понял, как что-то горячее и невыносимо колючее наполняет его грудь, чтобы через секунду выйти с выдохом. В ушах зазвенело.
Оглядевшись, Шаоран увидел, что мальчишка с копьем сидит за пределами освещенной площадки, потирая руку, – конечно, нет там никакого провала в хаос, а есть всего только пространство поражения – а у границы света противнику покровительственно улыбается как всегда невозмутимо доброжелательный Фай.
Жилистый, уже с одним ятаганом, валяется тоже за пределами площадки. Что касается Курогане, то он, целый и невредимый, мрачно склонив голову, шагает к Шаорану. Вид у ниндзя такой, как будто он сейчас ударит мальчика.
-Курогане-сан... - Шаоран хотел было спросить, в чем дело, но Курогане успел первым.
-Сам идти сможешь? - хмуро поинтересовался он.
-Что?.. - начал Шаоран, и тут же понял. Чувствовал он какое-то внутреннее неудобство в левом боку...
Мальчик коснулся «неудобного» места пальцами. Посмотрел на них. Они были в крови. И, скосив глаза, он обнаружил, что еще и вся левая штанина заляпана кровью. Тут же тело скрутила жгучая, резкая боль.
Выходит, не удалось ему увернуться от того удара до конца. И то сказать: если бы удалось, разве бы получилось потом достать мечника настолько быстро?
-Смогу, - сказал он.
-Тогда пошли.
Курогане повернулся и спокойным шагом направился к краю поля. Шаоран двинулся за ним, стискивая зубы при каждом шаге и радуясь, что ниндзя не спешит. Фай поле уже покинул.
-Ой! - пискнула молоденькая медсестричка в розовом халате, когда вошла в приемную и увидела их компанию: бледного до зелени Шаорана, держащегося за бок, мрачного, заляпанного кровью Курогане, Фая, улыбающегося, как всегда, и принцессу, чье лицо выражало искреннее беспокойство. - Ой... - она отступила на несколько шагов назад.
Курогане с мгновенной, но удивительно сильной неприязнью подумал, что девочка круглая и набитая дура. Это надо же – работать помощником лекаря и бояться крови! И еще подумал о том, что вообще-то в помещениях местных целителей он прежде такого не встречал: участников игры обслуживали по высшему уровню, лечили здесь настоящие мастера своего дела. Вообще, очень удобно быть участником: и медицинское обслуживание есть, и жить можно в специальных помещениях, отведенных для игроков, да еще и за каждый бой приплачивают. Вполне достаточно, к слову сказать, чтобы одеваться, есть и даже позволять себе кое-какие роскошества – если бы у кого-то из них были на то силы и желания.
Все это, можно сказать, издевательская любезность по отношению к приговоренным к смерти. Да приговоренным не ради чести или славы или чего угодно – на потеху толпы.
О, нет, разумеется, уровень смертности в «Человеческих шахматах» был не столь уж высок – достаточно высоким, чтобы сохранять интерес к игре, и все же достаточно низким, чтобы поддерживать ее на самой границе респектабельности. Не более пятнадцати – двадцати процентов получали серьезные увечья, не более двух-трех процентов умирали. Недостойный способ показывать положение дел: вот что подумал Курогане, когда впервые узнал, что такое «процент».
При других обстоятельствах воин нипочем стал бы участвовать в подобном. Участие в играх само по себе чести не противоречило, и даже в том, что игры эти оплачивались... скажем так, неофициальной властью, вовсе не было препятствием. Его бесила бесцельность, отсутствие даже намека на атмосферу истинного соперничества или возможность совместного пути к совершенству. Не для того его вышибли из Японии, чтобы он тратил свое время на бессмысленных людей, не понимающих законы чести и воинского пути.
Иногда приходится поступаться многим.
-В чем дело? - рыкнул воин, наступая на девчонку... впрочем, тут же он разозлился на самого себя: не хватало еще срывать гнев на детях! - Ну-ка, быстро, займись мальчишкой.
-Я... - пролепетала медсестричка. - Вы извините, я только вчера... а там вагонетка сорвалась с рельсов, много пострадавших, все-все ушли, и оба врачи ушли, и фельдшеры, и... - кажется, она готова была зареветь.
Из ее маловразумительного лепета Курогане вынес только одно: где-то в огромном парке развлечений Инфинити случилось происшествие, которое потребовало присутствия всех имеющихся поблизости врачей. А у девчонки мозгов нет даже чтобы справиться с таким пустяковым ранением, которое по собственной же глупости заработал юный спутник Курогане. Демоны их побери! Получи Курогане такую рану, он бы промыл и перевязал – и забыл. Зажило бы отлично. А мальчишка, того и гляди, в обморок хлопнется. Сильный, конечно же, но... но все-таки мальчишка. Нет у него пока настоящей выносливости.
-Маг, перевязать сможешь? - спросил Курогане у молчаливо подпирающего стену Фая. - Я схожу поищу...
-Думаю, нет необходимости, - Фай мягко улыбнулся. - Не так уж сложно обработать эту рану. Промыть, зашить... перевязать. Я и сам справлюсь – все необходимые материалы тут есть.
Курогане чуть не выматерился сквозь сжатые зубы – удержался только, взглянув на стоящую рядом принцессу. Ну и сестричка эта до кучи... Так какого же хрена маг до сих пор не сознавался, что умеет раны зашивать! Правда, если вспомнить, не так уж часто им это и требовалось, но...
-Так давай, - только и сказал Курогане.
-Очаровательная леди, не поможете ли нам с медикаментами? - улыбнувшись, Фай подхватил медсестру под локоток. На Шаорана он даже не смотрел.
-Ой... конечно... - девочка прямо зарделась. - Вы... вы меня извините, фельдшера – они вообще-то могут, но я вот только недавно...
-Ничего-ничего, я уверен, вы еще всему научитесь! - мягко убеждал ее Фай, распахивая дверь хирургического кабинета.
Шаоран встал с кушетки, куда присел было – чтобы идти в кабинет.
-Я, пожалуй, пойду домой, - тихо сказала Сакура. - С вами ведь все будет в порядке, да?
Курогане снова захотелось матернуться – при одном взгляде на то, какая боль отразилась на лице Шаорана. Безусловно, он немедленно подумал, что, будь на его месте тот, другой, принцесса никуда бы не ушла – разве что он сам бы ее выгнал. Она бы стояла где-нибудь рядом, смотрела бы, как ее друга зашивают, и старалась бы не ойкать под руку врачу – только испуганно прикрывала бы глаза...
-Иди, - сказал Курогане принцессе. - Пончика успокой. А то он нервничает каждый раз.
Принцесса кивнула и осторожно, шатающейся походкой вышла из кабинета. В другой ситуации Курогане скорее всего помог бы ей – может быть, даже понес, такое тоже случалось – но не сегодня. Вместо этого воин сжал плечо Шаорана и подтолкнул его к кабинету – не то поддержал, не то раздражение выразил, что мальчишка медленно идет.
А крови он все-таки потерял порядочно. После драки обычно и так ноги подкашиваются, особенно если отвык от этого дела. Если Курогане ничего не путает, мальчишка много лет в плену просидел – тут любой отвыкнет. Но попросить о помощи, конечно, не попросит...
Шаоран присел на кушетку, морщась, снял рубашку. По просьбе Фая медсестричка вколола мальчишке анестетик: с безмятежной улыбкой абсолютно честного человека Фай заявил, что ужасно неуклюже ставит уколы. Курогане знал, что маг врет: что-что, а ставить уколы ему попросту не умеет - негде было научиться. Это слишком мудреная штука, не для его страны – и не для страны Курогане, если уж на то пошло. Если научиться зашивать раны еще можно...
Демоны их побери, ну почему он, Курогане, сам этого не может!.. Перевязывать – да, без этого в его ремесле никак. Вывихи вправлять, переломы – тоже дело святое. Ну и как в чувство привести, что делать, если человек обморозился, или на солнце пережарился, или чуть не утонул, или головой ударился – тоже понятно, в воинском деле всякое бывает. Но вот зашивать как-то не выучился – считал выше своего достоинства, что ли?.. Сейчас Курогане и сам не понимал, как так вышло. Если подумать, то все знания по медицине в него через силу впихивали: его всегда больше волновало, как бы вырубить врага, чем что делать, если враг вырубит его.
Курогане мрачно наблюдал за тем, как маг промывает рану, аккуратно готовит иглу, нити, берется зашивать... и все больше и больше жалел, что не может взяться за дело сам. Потому что любой шов, даже самый неуклюжий, лучше того, что творит этот чертов придурок!
Он улыбался. Он несколько раз спросил мальчишку, не больно ли ему, и шил очень аккуратно. Он действовал ловко и быстро, осторожно сводил края раны, пару раз преувеличенно похвалил Шаорана за то, что он держится молодцом. Курогане мог бы поклясться, что мальчишке сейчас почти не больно – особенно после укола. И в то же время воин не сомневался, что тому невероятно муторно, даже тошно.
Если бы на месте этого Шаорана был его двойник, Фай вел бы себя совсем не так. Его улыбка была бы чуть грустноватой, он не упустил бы случая вызвать парня на разговор, попенять ему за то, что он не бережется, напомнить, что принцесса будет волноваться... Его прикосновения не были бы такими подчеркнуто осторожными, он бы не боялся так причинить лишнюю боль – может быть, пару раз даже нарочно потревожил бы рану, а потом ухмыльнулся как-нибудь вроде: «Прости, Шаоран-кун... ну ничего, в следующий раз заранее побережешься!» Он не избегал бы смотреть Шаорану в лицо, он бы обязательно подначил бы и Курогане пару раз – мол, плохо ты учишь, раз твой ученик...
Да уж, это точно. Ох ты ж маг, ну какие демоны тебя сотворили таким неимоверным идиотом! Наши с тобой дела – это наши дела. Черт побери, я даже могу, скрипнув зубами, признать, что на меня ты злишься за дело – хотя решения своего не изменил бы, доведись принимать его повторно! - но уж как у тебя ума хватает еще и на мальчишке срываться, который если и виноват в чем, то только в доброте своей?! Это мало того, что бесчестно, так еще и трусливо!
Но почему-то Курогане не мог по-настоящему разозлиться на мага. Как и на принцессу.
И когда Фай наложил последний шов и отошел за бинтами («Ну вот, я тут только кончик незашитым оставлю, чтобы промывать...»), Курогане решительно шагнул вперед, отстранив волшебника.
-Иди-ка ты домой, - на самом деле Курогане хотелось послать мага никак уж не домой, но он снова сдержался. - Посмотри, как там девчонка. Ревет небось опять. Я сам закончу.
Маг снова улыбнулся – на сей раз особенно пакостно.
-Как скажешь, Курогане.
Курогане не знал, что с ним происходит каждый раз, когда маг называет его по имени. Точнее, не знал, кому ему хочется больше врезать: этому придурку или себе самому.
Волшебник вышел, аккуратно прикрыв дверь.
-Ой, а вы так красиво зашили! - крикнула медсестричка ему вслед, но Фай едва ли ее слышал.
Курогане было совершенно ясно, что девчонка ничего не поняла: для нее вся эта мизансцена выглядела как обыкновенный обмен репликами между старыми приятелями. Впору было удивляться: еще совсем недавно Курогане не мог бы предположить, что с какими-то людьми его свяжут узы настолько крепкие, что их отношения не будут понятны со стороны. Еще недавно мир был предельно простым.
Ну и ладно. Сейчас воина не это волновало.
-Да я сама перевяжу, я умею... - начало было медсестричка, но Курогане только сердито зыркнул на нее, и она тут же стушевалась. Молчала бы уж... умеет она.
Он присел на табуретку около Шаорана и начал уверенно накладывать бинты. Мальчишка не слова не сказал, но смотрел очень прямо – и, кажется, с сочувствием. Он еще находит в себе силы сочувствовать кому-то!
Та-ак... ну, много оборотов не надо, не настолько все страшно. А теперь через плечо и еще пару раз... ну вот и хватит. Наверное, хватит. Здесь бинты получше, чем на родине Курогане, хоть и неприятно признавать, что что-то где-то может быть лучше, чем в Японии.
-Готово, - мрачно сказал воин.
-Спасибо, Курогане-сан, - ответил мальчик.
-Еще пару дней надо повязку поменять и промывать, а потом снимать можно, - мечник благодарность проигнорировал. - Не вздумай сам только пробовать, толком ничего не выйдет. Меня проси.
-Спасибо... Хорошо, что у нас перерыв, - кивнул Шаоран. - Следующие игры через пять дней.
-Перерыв? - нехорошо усмехнулся Курогане. - Это у мага с девчонкой перерыв. А у тебя - нет. Потому что через три дня ты будешь усиленно тренироваться.
Шаоран только удивленно посмотрел на Курогане.
-Что, вообразил, раз ты с мечом обращаться умеешь теперь лучше прежнего, то мне тебя и учить нечему? - грозно зыркнул на него мечник. - Ты, парень, сильно заблуждаешься. Поотлынивал – и хватит.
Ему показалось – или мальчишка улыбнулся?.. Ну, скажем так: почти улыбнулся.
И поклонился, все еще сидя на кушетке. Но ничего не сказал. Наверное, ему казалось, что за такое не благодарят.
Идиотизм, ей-же-ей. Ничего Курогане особенного не сказал, все логично и все вытекает одно из другого. Пора бы мальчишке уже уразуметь, что...
А что мальчишка должен уразуметь, в самом деле?..
Курогане хмыкнул про себя, поняв, что не может в кои то веки четко выговорить про себя какое-то чувство. А и пес с ним.
-Пошли, - сказал Курогане, перебрасывая парню его рубашку. - А то эти три идиота будут волноваться.
Он знал, что все равно будут, как бы придурочно они себя не вели сейчас.
-Да, - кивнул Шаоран.
И Курогане подумал, что самое отвратительное в этой ситуации: даже если новый лабиринт отчуждения, в котором оказалась их четверка, не рухнет, воин все равно никогда не сможет бросить своих спутников. Даже таких, какими они стали.
-Вы меня извините, - еще раз пискнула медсестричка.
-Ничего, - вымученно улыбнулся ей Шаоран. - Вы не переживайте так.
P.S. Feed the author - give a feedback! ^_^
@темы: Fay, Sakura, Kurogane, Tsubasa:RC, Syaoran, Яой, Kurogane\Fay, R
/оперативность, терпение и чувство здорового юмора бет спасет неграмотных аффторов/
/спасибо за терпимость к неграмотным нерусским/
